Слишком много тайн - Патриция Поттер Страница 69

Джесси посмотрела на часы, затем на заходящее солнце, заливающее комнату красноватым светом. Очевидно, никто не постучал к ней перед ужином, не желая будить. Она проголодалась. Джесси подошла к окну. Перед домом стояло несколько машин. Почти вся семья была в сборе. Наверное, настал момент сообщить всем о своем решении. Тогда, возможно, они не так рьяно будут добиваться ее расположения.

Джесси быстро оделась и придирчиво оглядела себя в зеркале.

Глаза были сонными и немного покраснели. Волосы вокруг швов упрямо не желали укладываться. Промучившись с расческой пару минут, она решила оставить их как есть. Она нанесла на губы немного помады и припудрилась, чтобы скрыть бледность.

— Ты тоже можешь пойти, — сказала она Бену, которому не терпелось выйти на улицу.

Она спустилась вниз. В холле слышались голоса. Марк и Саманта, Холден, старший из Клементсов, в неизменном кресле; Каллен приехал с женой Сондрой. Элизабет тоже была здесь. И, конечно, Сара.

С бокалом в руке к ней подошел Каллен:

— Не буду спрашивать, как ты себя чувствуешь. Ты, наверное, устала от этого вопроса. Но ты прекрасно выглядишь. Мы все очень переживаем за тебя.

— Спасибо. Надеюсь, что я не заставила себя ждать.

Он положил ей руку на плечо:

— Элизабет решила остаться еще на день, чтобы убедиться, что ты в порядке.

Джесси стало тепло на сердце. Она помнила слова Росса об Элизабет. Ей было легко лишь с немногими людьми, и ее новая кузина относилась к их числу. Джесси беспокоило лишь, как она воспримет ее решение.

Что ж, не стоит больше ждать.

— Я приняла решение, — громко сказала она.

Все взгляды устремились к ней. Сара замерла в напряженном ожидании, даже не пытаясь скрыть своего волнения. Все застыли на своих местах, и Джесси показалось, что перед ней семейная фотография.

— Не думаю, что отец хотел бы продать ранчо, — сказала Джесси.

Фотография ожила.

— Ты не хочешь хорошо все взвесить? — подал голос Марк.

Сара ничего не сказала, но ее лицо озарила улыбка.

Каллен придвинулся ближе:

— Надеюсь, это не окончательное решение. Речь идет о больших деньгах.

Элизабет подошла и обняла Джесси.

— Не давите на нее, — негодующе сказала она.

— Ты уже сообщила свое решение Алексу? — спросил Марк.

Джесси покачала головой:

— Я решила сначала сказать вам.

Саманта поджала губы. Сондра нахмурилась, ее глаза гневно сузились.

— За последние дни на тебя слишком много свалилось, — примиряюще произнес Марк. — Разумнее было бы не торопиться.

— Я не поторопилась, — возразила Джесси. — У меня было время подумать. Я считаю, что эту землю нельзя продавать.

— Ты даже не знаешь эту землю. — Красивое лицо Сондры исказила злоба. — Это несправедливо по отношению к остальным.

Джесси спокойно встретила ее взгляд.

— Возможно, — согласилась она. — Но Холл Клементс, вероятно, хотел сохранить ранчо для семьи и именно поэтому оставил такое завещание.

Каллен обнял Сондру за плечи, но она сбросила его руки и выбежала из холла.

— Подумай хорошенько, — попросил Каллен. — И дай Рою Смиту возможность сделать еще одно предложение.

Она могла бы согласиться, чтобы снять напряжение, но знала, что решение не изменит.

— Я не передумаю, — твердо сказала Джесси. — Я все равно проголосую против.

— Это твое право, — заметил Марк. — Ты ничего нам не должна.

Ей не понравилась последняя фраза Марка, но она не обратила на нее внимания.

— Мне нужно выгулять Бена.

Семь пар глаз уставились на Бена, который от смущения спрятался за ее ноги.

Выходя на улицу, Джесси услышала голос Марка:

— Мне надо выпить.

Она осторожно закрыла дверь. Бен стремглав помчался к дому Росса. Его пикап был припаркован поблизости.

— Бен, — позвала она.

Она не была готова к еще одной встрече с Россом Маклеодом. Он будет доволен ее решением, но она так поступила не из-за него, а из-за отца. Сейчас отец, пожалуй, был для нее более реальным человеком, чем тогда, когда он действительно был жив. Сейчас она видела в нем человека, одержимого страстью, живущего мечтой, полного замыслов. И она была уверена, что он одобрил бы ее.

Джесси поспешила в дом. Роза постаралась и приготовила прекрасный ужин, и Джесси почувствовала, что сильно проголодалась. После ее заявления все остались за столом, и, за исключением Саманты, все были радушны к ней. Элизабет взяла тарелку и села рядом с ней.

— Это был мужественный поступок, — похвалила она.

— Как ты относишься к этому?

— У меня смешанные чувства, — честно ответила Элизабет. — Я провела здесь гораздо больше времени, чем мой брат, и люблю «Сансет». Но Энди приезжает редко. Я сказала ему, что соглашусь, если он действительно хочет продать ранчо. — Она со вздохом добавила: — Я бы смогла путешествовать, но в глубине души всегда бы скучала по «Сансету».

Джесси кивнула, как никогда уверенная в своей правоте.

Через час все, кто не жил на ранчо, разъехались. Они тепло распрощались, и никто ни словом не обмолвился о своем недовольствии ее решением. Однако у Джесси сложилось впечатление, что Клементсы не собираются сдаваться.

Наконец Марк с Самантой тоже уехали на очередное политическое мероприятие, оставив Джесси и Сару одних.

Они прошли на задний дворик и сели на стулья. Луна и звезды освещали причудливые силуэты гор вдалеке.

— Как красиво, — восхищенно вздохнула Джесси.

— Спасибо, — произнесла Сара.

— Не надо меня благодарить. Думаю, именно этого хотел бы отец.

— Да, — согласилась Сара. — Наверное, он сейчас доволен.

— Надеюсь.

— Ты не думала о том, чтобы остаться здесь? Жить на ранчо? Я занимаюсь всеми бухгалтерскими делами, но в последнее время глаза стали болеть, да и силы уже не те.

Джесси закрыла глаза. Жить в окружении первозданной красоты, каждый день ездить верхом, работать вместе с Россом — что может быть лучше?

Но ее жизнь была в Атланте и ее магазине, а «Сансет» оставался лишь красивой сказкой, несбыточной мечтой, как и Росс. К тому же она все еще чувствовала себя чужой среди Клементсов и все еще была уверена, что кто-то намеренно ударил ее, подкравшись в темноте, как последний трус.

Вот почему это не мог быть Росс, вдруг пришло ей в голову. Росс мог быть кем угодно, но трусом он не был. Но тогда кто?

— Ты искала письмо? — спросила она Сару.