Коллекция Кледермана - Жюльетта Бенцони Страница 7

Решать, что ты скажешь и чего не скажешь, когда авто мчится по сельской дороге, это одно, но совсем другое – выполнять свое решение, когда человек, о котором шла речь, появляется на горизонте! Адальберу предстояло ощутить это на собственной шкуре, когда на другое утро он встретил упомянутого Ланглуа в холле больницы. Он настолько не ожидал этой встречи, что почувствовал, как краснеет, словно в чем-то виноват.

Но при виде Адальбера озабоченное лицо полицейского просветлело.

– Рад вас видеть, Видаль-Пеликорн! Возможно, вы этого не знаете, но вы действуете на людей успокаивающе. Особенно на меня, ведь я всегда прихожу в ужас от больниц!

– Вы, должно быть, немало их повидали… И это не последняя! Как мило с вашей стороны, что вы приехали навестить Морозини! Он, вероятно, доволен?

– Я бы так не сказал. Князь меня не узнал!

– Что? Не узнал? Но…

– Судя по всему, со вчерашнего дня его состояние ухудшилось. Я говорил с хирургом, он несколько обеспокоен…

Адальбер уже не слушал его. Он помчался к палате Альдо, но госпожа Вернон его туда не пустила.

– Куда это вы так спешите?

– Мне только что сказали, что ему плохо, что он не узнал…

– Не драматизируйте! У него поднялась температура, и пациент чувствует себя немного хуже, чем вчера, но такое случается. Это не значит, что он умирает. Мы здесь для того, чтобы за ним присматривать!

– Я могу его увидеть?

– Не сейчас! Желаете чашечку кофе?

– Спасибо, нет! Я должен поговорить с главным комиссаром!

– И предупредите дам: сегодня больше никаких посещений. Но вы можете позвонить мне вечером. Ночью я дежурю. И не волнуйтесь. Он крепкий!

– У него слабые бронхи! Он вечно с ними мается…

– Они не пострадали…

Адальбер вернулся к Ланглуа, который мерил шагами холл. Тот сразу подошел к нему.

– Вы его видели?

– Нет! На сегодня больше никаких визитов, но я могу позвонить вечером. Поговорим о вас…

– Вы собираетесь спросить, что я здесь делаю? – с намеком на улыбку спросил Ланглуа. – Обычно это я задаю вопросы, не так ли? Вы же знаете, что дело выходит далеко за пределы Турени… Я приехал, чтобы поговорить с префектом и супрефектом Шинона и передать им информацию, которую мы получили. Теперь нам известно, как злоумышленникам удалось скрыться.

– Вы знаете, где они?

– На этот счет у нас есть лишь предположения, но они, несомненно, в Италии. А вот пути отхода из Круа-От они подготовили заранее. Такого рода организации никогда не полагаются на случай. Они уплыли на лодке, но двинулись не вниз по течению к Луаре, а поднялись вверх по Вьенне до маленького заброшенного аэродрома в Лиль-Бушаре и там оставили лодку…

– Как вы об этом узнали?

– Просто повезло, должен признаться. Отец одного из моих инспекторов, сам бывший полицейский, живет на левом берегу Вьенны и совсем рядом с уже упомянутым аэродромом. Он встал очень рано, чтобы разложить приманку. Он видел, как приплыла лодка, высадила пассажиров и отчалила. Спустя четверть часа приземлился самолет. Он оставался на земле всего несколько минут, потом снова взлетел. И направился на юг! Тут наш рыбак позвонил сыну, тот меня предупредил… И вот я здесь! Вы остановились в гостинице «Вселенная», я полагаю?

– Вы правильно полагаете. Вы тоже будете жить там?

– Нет. Меня принимает префектура… Полагаю, что я просто обязан послать цветы жене префекта. Но в гостинице вы встретите мистера Джона Огастеса Белмона, который приехал, чтобы позаботиться о своей сестре. Он хочет как можно скорее увезти ее в Америку, как и горничную Хелен Адлер, которой уже намного лучше.

– Их свидетельские показания вам больше не нужны?

– Я полагаю, что миссис Белмон и мисс Адлер рассказали все, что могли, и нет никаких причин задерживать их долее. Им обеим необходимо как можно быстрее оказаться в знакомой обстановке.

– Если вам удастся поймать всю банду, в чем я сомневаюсь, то будет процесс. Вы вызовете этих женщин во Францию?

– Я не хотел бы подвергать их риску, поэтому они смогут дать показания в посольстве Франции двум судьям при участии Фила Андерсона, начальника полиции города Нью-Йорка. И потом, позвольте вам напомнить, что еще одно путешествие через Атлантику не является препятствием, во всяком случае, для миссис Белмон. Она чаще садится на корабль, чем спускается в нью-йоркскую подземку. В любом случае, процесс – это дело не ближайшего будущего. Я уверен, что мы имеем дело с ветвью мафии…

– Иными словами, судебный процесс – это из области фантазий?

– Не заставляйте меня говорить то, чего я не сказал! Я твердо намерен рано или поздно их поймать, и Гордон Уоррен из Скотленд-Ярда мне в этом поможет. Мы собираемся получить в Гаагском суде международный ордер на арест Лукреции Торелли и Оттавио Фанкетти…

– Если бы только это были их подлинные имена! Кроме того, я не уверен, что Италия Муссолини станет вам помогать!

Вдруг элегантный главный комиссар, которого можно было бы назвать денди с набережной Орфевр, налился кровью.

– Скажите мне, Видаль-Пеликорн, вы еще долго намерены изображать из себя адвоката дьявола? Вы начинаете действовать мне на нервы!

– Это не входило в мои намерения, и я приношу вам мои извинения! Честно говоря, я волнуюсь за…

– Морозини? Вы полагаете, что я этого не знаю? О нем я беспокоюсь в первую очередь!

– Меня больше всего тревожит его семья. Эта ужасная история ее разрушила.

– Это не новость! Должен ли я напомнить вам дело «Регентши», когда княгиня Морозини наложила на мужа наказание на несколько месяцев, тогда как он был так же невиновен, как и мы с вами, да еще и оказался в плачевном физическом состоянии? В любом случае, я намерен ее допросить. Где бы она ни была! Если официального вызова окажется не достаточно, я сам поеду в Венецию!

– Но… зачем?

– Чтобы она рассказала мне о мужчине, который совершил подвиг, последовав за автомобилем похитителей, ждал ее у въезда в лес у Круа-От… И в чьем обществе она оттуда уехала, предварительно поцеловав его. Выстрел в Морозини, как нарочно, был сделан именно с этого места… Приблизительно, разумеется, но достаточно для того, чтобы меня заинтересовать!