Цена за ее свободу, или Во имя денег - Юлия Шилова Страница 7

– Совсем недавно ты говорила, что хорошейсемейной жизни не бывает.

– Это я просто так ляпнула. Даже сама незнаю зачем. У меня хорошая семейная жизнь.

– Тогда я рад за тебя. И все же, какобстоят дела с телефончиком?

– Да никак, – тяжело вздохнула я.

– Тебе виднее. – Эдик лихо крутанулвокруг пальца пистолет, как герой американского вестерна.

– Ты все-таки решил меня убить какненужного свидетеля? – дрожащим голосом спросила я – Если бы я хотел тебяубить, то убил бы давным-давно. Можешь в этом не сомневаться. Пистолет язаберу. Его нельзя оставлять тут. Когда я выберусь отсюда, скину его вкакой-нибудь водоем подальше от этих мест. – Сунув пистолет в карман, онвесело подмигнул мне. – Ну а как насчет последнего поцелуя?

– Ты совсем чокнутый, – пробубнила яи бросилась бежать, спотыкаясь и падая на каждом шагу. Поравнявшись с баром, явдруг вспомнила о пустой бутылке водки, которая лежала рядом с трупом Дога.Когда Дога найдут, а найдут его очень скоро, она может сыграть роль улики.Официантка увидит бутылку и вспомнит, что водку покупала я. Кроме того, набутылке остались отпечатки пальцев. Не отвертишься ведь, черт побери!

– Катерина? Ты зачем вернулась? –удивился Эдик. – Неужели решила подарить мне последний поцелуй?

– Я пришла за пустой бутылкой, –выпалила я.

– Какого черта она тебе понадобилась?Сдавать собралась? Учти, импортные не берут!

– Перестань шутить! На ней осталисьотпечатки пальцев. Когда найдут Дога, будут всех трясти. Официантка сразувспомнит, что водку покупала я.

Взяв пустую бутылку; я положила ее впакет.

– А ты башковитая, – покачал головойЭдуард и перевел взгляд на мои ободранные коленки. – Где это ты так?

– Ерунда! – махнула я рукой. –Просто ноги не держат. Пока бежала, упала несколько раз.

– Сейчас у тебя коленки, как упервоклассницы. Ты что, не можешь спокойно идти?

– Не могу!

– Почему?

– Во-первых, я водку пила, а во-вторых,мне страшно.

– Чего ты боишься?

– Не знаю. Я теперь каждого шороха,каждого звука буду бояться. Мне повсюду мерещится мертвый Дог. Кстати, он точномертв?

– Конечно. Я же ему в лоб выстрелил. Еслиесть желание, можешь пощупать пульс.

– Нет уж, спасибо, – испуганнозамотала я головой. – Просто Дог такой большой, а пуля такая маленькая…Даже не верится, что крохотный кусочек железа может убить здорового бугая… Нуладно, я пойду.

– Иди…

Посмотрев на раздетого но пояс Эдика, яучастливо спросила:

– А тебе не холодно?

– Да нет. Ночь-то теплая. А что, тыхочешь принести мне плед?

– Перебьешься! Я трясусь вся, а тыговоришь, что ночь теплая!

– Это ты от страха трясешься. Придешьдомой, выпей горячий чай. Иди, а то ты и вправду вся дрожишь. Представляю, чтоскажет твой муж, когда увидит твои коленки!

– При чем тут муж! – обиженнобросила я. – Коленки мои, а не мужнины. У меня болеть будут, не у него же.Ладно, пока. Береги жену и детей!

Теперь я уже не бежала, а шла, раздумывая отом, как лучше избавиться от злополучной бутылки. Перебрав различные варианты,я положила пакет на землю, взяла большой камень (найти его не стоило труда –декоративными камнями были огорожены клумбы на берегу озера) и приняласьколошматить им по хрупкому стеклу. Бутылка разбилась вдребезги. Осколки яраскидала по урнам и туда же бросила пакет.

На мое счастье, в холле никого не было.Бильярдисты наконец угомонились и ушли спать.

Поднявшись в номер, я подошла к Саньке.Сынишка мерно дышал. Погладив его по спутанным волосам, я прошла в ванную.Коленки нещадно щипало. Включив воду, я громко заревела. Мне было жалко себя,Эдика, который случайно оказался в нашем поселке с простреленным плечом, его деток,его жену, которая уже наверняка обзвонила все морги и больницы. Мне было жалкоДога, который хотел сходить с моим Санькой на рыбалку и так не вовремя поплелсяменя искать…

Наполнив ванну до краев, я села в горячую водуи, закрыв глаза, стала вспоминать наше с Пашкой знакомство. Он был первыммужчиной в моей жизни, которого я по-настоящему полюбила. То, что он бандит, язнала с самого начала, но меня это не пугало. Наоборот, крепкие ребята сбритыми затылками и толстыми золотыми цепями на бычьих шеях всегда привлекалимое внимание. В них было что-то рисковое, запретное, а потому притягательное.Деньги у них не переводились, правда, и девочки тоже, но я до поры до временистаралась этого не замечать. Мне безумно нравилась романтика блатной дружбы.Жестокие по отношению к другим братки за своих готовы были положить жизнь. Покрайней мере, мне так казалось, да и, честно говоря, кажется до сих пор.

Пашкино предложение выйти за него замуж яприняла не раздумывая: еще бы, такой супермен!

Но потом мне все это надоело: постоянныеотлучки по ночам, запах чужих духов в машине, презервативы в бардачке… Внаглуюобманывая меня.

Пашка не переставал клясться в верности. Дажекогда я нашла тоненькие женские трусики-резиночки на заднем сиденье егоавтомобиля, он стал твердить, что не имеет к этому никакого отношения. Одолжил,мол, джип другу на пару часов, а тот учинил в машине такой беспредел. Пойматьмужа на месте преступления мне никак не удавалось. Вообще-то, я была уверена,что если бы я схватила его за ногу в момент интимных игр, он бы выпучил глаза иво всю глотку заорал, что эта нога не его.