Просто волшебство - Мэри Бэлоу Страница 69

Страх перед предстоящим визитом лишь усугублял ее состояние.

Каково ей будет, гадала Сюзанна, снова оказаться в этом доме? Ведь прошло целых одиннадцать лет с тех пор, как они после смерти отца бежала отсюда, услышав из уст леди Маркем в свой адрес обидное слово «обуза».

Все здесь ей казалось до боли знакомым, но знакомым когда-то очень давно, в какой-то другой жизни. Она более не воспринимала этот дом как свой.

Теперь ей отвели, конечно же, комнату для гостей в главной части дома, а не милую мансардную комнатушку, располагавшуюся рядом с комнатой отца: ведь сейчас она гостья.

Эдит с мистером Морли к тому времени уже приехали, К Рождеству ждали еще кого-то. Сюзанну приняли радушно, а Теодор, когда она присела в реверансе, сжал ее руку в своих ладонях и стал восхищаться ее редкой красотой. Сам он превратился в крупного, по-медвежьи крепкого мужчину с шевелюрой темных, буйных волос, и добрым лицом. Сюзанна обожала его в детстве и сейчас сразу же почувствовала к нему расположение.

– Вам нужно отдохнуть и переодеться к ужину, Сюзанна, – сказал он ей. – Ведь вы позволите называть вас, как и прежде, Сюзанна?

– Только если вы позволите мне называть вас Теодор, – ответила она.

Теодор рассмеялся.

После ужина и вечернего чая, когда джентльмены потягивали портвейн в столовой, Сюзанна, беседуя с леди Маркем и Эдит в гостиной, еле справлялась с одолевавшим ее сном.

– Сюзанна, видно, очень устала, – проговорила леди Маркем, когда джентльмены вернулись в гостиную. – Все, что ты собирался с ней обсудить нынче вечером, Теодор, полагаю, лучше отложить до утра.

Отцовское письмо к ней. Оно здесь, в этом доме… Слова, написанные отцом перед смертью. Она приехала специально, чтобы прочесть его. И теперь ей страстно хотелось поскорее сделать это – увидеть письмо, взять его в руки. Но не сегодня. Ей нужно быть бодрой и полной сил.

– Я и сам собирался предложить это, матушка, – сказал Теодор. – Вы не против, Сюзанна? Не хотите ли подняться к себе?

– Пожалуй, – согласилась она, вставая. – Благодарю вас, Теодор. Спасибо за то, что пригласили меня.

– Стало быть, поговорим завтра, – отозвался он. – А там и другие гости подъедут.

– Я рада, что ты приехала, – сказала леди Маркем, проводив Сюзанну в ее комнату. – Мне всегда казалось, что история одиннадцатилетней давности так и не нашла должного завершения. А после нашей встречи в Бате это ощущение лишь упрочилось. Теперь мы, верно, сможем покончить с прошлым и, надеюсь, останемся добрыми друзьями. Спокойной ночи. Спи крепко.

Ее сон и в самом деле был крепким. Едва голова Сюзанны коснулась подушки, как она тотчас уснула. И проснулась на следующее утро, лишь когда в комнату вошла горничная растопить камин. На столике рядом с постелью дымилась чашка шоколада.

Какая роскошь!

Но даже когда она немного погодя оделась, зубы ее все равно стучали, но не столько от холода, сколько от болезненного предчувствия: что-то принесет ей сегодняшнее утро?

Однако сначала ей пришлось высидеть завтрак, с улыбкой на лице поддерживая светскую беседу, и заверить Эдит (тут Сюзанна не кривила душой), что она с удовольствием поднимется с ней в детскую взглянуть на Джейми.

– Но не сейчас, Эдди, – вмешался Теодор, вставая наконец из-за стола. Завтрак, который, как казалось Сюзанне, будет длиться вечно, закончился. – Сперва дело. Сюзанна, я принесу вам письмо. Можете прочесть его где пожелаете: у себя в комнате или в гостиной – она в это время всегда пустует. А можете, если угодно, в библиотеке.

Сюзанна внезапно ощутила, что не в силах ждать, пока он принесет письмо, поэтому тоже вскочила на ноги.

– Я, если можно, пойду с вами, – сказала она.

– Да, конечно, – ответил Теодор, и Сюзанна последовала за ним.

Однако когда он приблизился к одной из дверей, то, взявшись за ручку, замер в нерешительности. Сюзанна тотчас поняла причину: это был кабинет ее отца. Именно здесь он застрелился.

– Я войду и возьму его, – проговорил Теодор с дружелюбной улыбкой. – Это займет не более минуты.

– Прошу вас, – Сюзанна коснулась его руки, – позвольте войти и мне.

Теодор шумно вздохнул и, отворив дверь, пропутил ее вперед.

Сразу же узнав комнату, Сюзанна почувствовала волнение, хотя в детстве редко бывала здесь. Отец, находясь там, часто оставлял дверь приоткрытой, и Сюзанна, бывало, стояла перед кабинетом, с наслаждением вдыхая запах кожи и чернил и прислушиваясь к приятному баритону отца, если у него был посетитель. Очень часто к отцу приходил Теодор, и Сюзанна слушала их разговоры о лошадях, скачках и рыбной ловле: речь Теодора звучала пылко и страстно, отца – снисходительно. Ее так и подмывало распахнуть дверь и присоединиться к ним. Быть может, отец не прогнал бы ее и даже, обрадовавшись ей, усадил к себе на колени. А что, если он чувствовал такое же небрежение с ее стороны, какое она чувствовала с его? Эта мысль впервые пришла ей в голову. Быть может, ему казалось, что она, будучи девочкой, предпочитает проводить дни с Эдит…

Сюзанна поняла, что стоит возле письменного стола отца. Она провела рукой по обложке амбарной книги с кожаными уголками. Теодор молча наблюдал за ней. Она подняла на него глаза. На ее лице обозначилось некое подобие улыбки.

– Странно возвращаться к тому, что считала навсегда ушедшим, – проговорила она.

Несколько мгновений Теодор молча смотрел на нее.

– Здесь холодно, – наконец произнес он. – Я сейчас найду письмо, и вы сможете пойти с ним туда, где потеплее.

– Спасибо, – поблагодарила Сюзанна. В комнате действительно было холодно: огонь в камине не горел, в окно стучал ветер, а небо было затянуто свинцово-серыми тучами. Однако даже если б не теплое платье и не мягкая шерстяная шаль, которую Клаудия подарила ей, не дождавшись Рождества, вряд ли Сюзанна почувствовала бы сейчас холод. – Но я хочу прочесть письмо здесь. Прошу вас, позвольте мне сделать это, Теодор.

Ведь оно, верно, было написано здесь, подумала Сюзанна. На этом самом столе. Как раз перед…

Теодор не возражал. Он опустился на корточки, чтобы растопить камин, затем подошел к сейфу и открыл его. Когда Теодор обернулся, у него в руках был сложенный и запечатанный листок бумаги. Сюзанна заметила, что бумага пожелтела по краям.

– Что ж, я вас оставлю, – сказал Теодор, – а вернувшись, отвечу на все вопросы, которые могут у вас возникнуть… если смогу, конечно. Я в то время находился в школе и мне мало что известно. Но я ознакомился с письмом, адресованным моему отцу, и имел беседу с матерью.

– Спасибо, – поблагодарила Сюзанна.

Когда Теодор протянул ей послание, она увидела, что письма два. Она сомкнула на них пальцы и застыла, закрыв глаза. Она так и стояла неподвижно, пока не услышала щелчок закрываемой за Теодором двери.