Украденная ночь - Триш Мори Страница 7

Через долю секунды она решила — халат ей вовсе не нужен. Было три часа ночи, и она всего лишь собиралась выйти на темную террасу. Надолго она там не задержится, ей просто нужны прохладные капли дождя на коже и глоток свежего воздуха.

Ветер ослабел, но ей все равно пришлось придерживать дверь, чтобы она не распахнулась. Марина крепко закрыла ее за собой, но шум волн, разбивавшихся о берег, заглушил этот звук. Ветер играл ее волосами и задувал под ночную сорочку, гладя ее ноги и освежая разгоряченное тело.

Она задрожала, но не от холодных брызг дождя, а от приятного прикосновения ветра к коже. И пошла навстречу береговому ветру, пока не достигла балюстрады, откуда открывался вид на море.

Береговая линия была покрыта плотным слоем танцующей, ярко-белой пены на фоне чернильно-черного моря, а во влажном воздухе чувствовался сильный привкус соли. Вдали грохотал шторм, периодически освещая мир молниями.

Дикая волна, разбившись о прибрежные камни, обдала ее брызгами, и на секунду она задержала дыхание, почувствовав, как электрический разряд словно прошел по телу. Поддавшись острому ощущению, она раскинула руки и засмеялась. И почувствовала себя свободной, какой всегда и стремилась быть. Какой она была, пока Бахир не украл ее сердце.

Он следил за ней из дверного проема, где стоял уже более часа, наблюдая за стихией. Он не сразу заметил ее, любые звуки уносил ветер или заглушал шум разбивающихся волн, но вскоре краем глаза засек какое-то движение.

Видение женщины в длинном белом ночном одеянии. Но это была не просто какая-то женщина, а Марина. Призрак из прошлого двигался по террасе: обнаженные руки и ноги, черные развевающиеся волосы…

Бахир наблюдал, как, благодаря стараниям ветра и дождя, ночная сорочка прилипла к ее телу, обтягивая пышную грудь, небольшой выпуклый животик и изгиб сладкого холмика… Обтягивая все те места, которые он отлично помнил и на которые сразу отреагировало его тело.

Ветер сражался с ее одеянием, высоко задирая легкую ткань и оголяя ноги, и Бахир почувствовал еще большее возбуждение от мысли, что она все так же ничего не носит под ночной сорочкой.

Зачем она надела белое? Такое девственное и невинное… Кого хотела обмануть?

Она была далеко не девственница. Она была чародейка. В постели Марина вела себя как распутница, голодная и ненасытная. Гибкая, податливая, она и двигалась с изяществом балерины. Бахир понимал: ему надо немедленно уходить, пока есть такая возможность, пока он не натворил ничего такого, о чем потом пожалеет.

Но он не мог сдвинуться с места, даже не мог отвернуться. Он стоял и смотрел, как ее обдало брызгами разбившейся о камни волны. Смотрел, как она, раскинув руки, неистово рассмеялась. Смотрел, как ее белое одеяние стало абсолютно прозрачным…

Бахир знал: у него нет выбора и он пойдет к ней…

Ее одеяние, мокрое от брызг, растрепанные волосы, прилипшие к телу, соленая кожа — она знала, что скоро будет себя ругать за такое безрассудство. А ведь надо было просто попытаться заснуть.

Но впервые за долгие месяцы Марина чувствовала себя живой, пробудившейся, раскрепощенной…

Приподняв промокшие волосы от шеи, она обернулась. В этот момент молния осветила террасу, принеся с собой отрезвляющее осознание — Марина здесь не одна.

— Бахир, — вырвалось у нее.

Опуская руки, она отпрянула назад, в брызги. Может, она и попробовала скрыться, но выражение его лица загипнотизировало ее. Искаженная гримаса, которая рассказывала о внутреннем сражении с демонами, итогом которого стал проигрыш. Его темные, бездонные глаза заворожили ее, а через мокрые пятна на белой рубашке проступала загорелая кожа.

Она почувствовала на губах вкус морской соли… или может, его плоти? Даже отсюда Марина чувствовала жар, исходивший от его тела, зовущего ее, обещая бесконечное удовольствие…

— Что? — тихо спросила она, когда ветер немного утих.

— Ты тоже не могла заснуть, — заключил он, не отвечая на ее вопрос.

— Мне было жарко.

Он пожирал ее глазами, медленно и томно, и те искры, которые она в них увидела, растопили огонь под ее кожей. И даже ночной ветер не смог его потушить. Взглянув на свое тело, Марина поняла, как она сейчас выглядела. Обнаженной. Абсолютно голой.

Она обняла себя руками, тщетно пытаясь закрыться.

Она никогда не была скромной с Бахиром. Быть может, и сейчас скромничать не стоило. Он все это видел и раньше. Но она изменилась — стала матерью, и беременность оставила свои следы на ее теле. Заметит ли он? Хотя это не важно. Но все же…

Их взгляды снова встретились, и Бахир просто сказал:

— Мне тоже жарко.

И она прекрасно знала — он говорит не о погоде.

Бахир подошел ближе. Настолько близко, что ей пришлось поднять голову, чтобы посмотреть на него.

— Тебе лучше уйти, — сказал он.

— Лучше, — согласилась она.

Последнее, что ей было нужно, — это оказаться в ловушке на террасе с человеком, которого она не прекращала желать…

Но Марина не сдвинулась с места, даже когда ветер подтолкнул ее в спину и похлопал мокрой тканью по ногам, как бы поторапливая ее уйти, пока еще было время.

— Тебе лучше уйти, — повторил он громовым голосом. — Но…

Она взглянула на него:

— Но что?..

— Но я этого не хочу.

Она сглотнула и закрыла глаза. Часть ее хотела бы никогда не слышать от него этих слов. Другая же часть, распутная, которая принадлежала ему навсегда, была рада услышать подобное.

— Я хочу тебя, — сказал Бахир.

Открыв глаза, она почувствовала, как его руки приподняли ее подбородок и прикоснулись к лицу.

Бежать было уже поздно. Даже если бы она вспомнила хоть часть причин, почему это стоило бы сделать.

Взглянув на Бахира, Марина увидела такое страстное желание в его взгляде, что оно переполнило ее душу. Уже давно никто не смотрел на нее вот так! Точнее, никто никогда не смотрел на нее так, кроме Бахира. Но все это давно в прошлом…

— Это ошибка, — сказала она.

Остатки логики пытались вразумить ее, в то время как его рука скользила по ее лицу.

— А это… — его пальцы гладили ее кожу, — тоже ошибка?

И Марина отдалась его прикосновению, оставляющему на коже след из искр. То же самое она почувствовала и в самолете, когда Бахир убрал локон с ее лица, заставив гореть щеку…

Его рука привлекла ее голову к его зовущим губам. И Марина смирилась с тем, что некоторые ошибки должны быть совершены…

Ветер дул в спину, словно подталкивая ее в объятия Бахира. Их губы встретились в первом, драгоценном прикосновении.

Это было как возвращение домой. Даже лучше. Как возвращение в тот дом, в который и не надеялся вернуться. Дом, который, как думала Марина, она утратила навсегда.