Синий георгин - Нора Робертс Страница 7

Камин... Похоже, «Адам» [1]. Лампа от Тиффани, определенно подлинная. Интересно, шторы здесь называют портьерами? Или так их называли во врсмена Скарлет О'Хары? А кружевные гардины на окнах — семейные реликвии?

Господи, она, случалось, чувствовала себя не в своей тарелке, но не настолько же! Сейчас она самой себе казалась рыбой, выброшенной из воды. Как вообще вдову — представительницу среднего класса из Мичигана — занесло в это южное великолепие?

Услышав шаги в коридоре, Стелла подобралась и придала лицу безразличное выражение.

—Я принес вам кофе.

Это была не Розалинд, а жизнерадостный парень лет тридцати, чуть раньше открывший ей дверь и проводивший в эту гостиную. Дэвид, как он представился. Среднего роста, очень изящный. С волнистыми блестящими каштановыми волосами, обрамляющими лицо голливудской звезды. В черном, но совершенно не похожий на дворецкого. Слишком стильный, даже артистичный.

Дэвид поставил на низкий столик поднос с кофейником, чашками и блюдцами, льняными салфеточками, сахарницей, молочником и крошечной вазочкой с фиалками.

—Роз немного задерживается, но скоро придет, так что пока наслаждайтесь кофе. Вам здесь удобно?

—Да, очень.

—Не хотите ли чего-нибудь еще?

—О нет! Спасибо.

—Тогда просто отдыхайте, — Дэвид налил ей кофе. — Что может быть лучше огня в камине в январе? Забываешь, что всего несколько месяцев назад кожа плавилась от жары и сползала с тела. С чем вы пьете кофе, милочка?

Стелла не привыкла к тому, чтобы незнакомые мужчины, подающие ей кофе в роскошной гостиной, называли ее милочкой. Особенно если с виду они на несколько лет моложе ее.

—Со сливками. Немного, пожалуйста, — она усилием воли отвела взгляд от его лица... такого очаровательного, с пухлыми губами и сапфировыми глазами, резко очерченными высокими скулами и ямочкой на подбородке. — Вы давно работаете у мисс Харпер?

—Вечность, — Дэвид одарил Стеллу обаятельной улыбкой и подал ей чашку кофе. — Или так кажется в самом лучшем из всех возможных смыслов. Прямо отвечайте ей на прямые вопросы и не заискивайте. — Он улыбнулся еще шире. — Она терпеть не может, когда перед ней ходят на задних лапках. А знаете, милочка, мне безумно нравятся ваши волосы.

—Ах! — Стелла машинально прикоснулась рукой к узлу на затылке. — Спасибо.

—Тициан знал, что делал, когда писал рыжеволосых женщин. Желаю вам удачи с Роз, — Дэвид повернулся к двери. — Между прочим, потрясающие туфли.

Оставшись одна, Стелла вздохнула. Он похвалил ее волосы и заметил ее туфли. Похоже, парень из тех, кто ходит под голубыми флагами... Какая потеря для женского пола!

Зато кофе очень вкусный, и Дэвид прав: приятно сидеть в тепле, когда на улице холодно и сыро, а небо затянуто низкими облаками. Не хватает еще привыкнуть проводить зимние вечера у камина и пить изумительный кофе из... мейсенского фарфора? Веджвудского? Охваченная любопытством, Стелла приподняла чашку, чтобы рассмотреть клеймо.

—Стаффордшир. Привезен одной из новобрачных Харпер из Англии в середине девятнадцатого века.

Поздно ругать себя и бессмысленно досадовать на то, что ее белая кожа — проклятие рыжеволосых — от смущения заливается румянцем. Стелла опустила чашку и посмотрела прямо в глаза Розалинд Харпер.

—Прекрасный выбор.

—Я тоже так думаю, — Розалинд подошла, плюхнулась в соседнее кресло и налила себе кофе.

Стелла поняла, что одна из них промахнулась с дресс-кодом.

Высокая гибкая фигура Розалинд утопала в растянутом оливковом свитере и бурых, мешковатых, обтрепанных понизу брюках. Вместо туфель длинные узкие ступни облегали толстые коричневые носки, почему, собственно, Стелла и не слышала, как хозяйка дома вошла.

До сих пор они общались только по телефону, факсу или электронной почте, но, желая побольше разузнать о своей потенциальной работодательнице, Стелла покопалась в Сети.

Интернет пестрел выдержками из газет и журналов. Стелла проследила за взрослением Розалинд с раннего детства до юности, с восхищением разглядывала фотографии поразительно красивой и грациозной восемнадцатилетней невесты, сочувствовала мертвенно-бледной, стоически переносившей свое горе двадцатипятилетней вдове.

Разумеется, этим информация не исчерпывалась: колонки светских новостей, слухи, сплетни, досужие домыслы по поводу того, когда вдова снова выйдет замуж и выйдет ли вообще. Затем несколько заметок о созданном вдовой питомнике растений, ее садах, ее личной жизни. Ее скоротечном втором браке и разводе.

Вырисовывался образ умной волевой женщины, а ее поразительную красоту Стелла отнесла на счет выгодных ракурсов, освещения и макияжа.

Как же она ошиблась!

В свои сорок шесть лет Розалинд Харпер была розой в полном цвету. И ни в коем случае не тепличной, а упорно сопротивляющейся стихиям и с каждым годом становящейся все более сильной и прекрасной.

Узкое лицо с тонкими аристократическими чертами, бездонные миндалевидные глаза цвета дорогого виски. Четко очерченные пухлые губы, не накрашенные, как и все прелестное лицо, а уж в этом Стелла разбиралась. Черные, прямые, коротко подстриженные волосы подчеркивали идеальную форму головы и открывали длинную гибкую шею.

Разумеется, время оставило свой след — мелкие тонкие морщинки, разбегающиеся веером в уголках глаз, но они не умаляли красоту этого лица, и единственное, о чем могла сейчас думать Стелла: «Господи, как же я хочу в ее возрасте выглядеть так же. Только я бы одевалась получше, если не возражаете... »

—Я заставила вас ждать, не так ли?

Прямые ответы, напомнила себе Стелла.

—Немного, но ждать в этой комнате и пить изумительный кофе из стаффордширского фарфора... Я не назвала бы это тяжким испытанием.

—Дэвид любит пускать пыль в глаза. Я заработалась в школке [2].

«Быстрая речь, — отметила про себя Стелла. — Не отрывистая — теннесийский говор просто не может быть отрывистым, — но четкая и энергичная».

—Вы выглядите моложе, чем я ожидала. Сколько вам, тридцать три?

—Да.

—И вашим сыновьям... шесть и восемь?

—Верно.

—Вы не привезли их с собой?

—Нет. Они сейчас с моим отцом и его женой.

—Я очень люблю Уилла и Джолин. Как у них дела?

—Прекрасно. Сейчас они наслаждаются общением с внуками.

—Могу себе представить! Когда Уилл показывает их фотографии, он просто лопается от гордости.