Рыжеволосая бестия - Мэг Хатчинсон Страница 65

— Это увеличит производительность плантации, к тому же теперь рабочим не придется обрабатывать каждый отдельный стебель руками. Людям это понравится. — Стоящий рядом с Полом мужчина в белой хлопковой рубашке и песочного цвета брюках, заправленных в коричневые кожаные сапоги, наблюдал за тем, как в измельчитель пресса забрасывают все новые и новые охапки тростниковых стеблей. — Должен признать, вы все это довольно оригинально придумали. После нагрева тростниковый сок поступает в сосуды с осветлителем, потом проходит через фильтр в выпарной аппарат. Затем сироп поступает уже в вакуум-аппарат и оттуда — на центрифугу. И все это через систему труб. Я считаю, что это намного лучше, чем кипятить сок в огромных открытых чанах, — в конечный продукт не попадают насекомые, которые, знаете ли, для нас представляют настоящую проблему. Мне кажется, мистер Тарн, что такие машины просто необходимы на всех плантациях на острове… Может быть, кроме «Очаровательной».

— «Очаровательной»?..

— Пусть это название не вводит вас в заблуждение! — нахмурился плантатор. — О да, когда-то это было прекрасное место у подножия Голубых гор, которое полностью соответствовало своему названию. Рядом с плантацией протекает река, поэтому земля все время наполнена влагой и идеально подходит для выращивания сахарного тростника. До залива Моранта всего каких-нибудь полмили… Там было все, что нужно для производства сахара, пока это место не купил Банкрофт.

— Банкрофт!

— Да. — Мужчина отвернулся от машины и посмотрел на Пола. — Марлоу Банкрофт… Вы его знаете? Если он ваш друг, прошу меня извинить, но я могу только повторить, что «Очаровательная» была одной из самых производительных плантаций на всем острове, пока ее хозяином не стал Банкрофт. Теперь же… Нет, об этом лучше не говорить.

— Банкрофт мне не друг, но я в любом случае намерен с ним встретиться.

— Тогда сами все и увидите.

Язвительные нотки в голосе плантатора навели Пола на мысль, что, должно быть, эти двое находятся в ссоре.

Приняв предложенный бокал с прохладительным напитком, Пол проследовал за новым хозяином парового пресса к двухэтажному каменному особняку, окруженному выкрашенной в белый цвет широкой террасой, у которой росли гибискусы и олеандры. Большие окна во всем доме были широко распахнуты навстречу упоительному цитрусово-хвойному аромату. Начинающийся сразу за подворьем густой тропический лес, за которым в ослепительно-голубое небо вздымались огромные сизые горы, подчеркивал великолепие этого особняка. Все работники плантации называли выстроенное плантатором здание не иначе, как «большой дом».

Сидя в низком бамбуковом кресле и потягивая содовую, принесенную на подносе улыбчивым молодым слугой в идеально чистом хлопковом костюме, Пол снова заговорил о том, что волновало его в эту секунду больше всего.

— А что, плантация Банкрофта производит много сахара?

— Намного меньше, чем могла бы! — поморщившись, ответил плантатор. Похоже, любое упоминание о Банкрофте неимоверно раздражало его. — Когда-то «Очаровательная» выдавала по меньшей мере один хогсхед… Это примерно пятьдесят два с половиной галлона с каждого акра, в год это от трех до четырех сотен хогсхедов. Теперь же она дает около восьми. Но для Банкрофта выращивание сахарного тростника — не основное занятие. Доход ему приносят совсем другие урожаи!

«Что он имеет в виду?» — подумал Пол, но расспрашивать не стал. Допив содовую, он поднялся, тем самым дав понять, что собирается уходить.

Плантатор провел Пола до коляски, которая должна была отвезти его обратно в гостиницу на Лонг-бэй с большим удобством и намного быстрее, чем запряженная быками телега, на которой он сюда приехал. Мужчины обменялись рукопожатием, и, когда Пол занял свое место, хозяин дома почти извиняющимся тоном произнес:

— Когда вернетесь, сходите в Ялланс. Найдите склады и спросите там о последнем товаре, который отправили в «Очаровательную». Тогда вам станет понятно, как Банкрофт зарабатывает деньги.

Фарнелл — дурак. Если бы он остался здесь, на Ямайке, его бы никогда ни в чем не заподозрили, не уличили бы во лжи. Теперь же он сидит за решеткой. Он, но не Марлоу Банкрофт! Марлоу рассмеялся и выплеснул в рот содержимое рюмки. Его, Банкрофта, не арестуют. Он проглотил бренди, который огнем прошелся по стенкам горла. Даже если бы кто-нибудь здесь каким-то чудом о чем-то узнал, он бы никогда не решился заговорить на эту тему. Всем на этом острове хорошо известно, что с Банкрофтом лучше не связываться. Хотя этот идиот Фарнелл все равно усложнил ему жизнь… Теперь нельзя будет ездить в Англию так часто, как захочется.

— Черт бы побрал этого Фарнелла и его тупость! — зло выругался Банкрофт и швырнул на пол рюмку, которая разлетелась на мелкие осколки. Товар из Англии всегда приносил неплохой доход, а теперь… — Дьявол! — снова прорычал Банкрофт и грохнул по бамбуковому столу кулаком, отчего тот покачнулся. Но дело еще не закончено. Последний товар, привезенный им на остров, стоит больших денег, и он намерен получить за него все до последнего пенса. Хорошо, а что делать потом, когда будет продана и эта партия? Где и как добывать новый товар? Впрочем, зачем раньше времени бить тревогу? Он осушил очередную рюмку. Все наладится, дела пойдут еще лучше.

— К вам посетитель, масса.

Марлоу перекатывал на языке бренди и не спешил проглатывать крепкий напиток. Пусть посетитель подождет. Во всяком случае, так он быстрее поймет, кто здесь главный и чьи пальцы сжимают рукоятку хлыста. Хотя, благодаря Фарнеллу, эта хватка несколько ослабла. Но ненадолго! Марлоу наконец проглотил бренди и повернулся к слуге, который замер у его кресла в ожидании приказаний. Пожалуй, не стоит заставлять покупателя ждать слишком долго.

— Салам. — Высокий мужчина, которого привел слуга, слегка поклонился, кончиками пальцев по очереди прикоснулся к сердцу, губам, лбу и окинул быстрым взором светлую гостиную с открытыми, ведущими на широкую террасу дверьми, на которых легкий ветерок раздувал прозрачные занавески.

— День добрый, — почти с откровенной грубостью произнес Марлоу. — Чаю! — приказал он стоящему в стороне слуге. — И захвати еще один графин.

Под свободно спадающим белоснежным бурнусом пальцы гостя впились в рукоятку кинжала. Пить алкогольные напитки в присутствии Юсуфа-эль-Абдуллы — это не просто ужасная грубость и неуважение, это прямое оскорбление и его, и самого Аллаха! Когда-нибудь, иншаллах [6], этот невежественный английский пес ответит за свою наглость.

После того как слуга принес чай и удалился, Марлоу плеснул в рюмку бренди и опустился в кресло. Ему не нравился человек, сидящий перед ним, не нравились и предлагаемые им условия сделки. Он, Банкрофт, не собирается снижать цену. Этот Юсуф-эль-Абдулла может торговаться и хитрить, но таких игроков, как он, ничего не стоит обыграть.

— Сначала я хочу посмотреть товар, — твердо заявил гость.

Марлоу усмехнулся, сделал глоток и холодно поглядел на него. Эта партия будет разыграна по его, Банкрофта, правилам.