Белла, чао! - Татьяна Тронина Страница 7

И Анжела, и Белла не могли поверить в такое счастье. Вернее, Анжела сразу поверила, а Белла немного засомневалась. Она даже сделала кое-что нехорошее, а именно: выкрала у Гены паспорт (а вдруг тот женат уже?! И врет про Москву?!) и подробнейшим образом просмотрела каждую страничку.

Но Геннадий Андреевич Мостовой, сорока лет, был холост, детей не имел и прописан в Москве: на улице Чусовой, в доме семь, квартире десять…

Белла положила паспорт обратно, и с тех пор ее терзало чувство вины перед будущим зятем. Как она могла засомневаться в этом человеке!

– Гене тоже повезло с тобой! – справедливости ради произнесла Белла. – Ты замечательная, ты самая лучшая! И ты ведь не с пустыми руками к нему собралась…

Белла намекала на заветный сундучок. У Анжелы в комнате под кроватью, под половицами, стоял сувенирный сундучок с деньгами. Двести тысяч рублей – огромная сумма! Все, что Анжела накопила за свою жизнь, работая в Ирге швеей. Гена о сундучке знал – он как-то со вздохом обронил, что хотел бы купить машину, да не хватает… «Теперь хватит!» – улыбнулась ему Анжела и рассказала о сундучке.

И это было справедливо – Гена дарил невесте Москву, а невеста ему в ответ дарила машину…

– И не только, – прошептала Анжела, поставив перед сестрой тарелку с омлетом. – Белка, не могу держать в секрете… Я знаю, я ему должна сказать первому… Но не могу! Белка, у нас с Геной будет ребенок.

– Анжела!.. – Голос у Беллы сорвался. От волнения она перестала соображать. – Ребенок… маленький! Племянник… родненький! Я тебя обожаю! – Она бросилась обнимать сестру.

– Тише, тише, задушишь… А может, племянница у тебя будет?..

– Обожаю тебя!

После слез, объятий, поцелуев Белла затихла, потрясенная важностью происходящих событий.

– А когда, скоро? – немного придя в себя, спросила она сестру.

– Когда ребенок родится? В декабре. Еще не скоро! – улыбаясь, рассеянно заметила Анжела. – Да ты ешь, омлет уже остыл почти… Кушать всегда надо вовремя, что бы ни случилось!

После завтрака Анжела отправилась к очередной клиентке – снимать мерки, а Белла – в свой сарай, тот самый, что отремонтировал Гена.

Именно здесь (чтобы не пачкать в доме) девушка создавала свою керамику. Месила глину, лепила, красила, здесь же находилась специальная печь для обжига.

Основной продукцией Беллы были сувенирные мишки. Их охотно покупали в Михальске. Еще Белла пыталась делать сервизы, причем на литературную тематику. Сделала один, по мотивам пьес Шекспира – селедочница в виде Офелии, плывущей по реке, сахарница в виде черепа Йорика, перечница с солонкой – Розенкранц и Гильдестерн, молочник – тень отца Гамлета, тарелки со сценами из «Ромео и Джульетты»… Много чего придумала, но Араз с большим сомнением купил у Беллы этот странный сервиз.

От него, от сервиза, остался только один предмет, одно напоминание: Белла слепила (уже лично для себя, отдельно) фигурку Гамлета. Причем в виде Гамлета она изобразила Веню. Как там, у Шекспира, Гертруда о своем сыне – «он тучен и одышлив…». Меланхолия, сомнения… Вылитый Гамлет – этот Веня, терзаемый изнутри страстями!

Итак, Араз просил Беллу больше не делать сервизы.

Да, и придумать новые варианты медведей – те, которые она привычно лепила раньше, «освоили» китайцы.

Это было, конечно, лестно для мастерицы – надо же, ее работы уже подделывают! – но медведи Беллы стали расходиться плохо. Они как-никак стоили дороже поддельных.

Правда, сегодня работа не заладилась, медведи не лепились – девушка все еще переживала новость, которую сообщила ей сестра.

Сжав в руках комок глины, Белла пыталась представить, как все будет. В конце лета Анжела с Геной уедут в Москву. В декабре Анжела родит, и Белла поедет в гости к ним… То есть на этот Новый год ей удастся съездить в Москву!

«Но я ненадолго… Я не буду им мешать! Я всего на пару дней. А то некоторые буквально на шею садятся своим родственникам, которые в столице живут. Ездят и ездят к ним, словно в гостиницу!»

Белла никогда не была в Москве.

Почти все вокруг ругали столицу («Ишь, из всей России кровь сосет!»), проклинали москвичей («Зажрались, снобы!»), но, наверное, никто не отказался бы от заманчивого предложения оказаться там, хотя бы ненадолго.

«Кремль, Третьяковская галерея… Тверская, Маросейка, Воздвиженка, Остоженка… Арбат! Какие названия у улиц! По этим улицам Пушкин ходил, Достоевский! Царь Петр, последний император Николай Романов, Ленин, Сталин, Солженицын… Там ведь, в Москве, куда ни приди, куда пальцем ни ткни – все дышит историей, везде напоминания об известных людях!»

Глина в руках Беллы скользила, вместо медведя лепился силуэт Спасской башни… «А Тимур? – спохватилась девушка. – Он меня отпустит к сестре? Да, конечно, отпустит, он же не зверь какой! И вообще, мы вместе туда поедем, в Москву. Тимур же тоже станет родным, семьей!»

Хлопнула дверь, в сарай ворвалась Анжела.

В пальто нараспашку, запыхавшаяся и взволнованная.

– Эй, ты чего? – улыбнулась Белла. – Гнались за тобой, что ли?

– Белка… Белка, Гена пропал!

– Как пропал?

– Так! Нету его нигде. Я у Светланы Игоревны была, летний костюм она меня попросила сшить, а потом за Геной пошла. У Прибытковых, кому он пристройку к дому собирался делать, Гена сегодня не появлялся. И у Смысловых – он им крышу обещал перекрыть… Я всех обежала, кого можно!

– Ты всю Иргу обежала?

– Нет. Всю Иргу я не смогла обежать, это нереально…

– Вот и успокойся, – рассудительно произнесла Белла. – Сидит твой Гена сейчас у кого-нибудь, нашел новых клиентов… По весне много кто ремонтом решил заняться!

– Ты не понимаешь! – топнула ногой Анжела. – Он мне вчера о Прибытковых говорил! Я специально хотела после Светланы Игоревны за ним зайти, поговорить… Мы ведь этим утром поцапались немного – на душе до сих пор кошки скребут.

– Найдется твой Гена, – отмахнулась Белла – она не позволяла себе сомневаться в надежности будущего зятя, особенно после того случая с паспортом…

– Ты думаешь? – вздохнула старшая сестра. – А то у меня прямо сердце не на месте… Мы ж никогда с ним не ссорились, только вот сегодня…

Анжела ушла. Белла еще немного повозилась с глиной, потом решила, что нынче не до керамики.

Вернулась в дом.

– Анжела, у меня нет вдохновения… Сейчас пойду к реке, – крикнула она. – Гена не пришел еще?

Из своей комнаты вышла Анжела.

– Белла… Белла, денег нет, – растерянно произнесла она.

– Каких денег?

– Моих! Ты забыла – в сувенирном сундучке, двести тысяч… Под половицами!

– Ты хорошо смотрела?

– Да. И еще… Я не все Генины вещи нашла… И чемодана его нет!