Отчаянная тигрица - Джейд Ли Страница 65

— Ты не сделал мне ничего плохого, Джонас. Правда.

— Я причинил тебе боль.

— Нет, Джонас. Это не так.

— Я причинил те… — сказал он и, осекшись на полуслове, глубоко вздохнул. Похоже, сознание постепенно возвращалось к нему, но она не знала, плохо это или хорошо. Произошло нечто важное, и ей не хотелось, чтобы он скрыл это от нее. Ей нужно было понять, что именно с ним произошло.

— Мы с тобой спали, Джонас, и во сне моя энергия открыла твою энергию, — спокойно произнесла она, хотя и не была уверена в том, что случилось именно это. В священных текстах о таком вообще не упоминалось, но эти слова вырвались у нее помимо воли, и она решила не противиться этому. — Расскажи мне, что отравляет твою кви.

Он покачал головой.

— Я не понимаю.

Она тоже ничего не понимала, но признаваться в этом не стала.

— Что тебе снилось?

Он вздрогнул, и она догадалась, что его тело пытается избавиться от негативной энергии. После того как Джонас вздрогнул еще раз, она снова положила руку ему на плечо. На этот раз он не сбросил ее руку. Может быть, Джонас просто ничего не почувствовал, ведь он по-прежнему лежал, свернувшись в клубок и уткнувшись лбом в стену. Глаза его при этом по-прежнему были закрыты.

— Джонас? — снова позвала его Маленькая Жемчужина.

— Это был сон?

— Да… — тихо произнесла она, но он прервал ее.

— Память о прошлом. Своего рода напоминание, — сказал капитан и весь как-то напрягся. — Отвратительное и ужасное, — добавил он и, повернувшись, посмотрел на нее. Ненависть потекла из его тела в ее тело. — Китай отравляет меня.

Женщина не ответила. Что она могла сказать человеку с такой темной кви? Пусть сначала вся эта чернота выйдет из него. Но процесс этот, похоже, будет долгим. Джонас снова отвернулся от нее и уставился в стену.

— Китай здесь ни при чем, Джонас. Расскажи мне о том, что тебе снилось.

— Это был не сон! — раздраженно воскликнул капитан и застонал от боли.

Маленькая Жемчужина закусила губу. Она не знала, что ей теперь делать, так как понимала, что все ее знания и умения в этом деле не помогут. Она может просто прижаться к нему всем своим телом и молиться о том, чтобы ее энергия кви смогла успокоить его кви.

— Не прикасайся ко мне, — прошептал он. — Я могу причинить тебе боль.

— Нет, — ответила она, прижимаясь грудью к его спине. — Ты не сделаешь мне ничего плохого. Сейчас я сильнее тебя.

Он засмеялся. Смех этот был горьким и равнодушно-холодным. Однако, как только она обняла Джонаса, он сразу перестал смеяться. Она мысленно представила себе, как ее энергия окутывает тело капитана, оставив свободным только его рот. Она специально оставила рот открытым, чтобы через него выходило все то плохое, что накопилось у него внутри.

— Что отравляет тебя, Джонас?

— Шанхай — ужасный город, Маленькая Жемчужина.

— Есть в нем и хорошие места.

Резко дернув плечами, он попытался сбросить с себя ее руки. Однако его поврежденные ребра дали о себе знать, и он зашипел от боли.

— Ты, Джонас, принял яд. Принял его, даже не подозревая о том, что это яд. Теперь этот яд, находясь внутри тебя, отравляет твою душу, — объяснила она, обнимая его еще крепче. — Он заставляет твои энергетические потоки бороться друг с другом. Это может убить тебя. И довольно скоро.

Он все еще пытался высвободиться из ее объятий. По тому, как он дрожал, дрожал все телом, Маленькая Жемчужина поняла, что внутри него идет борьба. Через некоторое время он успокоился и все плохое, что было в нем, начало выходить через рот.

— Я знал об этом, Маленькая Жемчужина. Знал и все равно не мог от него отказаться.

— От чего?

— От опиума. И от рома. Не мог я отказаться и от плотских удовольствий. Я пил и развратничал, не подозревая о том, что этим отравляю свою душу. И даже когда я узнал об этом, то все равно не смог остановиться.

Маленькая Жемчужина кивнула в ответ. Она давно уже сама обо всем догадалась. Все белые моряки посещали «сады наслаждений». Никто из них не мог устоять против соблазна позабавиться с проститутками и покурить опиум, который они обычно предлагали своим клиентам.

— Однако корень зла не в этом, — сказала она. — Это всего лишь ветвь большого дерева. Что отравляет твою душу, Джонас?

Он не ответил ей. Зло так глубоко проникло в него, что он уже не мог найти причины породившей его. Значит, это придется сделать именно ей.

— Расскажи мне о том, что тебе снилось, Джонас.

Он закрыл глаза, и по его телу пробежала дрожь.

— Мы пошли во «Дворец душистых цветов». Там мы решили отпраздновать новый год. Это случилось много лет тому назад. Мы с Куи Ю тогда только начали вместе работать. В тот вечер он не пошел с нами, потому что у него были какие-то дела. А у меня все карманы были набиты деньгами, — начал свой рассказ Джонас. — Мы праздновали Новый год, а еще то, что нам удалось продать все товары, привезенные из Англии, и доверху загрузить трюмы корабля шелковыми тканями и бумажными веерами. В Англии за эти товары мы собирались выручить приличные деньги.

Она слушала капитана, прижавшись подбородком к его руке. Для того чтобы очистить его кви, ей нужно было сосредоточиться. Однако женщине не удавалось этого сделать — настолько она была поглощена рассказом Джонаса. В конце концов Маленькая Жемчужина отказалась от всех этих хитростей, которые используют тигрицы. Ей хотелось быть с ним, а не очищать его энергию. Потершись щекой о его плечо, она спросила:

— Что случилось?

Вздохнув, Джонас горько улыбнулся.

— В тот вечер мы ели, пили, развлекались с проститутками. Мы все.

— Сколько вас было?

— Я не помню, — ответил он, покачав головой. — Там была огромная комната. Мы заплатили мадам и сняли ее заведение на ночь.

— Но что-то все-таки случилось. И это что-то стало кошмаром, который снится тебе до сих пор.

— Я плохо помню ту ночь.

Он сжался еще сильнее и отодвинулся от нее. Она хотела удержать Джонаса, но он был сильнее, и ее рука соскользнула с его плеча.

— Маленькая Жемчужина, — произнес он дрожащим голосом, — я не могу тебе рассказать об этом.

Она поцеловала его в плечо. Подобное проявление нежности было совершенно несвойственно Маленькой Жемчужине. Она никогда никого не целовала, да еще подобным образом. Ей просто захотелось прикоснуться губами к его коже. Удивленная своим странным порывом, она прошептала:

— Что бы ты мне сейчас ни рассказал, Джонас, поверь, я в своей жизни делала вещи и похуже. Я сама была последней дрянью. Не думай, что ты можешь меня чем-то испугать.

Повернувшись, он с недоумением посмотрел на нее. Теперь они лежали лицом к лицу, и она увидела в его глазах бездонную темноту и леденящую душу пустоту. Эта пустота была ей знакома.