Воскресный папа - Юлия Резник Страница 7

- Ну, а пациентки? – не сдавался Ринат.

- А пациентки мои обычно в таком состоянии, что им не до меня, - от души засмеялся. – Я поэтому в травму и пошел. Лежат все чинно-благородно, загипсованные, и никого не кантуют. Где ты еще такую красоту увидишь?

Штуки шутками, но воспоминания о прошедшем дне, от которых я надеялся хоть ненадолго отгородиться, вернулись. Девочка эта тяжелая. Без шансов почти. И Арина, будь она неладна, Германовна, которая этот шанс ей всё ж подарила. Перед глазами установилась картинка. Как это обычно происходит... Люди ведь  думают, что спасение человека – это что-то возвышенное. А на деле… грязь, кровища, кости, чуть ли не в фарш. Тесная скорая, которую трясет на обледеневшей, раскатанной в хлам дороге. И да, манипуляция довольно простая, но для обычного фельдшера, и в таких необычных условиях... Как вообще она справилась? Откуда храбрость взялась? Я такой бабы хладнокровной за всю жизнь не встречал. Ну, или такой непроходимой дуры. Слабоумие и отвага. Так, кажется, говорят…

А нрав какой? Как лихо она мне дала отпор.

Пока я витал в облаках, в дверь позвонили.

- Кого-нибудь ждешь?

- Не-а.

Тяжело опираясь на подлокотники кресла, поднялся. Пошел открывать.

- Мам?

- Привет, дорогой. Ты как будто мне и не рад.

- Почему не рад? Просто - как бы это сказать? Я за тобой не успеваю соскучиться.

За спиной хохотнул Ринат.

- О, и ты здесь! Привет, сынок. Не хочу прерывать ваши мужские посиделки, - мама затрясла рукой перед носом, явно давая понять, что поняла, чем мы тут занимались, - но мне нужна твоя помощь, Миша.

- Прямо сейчас?

- Угу. Можешь спуститься на несколько минут? Посмотреть одну девочку.

- Какую девочку? – насторожился я.

- Хорошую. Мы на остановке познакомились.

- Какую девочку? – насторожился я.

- Хорошую. Мы на остановке познакомились. У нее какое-то горе случилось. Но она ничего толком не успела рассказать. Я только чай ей налила, вышла ненадолго из комнаты, чтобы принести варенье, помнишь, я варила такое вкусное? Сливовое. Ты мне еще помогал косточки лущить. Так вот… Я когда вернулась – она уже уснула. Ну, я что? Думаю, пусть девочка поспит. Измучалась, устала. Но прошло уже почти два часа, а она и не думает просыпаться. И мне кажется, у нее поднялась температура.

- Постой. Ты привела в дом какую-то незнакомую девицу, а теперь оставила ее одну в квартире? Мама! Ну, ты как ребенок совсем. Я сколько раз тебе говорил - не водить в дом кого попало!

Я схватил куртку, сунул босые ноги в ботинки, достал свой чемоданчик, который всегда стоял наготове на вот такой случай, и первый вылетел из квартиры.

- Почему сразу - кого попало? И что, по-твоему, мне нужно было – бросить человека замерзать? – летело в спину. Мама спускалась медленно и догнала меня, когда уже разулся в ее квартире, которую она даже не удосужилась закрыть.

- Где она?

- На диване. В гостиной. Может быть, у нее переохлаждение? Скорее всего. Я когда ее заприметила, она уже посинела вся. Бр-р-р. От переохлаждения может подняться температура, а, Миш?

- Сейчас посмотрим, если она не сбежала, прихватив твою пенсию.

К счастью или огорчению, девица никуда не делась. Я подошел к дивану. Потрогал лоб и вот тогда понял…

-Та-а-ак, - протянул я, - где ты, говоришь, встретила это чудо?

- Так ведь на остановке. У дома!

- Мам, тут тебе звонят, - подал голос Ринат, бесстрастно наблюдающий за происходящим.

- Ой, а это не мне. Это, наверное, Арише. Может, взять трубку, как думаете? Ее, наверное, родня потеряла. Надо бы им сообщить…

Мама выскочила в коридор, откуда доносились звуки вызова.

- Ну, чудо! Африканское… - фыркнул я. – Эй, вставай! Давай, просыпайся.

- Ты б с ней поосторожнее, - заметил брат.

- Ничего с ней не будет. Такую и лопатой не убьешь.

- Ты что, ее знаешь? – изумился Ринат.

- Ага. Представляешь, совпаденьице? Да вставай же ты!

Арина пошевелилась, повела плечом. Совершенно по-детски, будто вот-вот готовясь заплакать, скривила губы. И открыла глаза. Синие-синие.

- Изыди, - велела она и снова зажмурилась, - и не смей мне сниться.

Ринат за спиной хохотнул:

- Похоже, тебя, старший брат, не очень-то рады видеть.

- Отвали.

- А она хорошенькая. Познакомишь?

Я нахмурился и с еще большей силой затряс фельдшерицу.

- Вы мне не снитесь, правда? – ну, слава богу. Похоже, она начала что-то понимать.

- Нет. Не снюсь.

- И почему я вас опять вижу?

- Это я должен вас спросить, как вы оказались в квартире моей матери. И почему, ради всего святого, решили выспаться именно здесь.

- Выспаться? В квартире вашей матери?

Арина, наконец, открыла глаза и резко села. От такого стремительного движения у нее, видимо, закружилась голова, и она опять ненадолго зажмурилась.

- Ой, Аришенька! Вы очнулись. Какое счастье. Признаться, вы меня напугали.

- Извините… Я… Кажется, я и впрямь уснула. – Будто не в силах поверить, что это действительно произошло, Арина обвела мутным взглядом комнату, сделав вид, что меня не замечает вовсе, остановилась взглядом на Ринате. – Извините, ради бога. Не представляю, как такое получилось. Эй, вы что делаете? – это уже мне, когда я сжал свои пальцы на ее запястье, чтобы проверить пульс.

- Проверяю пульс, конечно же. Мама говорит, имело место переохлаждение?

- Нет-нет. Ничего серьезного. Я просто отвыкла от холода. Еще раз извините. Я сейчас же уйду…

И эта дурочка спустила ноги на пол.

- Куда же вы пойдете в таком состоянии? – вмешалась мама. - Об этом не может идти и речи. Ведь вы вся горите!

- Но как же? Меня уже, наверное, потеряли, да и вас не хочется стеснять.

- Ну, что вы такое говорите? Никаких проблем. Сейчас вас Мишенька осмотрит. Мишенька – это мой старший сын. Он врач. От бога. Так что все будет хорошо, даже не переживайте. И по поводу вас потерявших, кстати, тоже. Я только что разговаривала с вашей тётушкой. Они уже едут сюда.

- О господи, - пробормотали мы с Ариной синхронно и встретились взглядами.

- Спасибо, конечно, Лидия Сергеевна, но я и сама медик.

И тут меня почему-то заело. То, что она отказывается от моих услуг. Глупо и совершенно иррационально, знаю. Но ведь от этого не легче вообще. Я нахмурился, достал стетоскоп. Я, конечно, не терапевт, но хрипы, если они есть, услышу. Вдел в уши, сжал в руке головку, чтобы немного согреть.