Ангел для Лютого - Маргарита Светлова Страница 67

— Чего встала в дверях, как неродная?

Хотела я ему ответить, что так и есть, но не стала. Нет желания превращаться в истеричку. И пусть у меня в душе бушует пламя негодования, но это не значит, что я буду поддаваться эмоциям. Это мне ничего не даст. Подхожу к мужчине и жду, что дальше будет. Егор встаёт с кресла.

— Дай мне свой договор.

— Держите. А теперь я могу идти к себе?

— Нет. Пока мы не поговорим, не можешь.

— Может, отложим разговор до завтра? — робко спрашиваю, так как хочу уйти. Не могу сейчас находиться рядом с ним. Горько сознавать, что даже после всего меня к нему тянет, и от этого мне ещё больней.

— Нет, — безапелляционно отвечает он и направляется в сторону камина. Только сейчас я заметила, что на полу возле него была расстелена белая шкура. Не успела я подумать откуда, как он продолжил: — Я решил, что пришло время избавиться от этого договора. В нём больше нет необходимости.

 Егор бросает бумаги в огонь, а я в растерянности смотрю, как сгорает мой кабальный договор. Но только радости от этого не испытываю. А ведь должна. Почему так? Поднимаю робкий взгляд на мужчину и с замиранием сердца жду отставки. Он молчит, внимательно смотря мне в глаза. Я скидываю охватившее меня оцепенение от его поступка, чуть слышно интересуюсь:

— Это означает, что я теперь свободна?

— Смотря что ты считаешь свободой. Ты можешь расправить свои крылышки, ангел мой, больше никаких запретов нет. Но вздумаешь упорхнуть от меня — обрежу их нахрен.

— В смысле? — непонимающе уставилась на него.

— О разводе даже и не мечтай, вот в каком смысле. Ну а в остальном будем строить отношения, как нормальные люди. Хотя… — Он делает шаг ко мне. — Меня нормальным назвать сложно. Но, уверен, ты справишься.

— А как же Регина?

Отступаю от надвигающего на меня мужчины.

— А при чём тут она? — удивлённо смотря на меня, продолжает он наступление.

— Да притом! — срываюсь. Не знаю, какую он игру затеял, но участвовать в ней не хочу. Я устала от всего этого. Хватит молчать и страдать, нужно высказать ему всё.

— А подробнее?

Подходит он ко мне вплотную.

— Я знаю, что вы её любите.

— Вот это поворот! — рассмеялся он. — Только твои выводы неверны. — Он пытается меня приобнять, но я вновь отступаю.

— Это не мои выводы, а людей. А также мне известно, что она не может иметь детей.

Егор нахмурился.

— Кто тебе это сказал?

— Наш с ней общий гинеколог своей подруге рассказал. Ах, да, а любовница вашего адвоката любит подслушивать, о чём говорит её мужчина. Поэтому уже многим известно о том, что вы с Региной искали суррогатную мать.

— Ладно, с этими я разберусь. Но вот ты откуда всё это знаешь?

— Придётся вас разочаровать, — развожу я руками, — тоже подслушала. Более того, видела, как сегодня вы обнимали Регину. Вначале хотела уйти, чтобы вам не мешать, но вернулась, вспомнив о вашей бабушке. Так что мне всё известно. И знаете, отчего больно?

— Просвети.

— Вы мне врали и нарушали постоянно договор. Только не пойму зачем. Я бы согласилась на всё ради сестры, у меня выбора не было, понимаете? — мой голос дрожал, и глаза защипало от слёз.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍А ведь не плакала, даже когда погибли родители, держалась ради сестры. А сейчас, видимо, всё сломалось. Резко разворачиваюсь, не хочу, чтобы этот бездушный человек был свидетелем моей слабости. Но не успеваю сделать шаг, как оказываюсь в объятьях Лютова.

— Отпустите, — всхлипываю.

— Нет, — произносит он сдержанно и резко разворачивает лицом к себе. — Поплачь, тебе нужно это было давно сделать. — Прижимает к своей груди и целует в макушку.

— Я не нуждаюсь в вашей жалости! — Пытаюсь вырваться из кольца его рук, но он не отпускает.

— А я и не жалею, а успокаиваю. И ты ошибаешься насчёт всего. Меня никогда Регина не интересовала как женщина. Если бы это было так, я женился на ней, а не на тебе. — Он отстраняется и приподнимает мой подбородок рукой. — Мил, разве не видно, что я зациклен только на тебе?

— Это временно.

— Опять ошибаешься. — С нежностью смотря на меня, утирает другой рукой слезу. Я в глубине души хотела, чтобы это было так. Но, увы, не верила ему. — И я тебе не безразличен, иначе бы ты сейчас не плакала. Всё-таки ты нарушила пункт второй…

— Что? — возмущённо воскликнула я.

— То, Мил. Нарушила, но я не в претензии, даже рад этому.

— Лютов, да я… да у меня … Ну вот слов нет, чтобы выразить, что я сейчас чувствую! — Вырываюсь из его рук и отскакиваю, как от прокажённого.

— Хочешь, я скажу за тебя? — лукаво улыбается и делает шаг ко мне навстречу.

— Не подходи, а то ей-богу врежу! — И выставила руки вперёд.

— Ты повторяешься, — хохотнул он и вновь принялся наступать.

Я попыталась ретироваться к себе в комнату. Не готова я сейчас разговаривать, хоть убейте меня. Мой побег не удался, этот наглец вновь быстро поймал меня.

— Мила, когда ты уяснишь, что тебе от меня не сбежать? — засмеялся он в голос.

— Лютов… — Прекращаю сопротивляться, он прав, это бесполезная трата времени и сил. — Я устала…

— Судя по тому, как ты сейчас резво убегала, лукавишь. — Он вновь разворачивает меня к себе и, сцепив руки на моей спине, резко притягивает к своему мощному телу. — Хватит убегать, нужно поговорить, иначе ты себя ещё больше накрутишь.

— Вообще-то, я хотела поговорить завтра, когда эмоции улягутся.

— Неверное решение в данной ситуации.

— Возможно, — тяжко вздыхая, соглашаюсь с ним.

— Пойдём к камину, — вновь не спрашивает, а ставит перед фактом.

Но сопротивляться не стала, пошла вместе с ним. Но мы не сели в кресла, которые стояли рядом с камином. Егор предложил расположиться на белой шкуре, что я заметила ранее. И тут не стала спорить, ведь, чем быстрее поговорим, тем быстрее уйду к себе.

— У тебя тушь потекла.