Жена в награду - Сара Брофи Страница 7

Это была первая ночь с того далекого времени, когда она не плакала.

– Имоджин Коулбрук! – в ужасе воскликнула Мэри. – Неужели ты всю ночь спала здесь?

– Нет, я вообще не спала, – пробормотала Имоджин, распрямляя одеревеневшее тело.

– Я бы и сама догадалась, под глазами фиолетовые круги. – Мэри поднесла к ее лицу свечу и прерывисто вздохнула. – Но ты все равно неземная красавица, разве что стала более хрупкой.

Имоджин слегка улыбнулась.

– Не ворчи. У тебя комплимент звучит как оскорбление.

– Ну что ты, я и не думала тебя оскорблять. Невест не оскорбляют.

– Почему? – заинтересовалась Имоджин.

– Это приносит неудачу, – важно сказала Мэри, но разрушила весь эффект, добавив: – Хотя, видит Бог, кажется, почти все приметы говорят о неудачах. Нам нужно то, что привлекает удачу.

– Может, любезное обращение ко мне принесет удачу?

Мэри подняла брови, но помогла Имоджин добраться до кресла и стала готовить ванну.

– Священник прибыл? – безразличным голосом спросила Имоджин, а сама сжалась в ожидании ответа.

Мэри ответила не сразу, она искала расческу.

– Ода, почти мгновенно. Когда сэр Роберт на что-то настроится, он становится всемогущим. Он заставил эту лентяйку Алису отскрести дочиста главный зал, установил алтарь и чего еще только не сделал.

Имоджин замерла.

– Он хочет, чтобы нас венчали там, внизу?

– Похоже на то, – ровным голосом сказала Мэри.

– Я не могу спуститься, Мэри, – в панике сказала Имоджин. – Меня никто никогда внизу не видел. Я не могу туда пойти.

Она качнулась к Мэри и схватила ее за руки.

– Скажи ему. Ты должна ему сказать. Мы можем обвенчаться здесь. Нет никакой разницы. Для него.

– По-моему, он не тот человек, которому можно указывать. Он все делает по-своему.

– Пожалуйста, – прошептала Имоджин.

Мэри вздохнула и высвободила руку.

– Я попробую, только сначала одену тебя. – Она подошла к комоду и стала выкладывать одежду. – Но мало шансов сделать невозможное, – недовольно пробурчала она.

– Нет. Я не буду венчаться в чертовой спальне.

Роберт говорил спокойно, но Мэри видела ярость в его глазах. Все-таки она попыталась еще раз.

– Я вам говорила, леди Имоджин никогда не покидает свою комнату; она не понимает, какая разница, где венчаться.

Роберт уставился на черные головешки в очаге. Он всю ночь просидел в своей комнате, глядя, как медленно умирает огонь. Слишком важной была для него эта ночь, чтобы терять ее на сон. Перед рассветом он встал и тщательно облачился в наряд, купленный специально для брачной церемонии.

Застегивая ремень на простой черно-серебряной тунике, Роберт почувствовал спокойствие.

В сегодняшнем дне было нечто правильное, то, чего не хватало другим дням его жизни, и эта правота требовала от Роберта объявить леди Имоджин своей женой перед лицом ее людей. Отныне их людей.

Он повернулся к Мэри.

– Венчание будет в зале через час, – тихо сказал он. – Я зайду за ней.

Мэри замерла, потом кивнула и вышла. Она умела понимать, когда борьба проиграна. Лучше провести оставшееся время с Имоджин, подготовить ее. Кажется, сегодня самое время победить ее страх.

Роберт встал, подошел к столику, где с вечера оставил кошелек, высыпал содержимое мешочка на ладонь.

Блеснуло золотое кольцо. Он хорошо помнил странное чувство, которое охватило его при виде этого символического дара будущей жене. Раньше ему не приходилось покупать такие вещи, и он не представлял себе, как оно будет смотреться на неведомой женщине.

Теперь ее образ прожигал мозг своим разъедающим великолепием. Он видел ее лицо в пляшущих отблесках огня и жаждал прижаться к атласной коже. Этот образ преследовал его всю ночь, но не был пугающим, наоборот, Роберт представлял себе замечательное будущее, о котором и не мечтал, которого, как он чувствовал, был недостоин.

Леди Имоджин. Его Имоджин. Его жена. Кольцо жгло ладонь.

– Ну что, мальчик, готов? – раздался мягкий голос Мэтью.

Роберт выпрямился, поднял голову. Обернувшись, он увидел, что его друг и оруженосец стоит в дверях и чувствует себя крайне неловко. Влажные волосы Мэтью зачесал назад в совершенно жуткую прическу, хороший костюм смотрелся на нем неуместно, но в глазах старика светилась гордость.

– Мэтью, за всю свою жизнь я еще никогда не чувствовал такой готовности.

– Тогда идем, мальчик.

Дверь в комнату Имоджин была открытой, и Роберт вошел тихо, желая оценить ситуацию, чтобы решить, как лучше вести себя с невестой.

Она сидела на полу, прижав колени к груди. Волосы закрывали лицо. Он почувствовал непривычное тепло в груди, увидев, что и она одета для особого случая – облегающее бледно-розовое платье, перехваченное на талии золотым кружевным поясом.

Ее красота ошеломила Роберта. Это было почти за пределами его понимания. Улыбнувшись, он присел перед ней; колени слегка хрустнули. Она вскинула голову.

– Кто здесь? – Голос Имоджин был слабый, дрожащий. Он увидел следы слез на лице.

Роберт отругал себя за то, что не предупредил ее о своем приходе. Меньше всего он хотел ее напугать.

– Извините. – Ему показалось, что его голос звучит слишком грубо. – Я не хотел к вам подкрадываться.

Она попыталась улыбнуться.

– Ко мне все подкрадываются. Я подумываю, не снабдить ли слуг колокольчиками.

– Не думаю, что хотел бы носить колокольчик.

– Нет, конечно. – Она секунду собиралась с силами. – Пожалуйста, не заставляйте меня спускаться вниз.

Он посмотрел на свои мозолистые, в шрамах руки и постарался придать голосу спокойствие и безразличие.

– Вы не хотите признать меня мужем перед лицом своих людей?

Казалось, она была ошеломлена.

– Вы думаете, что я стыжусь выходить за вас замуж?

Он пожал плечами:

– Возможно.

Она рывком протянула руку, желая коснуться его руки, но наткнулась на колено. Твердое и теплое.

– Нет, это не имеет к вам никакого отношения. Я вас недостаточно знаю, чтобы стыдиться. – Она опустила голову. – Вы были ко мне добры.

– С вами легко быть добрым.

– Ну так сделайте еще одно доброе дело. – В голосе послышалась мольба. – Я никогда не покидала эту комнату с тех пор, как приехала на север. Я пробовала, но не смогла. Через две ступени я уже не знаю, где нахожусь. Меня охватывает паника. Как будто я одна… в аду. – Голос дрогнул. – Я не хочу оставаться в одиночестве.