Зимний огонь - Элизабет Лоуэлл Страница 7

Проверять шестизарядный револьвер не было необходимости – он сделал это сразу же, как только проснулся.

Кейс приторочил седельные сумки и скатку с постелью, взял в руки уздечку и окинул взглядом место стоянки – убедиться, что ничего не забыл.

Не осталось ничего, кроме следов. Кейс не относился к разряду забывчивых.

Когда он приблизился к Сверчку с уздечкой в руках, жеребец с лихорадочной поспешностью щипал и жевал траву. Кейс аккуратно взнуздал Сверчка. Он был издавна приучен так же бережно обращаться с лошадью, как и с хорошим оружием. Позаботься о них – и они, в свою очередь, позаботятся о тебе.

Одним махом Кейс вскочил в седло. При этом Сверчок и не подумал прижимать уши или выгибать спину, как это делают утром многие лошади. Он воспринял это так, как воспринимал зарю, то есть как часть нормальной жизни.

– Поехали, Сверчок. Давай проведаем с тобой этот злосчастный салун. Посмотрим, насколько удачнее сейчас крапит карты одноглазый Падре.

* * *

Кейс лишь во второй половине дня добрался до места, которое зубоскалы называли Испанской Церковью.

Происхождение этого названия частично объяснялось тем, что громадная скала, которая служила задней стенкой салуну, контурами напоминала испанскую церковь, в особенности подвыпившему человеку. Владельцем салуна был Падер Гантер, и его имя быстро переделали в Падре. С тех пор посетители заведения иначе его и не называли. Название «Испанская церковь» закрепилось за этим заведением с легкостью, с какой закрепляется дурная репутация. Впрочем, подобная репутация была вполне заслуженной.

Поселение насчитывало несколько грубо сколоченных хижин по реке Коттонвуд. Скорее это был ручей, который не составляло труда переплюнуть, но он журчал круглый год, и это само по себе было здесь редкостью. Источник находился в отдаленном горном массиве; вода сбегала со снежных вершин, пересекала безводную каменистую местность и дальше текла по запутанным каньонам, куда ни один белый человек не был в состоянии проникнуть.

В Испанской Церкви не было ни настоящей улицы, ни приличного здания, ни конюшни. Из мутноватого пруда брали воду для питья те, кто не мог удовлетворить жажду местным пойлом, именуемым пивом.

Некоторое время Кейс с горы наблюдал в подзорную трубу за поселком. Он насчитал восемь верховых лошадей и мулов, которые были либо привязаны, либо стреножены у ручья.

Особое его внимание привлекли два гнедых мула. Однако сколько он их ни разглядывал, никак не мог определить, кто из Калпепперов находился внутри хлипкого сооружения из брезента и подпорок, которое выполняло роль местного салуна.

– Хорошо, что ты всю ночь занимался тем, что набивал себе брюхо, – сказал Кейс Сверчку. – Похоже, здесь ни человеку, ни скотине нечем поживиться.

Слишком много животных самостоятельно кормились вдоль ручья в ожидании своих седоков, которые день и ночь пьянствовали до тех пор, пока у них не кончались деньги или не отказывали желудки.

– Может быть, Эб ехал на одном из этих мулов, – раздумчиво проговорил Кейс. – Может быть, я отсеку голову этой гадюке, и пусть остальные носятся, пока не издохнут сами.

Может быть…

Он сурово сжал губы.

Эб вполне мог лично надругаться над Тедом и Эми, прежде чем продал их племени команчи, а из его родни вряд ли кто-то шевельнул хоть пальцем, чтобы остановить его.

Кейс еще несколько минут взвешивал все «за» и «против» того, чтобы заехать в селение. И наконец принял решение.

Он вынул шестизарядный револьвер, провернул барабан, проверил его, сунул в кобуру и прикрепил его ремнем. Потом достал из кармана второй барабан, удостоверился, что тот полностью заряжен, и снова спрятал его.

«Хорошо бы иметь Хантера за спиной, когда я отправляюсь туда», – подумал Кейс.

Затем он подумал об Элиссе, которая любила Хантера так, как лишь немногие женщины умеют любить.

«Нет, Хантеру лучше остаться в Рубисе. Если я не вернусь, ни одна женщина не наденет по мне траура и ни один ребенок не останется голодным».

Он взобрался на Сверчка с присущей ему расчетливостью движений. Пока Кейс не оказывался рядом с другими мужчинами, его рост не бросался в глаза. Он просто производил впечатление спокойного в движениях человека, который на лошади чувствует себя естественно и свободно.

По обыкновению, Кейс осмотрел вражескую территорию еще раз, когда вплотную подъехал к селению. Он избрал тропку, которая описывала полукруг вокруг селения.

В общем-то он не ожидал, что здесь будет какая-то охрана или засада. Но с другой стороны, это его не удивило бы. Испанская Церковь не была местом для певчих мальчиков.

Первым человеком, которого увидел Кейс, был мужчина, лежащий лицом вниз возле кучи хвороста. Он был либо смертельно пьян, либо мертв. За сто футов трудно было определить точнее, а подступаться ближе к нему Кейс не собирался.

Сверчок навострил уши в сторону лежащего человека, фыркнул и избрал более дальнюю тропку.

– Я тебя понимаю, мой мальчик, – сказал Кейс. – Скунс, оставленный на солнце, пахнет лучше.

Прежде чем войти в салун, Кейс подвел Сверчка поближе к пасущимся животным и посмотрел на клейма двух из них.

Он сразу их узнал. Лошади были с двух ранчо, находившихся по соседству с домом Сары Кеннеди, хотя и не очень близко. Соседями их можно было назвать лишь с большой натяжкой.

Владельцы этих ранчо обосновались на землях, которые не были обделены водой. Ранчо располагались в двух днях езды от каменной пустыни, которую застолбил Хэл Кеннеди.

Тавро на других лошадях либо были выжжены слишком небрежно и их невозможно было прочитать, либо сознательно забиты позднее.

На блестящей гнедой шкуре мулов вообще не было никаких знаков.

В тенистой лощине стояли еще три лошади, энергично отгонявшие хвостами мух. Одна из них была под седлом, на других были навьючены тюки с продовольствием.

Это были мустанги, но их отличали соразмерные длинные ноги, в меру крутая грудь и мускулистые зады. И хотя, по всей видимости, за ними хорошо ухаживали, животные не были подкованы. Да они в этом и не нуждались. Если мустанг не в состоянии бегать по каменистой земле, он не может рассчитывать даже на то, что доживет до взрослого состояния.

Отличные экземпляры, подумал Кейс, глядя на мустангов. Кто-то знает толк в лошадях.

Подойдя поближе, он увидел клеймо с буквами СК.

Клеймо Сары Кеннеди, сообразил Кейс. Интересно, знает ли она, что три ее лошади забрели в это бандитское логово.

Приблизившись к лошадям, Кейс обнаружил у самого края лощины небольшой источник. Здесь ключ бил даже после обычной летней засухи.

Хотя земля вокруг была истоптана копытами, вода в источнике оставалась чистой. Кейс позволил Сверчку попить, но не очень много, чтобы жеребец не отяжелел – вдруг им придется бежать из селения во весь опор.