Драгоценности - Джоанна Кингсли Страница 63

Оставив машину на площадке, Пет направилась к особняку.

За стеклянным окошком сидела молодая приятная женщина.

– Мисс д'Анжели, – сказала она, – доктор Хафнер просил вас зайти к нему.

– Что-то случилось? – испугалась Пет.

– Нет, вашей маме лучше. Доктор хотел рассказать вам, как идет лечение.

Кабинет доктора Хафнера был заставлен книжными полками. Доктор сидел в кресле перед камином. Это был подтянутый невысокий мужчина с коротко подстриженными седыми волосами и умными, внимательными голубыми глазами, смотревшими из-под очков.

Хафнер поднялся.

– Пожалуйста, заходите, мисс д'Анжели. – Он указал на кресло. – Я хотел сообщить вам, что вашей маме лучше. За все время пребывания в клинике она впервые заговорила о том, что произошло во время войны, о ее чувствах…

– О том, что она скрывала, – предположила Пет. – Должно быть, это ужасно.

Доктор кивнул.

– В этом есть и ваша заслуга. Вы проявляли внимание и заботу, постоянно приезжали сюда, что способствовало восстановлению душевного равновесия Беттины. Понимаю, как вам было нелегко. Все это отнимает не только время, но также душевные и физические силы.

– Спасибо, доктор. – Глаза Пет заблестели от слез.

– Наши совместные усилия начали приносить плоды, и теперь, я полагаю, вы можете выводить мать на прогулку в сад. Не знаю, стоит ли начать сегодня, но будьте готовы к этому. Можете приехать на День благодарения и отвести ее в ресторан.

– Это чудесно, доктор.

– Если хотите, я закажу вам столик в отеле «Семь сестер».

Хафнер поднялся. Встала и Пет.

– Спасибо, доктор. – Не удержавшись, она поцеловала его в щеку. Хафнер смущенно улыбнулся.

Напевая, Пет поднялась по лестнице на третий этаж и постучала в дверь.

– Входите.

Это был первый знак перемен. Навещая мать все эти годы, Пет ни разу не слышала ответа на свой стук.

Комната производила приятное впечатление: светло-зеленые стены, удобная мебель, кресла, окно с видом на море.

Беттина сидела за туалетным столиком перед зеркалом и расчесывала волосы. Пет поразило, что мать так хорошо выглядит. Беттина любила сладкое, но никогда не полнела. Ее золотистые волосы были такими же пышными и блестящими, как в молодости. Она казалась на десять лет моложе своих сорока пяти.

– Мама, ты выглядишь превосходно.

– И чувствую себя так же. – Беттина, взглянув на дочь, спросила: – Мы можем погулять на побережье?

Охранник отпер ворота. Некоторое время мать и дочь шли молча. Раньше такое молчание угнетало Пет, но тогда Беттина вообще не говорила.

– Мне очень нравится доктор Хафнер, – наконец сказала Беттина. – Он умеет слушать. Иногда мне даже кажется, что он верит мне.

– Почему же ему не верить тебе?

Беттина посмотрела на дочь. Последнее время она редко смотрела на нее и обычно отводила взгляд, но сейчас Пет увидела в ее глазах задумчивое выражение, которого не наблюдала с детства.

– Есть вещи, в которые невозможно поверить. Я и сама в них не верю.

«В какие вещи, мама?» – хотела спросить Пет, но не решилась. Доктор Хафнер прав: Беттине лучше, но не надо торопить события.

Они молча сидели четверть часа, потом Беттина встала, отряхнула юбку и пошла по кромке воды к утесам.

Пляж, принадлежавший клинике, окончился забором, и Беттина направилась назад. Еще несколько минут они молчали.

Наконец Беттина сказала:

– Ты тоже несчастна, Петра. Что случилось?

– Ничего, мама. Все в порядке.

– Мне уже лучше, дочка, тебе незачем теперь тратить на меня столько сил.

– Но, мама…

– У тебя печальные глаза и потерянный вид. Примерно то же самое я вижу каждый день, глядя в зеркало.

Пет была поражена. Неужели они так похожи? И что это значит для ее будущего? С тех пор как отец сказал Пет, что ее бабушка была помешана на бриллиантах, девушка всегда с удовольствием думала об унаследованных от Ла Коломбы страсти и талантах. Но что она унаследовала от матери? Пет пугала ее болезнь, и она отчаянно хотела, чтобы Беттина выздоровела.

Стоит ли сейчас рассказывать матери о всех трудностях? Пет вспомнила, как несколько лет назад Джесс утверждала, что Беттине важно почувствовать себя матерью, а не больной, от которой ничего не зависит.

Но Пет опасалась, что уже не сможет искать у матери защиты. Она привыкла к тому, что ее силы нужны Беттине.

– У меня все в порядке, – ответила Пет. – Небольшие проблемы, но у кого их нет?

У ворот Беттина опять пристально посмотрела на дочь.

– Ты такая красавица. Если бы не это, я бы меньше беспокоилась.

Пет не поняла, что означают эти слова.

– Идем, – сказала Беттина, – в холле подадут чай. Возможно, с пирожными.

По пути в Нью-Йорк Пет снова и снова вспоминала тот момент, когда мать, уловив ее настроение, была готова сочувственно выслушать ее. Может, она зря не доверилась Беттине?

Нет, когда мама поправится, они поговорят обо всем. Как Пет мечтала, чтобы мать стала ее собеседницей, выслушала, утешила, дала совет!