Принцесса и воин - Гэлен Фоули Страница 7

— Он, конечно, оригинал, — сказал Гейбриел, наблюдая за котятами, чтобы хоть чем-то отвлечь свое внимание от нее. — Но к сожалению, ничего из этого не получится. Видит Бог, ты красивая, но тебе придется вернуться в Лондон или в другое место, где он тебя нашел, потому что я… — Он запнулся, потом закончил фразу с удвоенной решимостью: — Мне в настоящее время не требуется партнерша по постели.

Что такое он говорит? София уставилась на него, широко распахнув глаза и замерев от потрясения.

Черт возьми! Он подумал, что она шлюха?

Король, ее отец, наверное, перевернулся в могиле… А если бы Леон услышал, что этот наглый мерзавец смеет хотя бы предположить такое, он избил бы его до смерти.

Ну по крайней мере попытался бы. Даже Леону было бы, пожалуй, нелегко справиться с этим типом, подумала она, окидывая взглядом его атлетическую фигуру. Арендатор представлял собой несокрушимую стену из тренированных мускулов высотой под два метра. Ей не верилось даже, что она, напав на него, осталась в живых.

— Понятно, — уклончиво промолвила она, стараясь не раскрывать свои карты, потому что все еще не решила, как на все это реагировать.

Он и впрямь был весьма загадочным человеком. Кто он такой? И почему его брат присылает ему какую-то девушку? Но самым удивительным был его отказ.

Алекса говорила, что все мужчины постоянно хотят секса, а уж она-то знает, что говорит. София пожала плечами, подумав, что, наверное, надо считать, что ей повезло.

Заметив, как его взгляд с жалостью скользнул по ее крестьянской одежде, она почувствовала, что уязвлена ее королевская гордость.

— Можешь оставить себе деньги, которые заплатил тебе брат, — тихо сказал он. — Я сожалею, что ты зря потратила время. Пойдем, — сказал он, указывая на лестницу, — я оплачу тебе билет на дилижанс до Лондона. Но нам нужно поспешить, чтобы вовремя добраться до постоялого двора.

— Подождите! — воскликнула она.

— В чем дело?

Она уставилась на него, не зная, что сказать. Согласно протоколу, она должна была оставаться в пределах этих координат, пока ее не найдут телохранители.

Боже милосердный, она не могла позволить ему выставить ее сейчас отсюда. Эти злобные типы, которые прошлой ночью напали на ее карету, возможно, все еще рыщут поблизости, разыскивая ее. Прошлой ночью ее прикрывала хотя бы тьма, но сейчас, средь бела дня, если она наткнется на своих врагов на дороге, ее едва ли спасет крестьянская одежда. Теперь у нее даже коня не было, чтобы ускакать от них, если они ее заметят. У нее все еще был нож, но этот атлетически сложенный мужчина только что вновь напомнил ей, что, как бы ловко ни умела она обращаться с холодным оружием, простой мужской силы достаточно, чтобы победить ее.

Он наблюдал за сменой эмоций на ее лице, и на его собственной физиономии появилось любопытство.

— Что-нибудь не так?

— Вам так не терпится избавиться от меня? — ответила она вопросом на вопрос, пытаясь улыбнуться. — Прошу вас, не выгоняйте меня.

Она боялась одна бродить по сельским дорогам. Было бы чрезвычайно глупо даже пытаться это делать. Она должна дождаться здесь своих телохранителей, которые сопроводят ее в замок.

София была уверена, что ждать осталось недолго. Прошлой ночью ее люди потерпели поражение в схватке на дороге, но к этому времени они, конечно же, успели произвести перегруппировку.

Стараясь не поддаваться страху, София упорно убеждала себя, что все они наверняка уцелели после ночной стычки. Но как же ей поступить сейчас?

Увы, хозяину котят, кажется, не терпелось отделаться от нее.

— Извини, дорогуша. Поверь, я польщен твоим энтузиазмом, но это была одна из дурацких шуток моего бесшабашного брата, — с досадой сказал он.

— Вы действительно находите меня такой непривлекательной?! — воскликнула она.

— Нет! Дело совсем не в этом!

София наморщила лоб. К сожалению, она не могла сказать ему правду.

Хотя сейчас он казался ей более заслуживающим доверия, чем сначала, одно из строжайших наставлений Леона гласило, что при любых обстоятельствах следует сохранять в тайне свою личность. Люди из ее охраны слишком многим рисковали ради нее, чтобы она отплатила им несоблюдением правил, которые обещала выполнять.

О Господи, что же ей сказать?

Он с любопытством глядел на нее.

— Тебе так не терпится… заняться любовью! Дерек сказал тебе о «Камасутре», не так ли? Видишь ли, я больше этим не интересуюсь. Я хочу сказать, что в жизни есть много других радостей.

Софии хотелось, чтобы земля разверзлась под ногами и поглотила ее, как это бывает во время бесчисленных землетрясений в Греции. Она откашлялась и, собравшись с духом, заявила:

— Уверяю вас, сэр, я с уважением отношусь к вашим желаниям и сделаю все, что от меня зависит, чтобы не досаждать вам. Но я только что приехала, а обратная дорога в Лондон, как вы сами изволили заметить, будет утомительной и займет много времени. Скажите, вам будет очень неприятно, если я задержусь ненадолго, чтобы немного отдохнуть?

— Здесь? — Он огляделся вокруг. — На сеновале?

— Да, — кивнула она. — Я не причиню беспокойства. Даю вам слово.

— Но почему? Почему вы согласились на такие условия и отправились сюда, в эту глушь? Едва ли вы испытываете недостаток в клиентах. — Он вдруг прищурил глаза. — Я, кажется, понял. Вы от кого-то скрываетесь, не так ли?

— Что-о?

Он подошел ближе.

— Вы, наверное, натворили что-нибудь ужасное, да? За вами гонятся?

Она побледнела.

— Конечно, нет. Как вам такое пришло в голову? — Конечно, она не совершила ничего плохого, но за ней действительно охотятся.

Вот если бы еще только знать, кто именно!

Синеглазый мужчина долго смотрел на нее изучающим взглядом.

— Ты цыганка, не так ли?

— Да, — призналась она. Пусть говорит что угодно, лишь бы не гнал ее отсюда.

Она почему-то чувствовала себя в большей безопасности, когда рядом находился этот большой и сильный мужчина. Кажется, даже котята понимали это и кувыркались вокруг его ног.

— Мне почему-то кажется, что ты здесь прячешься, — сказал он и сложил руки на груди. — Ты совершила какое-нибудь преступление? — тихо спросил он.

Она покачала головой:

— Вовсе нет!

Его проницательный синий взгляд проникал ей в самую душу.

— Я не намерен прятать того, кто скрывается от закона.

— Я не сделала ничего плохого! — воскликнула София, начиная всерьез нервничать.

Судя по всему, он ей не поверил.

— Боюсь, что цыгане пользуются дурной репутацией. Их считают ворами, — коротко пояснил он.