Охота на Клариссу - Александра фон Лоренц Страница 7

Утро было чудесным. На нежно-голубом небе медленно плыли небольшие облачка, дул легкий ветерок. Солнце только что взошло. Ласковое и лучистое, оно поднялось из-за горизонта и яркими лучами осветило все окрестности замка. А если так тепло с самого утра — значит, днем будет жарко. Наконец-то закончилась эта дождливая неделя. Кларисса не любила пасмурную погоду — приходилось сидеть в замке и заниматься шитьем или еще какой-нибудь скучной, монотонной работой. Молодой девушке больше нравилось скакать на любимой лошади по окрестным лесам, пусть даже и с охранниками. Она даже несколько лошадей держала в ближней деревне, принадлежащей графу Мелана. Одному из сервов [9]графа было поручено жить при конюшне в деревне, ухаживать за лошадьми, выгуливать их и кормить. Так решил отец Клариссы, граф Мелана, Эдмонд Монье. Он опасался за судьбу своей семьи и хотел иметь возможность при атаке норманнов или других врагов быстро вывезти жену и детей в безопасное место. А лошадей вряд ли удалось бы незаметно переправить на берег с острова, где располагался замок Мелан, если бы он подвергся нападению. Бедный отец! Он был такой разумный и предусмотрительный! Но судьба все равно настигла его. Могучий граф Мелана был слишком сильным, слишком уверенным в себя и в своем счастье человеком, чтобы прислушаться к просьбам дочери и жены не ехать в аббатство в тот роковой день. Сердце девушки сжалось от горьких воспоминаний. И что за жуткий год был 966 от рождества Христова для их семьи! Сначала маленький брат повредил себе спину, упав с пони — так и не выздоровел до сих пор… Неизвестно, встанет ли он когда-нибудь с этого кресла. Потом ужасная беда снова пришла в их дом. Были убиты ее отец и мать при нападении викингов на аббатство.

У Клариссы опять набежали слезы на глаза. Она стояла возле открытого окна и глотала соленую влагу, ничего не видя через пелену слез, снова вспомнив этот страшный день, когда привезли окровавленные тела ее родителей.

— Ну, хватит! Прекрати ныть! — одернула себя девушка, — нужно быть мужественной и крепкой, если не для себя, то хотя бы ради брата!

— Мадмуазель Кларисса, отец послал меня передать вам, что к переправе приближается кавалькада гостей, если судить по их красивым нарядам — в спальню графини, постучав, вбежала дочь начальника стражи Эда де Беньота, хорошенькая кареглазая толстушка Бланка, наперсница и подруга юной графини. У начальника стражи рано умерла жена, и больше он не женился. Его дети росли вместе с детьми его сеньора, графа Эдмонда, и были хорошими друзьями. У Бланки был мирный добродушный характер, и в замке ее все любили. Графиня тоже была рада такой подруге, поскольку редко бывала где-либо, кроме своего замка.

— Это опять треклятые женихи! Будь, добра, Бланка, передай отцу, пусть скажет гостям, что меня нет дома, мол, уехала вчера. Придумай, куда я уехала, только мне потом не забудь сказать, чтобы не попасться на вранье. А мы с тобой поедем на прогулку в лес, посмотри, какая чудесная погода! Надоело сидеть в замке! Мы чудесно прокатимся вон по тому лесочку, что возле селения. Пройдем по тропинке к моей любимой иве, там всегда привязана лодка. Пусть Пьер возьмет с собой весла! Ну, давай, быстро, а то не успеем!

Принаряженные люди еще не успели сойти с парома, а девушки уже пробирались густыми кустами к спрятанной в зарослях лодке. На противоположном берегу, в конюшне, беглянок встретили тихим ржаньем их лошади, Суси и Азбо. Слуге Пьеру было приказано дожидаться подруг в конюшне, не взирая на его предупреждения об опасностях, подстерегающих таких юных девушек в лесу. Но молодая графиня сказала, что они далеко не поедут и скоро вернуться. Так что беспокоиться Пьеру не о чем.

— Беньот скажет гостям, как я ему приказала, что графиня уехала и вернется не раньше, чем через неделю, — с удовлетворением подумала Кларисса, — а мы тем временем славно прогуляемся.

— Суси, гони, — негромко проговорила Кларисса и легонько хлопнула рукоятью плетки по серому в яблоках крупу. Кобыла пошевелила ушами и весело понеслась по сочной зеленой траве. Сзади за графиней скакала Бланка на своем черном, лоснящимся на солнце Азбо. Лошади шли уверенной рысью, из-под их копыт вылетали комья черной земли, а утренний ветерок доносил из деревни запахи готовящейся на очагах пищи. Настроение у девушек было отличное. Наконец наездницы оказались под широкими кронами буков, и здесь можно было сбавить темп.

— Ау, — закричала Кларисса и захохотала.

Из далеких зарослей орешника отозвалось глухое эхо. Графине было весело оттого, как ловко они убежали от непрошенных женихов.

— Бланка, смотри! — Кларисса указала плеткой на большого марала, задумчиво пережевывающего молодую листву. Олень и не думал убегать. Ветвистые коричневые рога казались ему надежным оружием. Влажный ветерок доносил запахи цветущих лесных растений, шелестел шелковыми юбками наездниц, а набиравшее силу утреннее солнышко весело мигало сквозь кроны развесистых буков. Весело переговариваясь, всадницы двинули своих лошадей в сторону чащи.

Ингмар направлял неторопливо рысившего Дагни подальше в чащу. Время от времени хевдинг поднимал вверх левую руку, и его игреневый жеребец затихал. Казалось, в это время умное животное даже не дышало. Останавливались, застывая, и остальные дружинники, следовавшие за командиром. В эти мгновения мужчины прислушивались к звукам леса. Где-то далеко вверху шумели кроны могучих деревьев, да поскрипывали их толстые стволы — и больше никаких других звуков. Видно, лесная дичь почуяла запах охотников и попряталась от метких скандинавских стрел. Что-то хрустнуло справа — Ингмар оглянулся и увидел Магнуса. Молодой мужчина развел руки и изобразил на лице извинение: его конь наступил на сухую ветку. Вождь норманнов опять прислушался.

Вдруг, когда охотники уже собирались продолжить путь, ему послышался какой-то далекий звук. Опять все замерли. Из глубины леса доносились обрывки веселой беседы и женский смех. Легкий ветерок принес всего несколько звуков. Гро поднял к небу указательный палец в знак всеобщего внимания. Затем его палец был направлен в сторону доносившихся голосов, и, наконец, его кисть сжалась в кулак с оттопыренным большим пальцем. Лицо викинга растянулось в чувственной улыбке. Ингмар утвердительно мотнул головой, и вся группа, стараясь не производить излишнего шума, пошла рысью к заветной цели.