После поцелуя - Карен Рэнни Страница 63

Только в этом, можешь не сомневаться. – От испуга она с трудом подбирала слова.

Одна бровь Монтрейна по привычке поползла вверх.

– И все это доказывает, что ты – женщина большого ума, – произнес он. – Ты умеешь читать и мыслить. Неплохое преимущество перед всеми моими знакомыми женщинами.

– Монтрейн... – взмолилась Маргарет.

Хоторн крепко сжал ее плечи.

– Подумать только, я объясняюсь тебе в любви, а ты все время со мной споришь! – возмутился он. – Откуда только я знал, что все именно так и будет?

– Ты знал? – моргая, спросила Маргарет.

– Знал, – кивнул Хоторн.

– Ох! – простонала она. Ну что это за ответ! Впрочем, даже если какие-то мысли и мелькали у нее в голове, Маргарет очень сомневалась в том, что сможет в данную минуту облечь их в слова.

– Успокойся, Маргарет, – хрипло прошептал Монтрейн и, наклонив голову, поцеловал ее в губы.

Спустя несколько долгих блаженных мгновений, унесших ее куда-то далеко-далеко, Маргарет оторвалась от Хоторна, чтобы вздохнуть. Голова у нее шла кругом – и не столько от слов Монтрейна, сколько от их страстного поцелуя.

Оглянувшись, Маргарет увидела в дверях коттеджа Смайтона. Перед ним стояли несколько ее учениц. Дороти крепко сжимала в руке букетик полевых цветов. Маленькая Мэри спрятала ручки за спину. Обе девочки явно сгорали от любопытства. Хотя нет, скорее не от любопытства – они были шокированы. А вот на юном личике Абигайль застыла какая-то нехорошая ухмылка. Не успела Маргарет открыть рот, как всех девочек словно ветром сдуло.

– Кто это такие? – поинтересовался Майкл. – Твои ученицы?

Маргарет все еще сжимала обеими руками сюртук Монтрейна. Затем она с явным усилием разжала пальцы и тщательно расправила смявшуюся ткань. Она с удивлением заметила, что с таким рвением похлопывает графа по груди, словно желает убедиться в том, что он – живой человек, а не привидение.

– Маргарет?

Она подняла на Хоторна глаза.

– Да, – со вздохом кивнула Маргарет. – Абигайль – дочка главной деревенской сплетницы. Можно не сомневаться, что дочурка постарается обеспечить маму пищей для сплетен на долгое время.

Приподняв бровь, Монтрейн улыбнулся.

– Стало быть, после этой истории твоей репутации конец, – довольным голосом проговорил он.

– Нечего так этому радоваться, – обиделась Маргарет.

– Теперь ты просто обречена вступить со мной в союз, – заявил Хоторн. – Даже если ты уедешь отсюда, сплетни о тебе разнесутся по всей стране. Ты – падшая женщина. И навеки скомпрометирована.

Закрыв глаза, Маргарет уткнулась лбом в грудь Монтрейна и почувствовала, что он обнимает ее. До чего же приятно и спокойно находиться в его объятиях, подумала она.

– Ты выйдешь за меня замуж? – тихо спросил Хоторн.

Они часто пререкались друг с другом и редко соглашались. Однако правда заключалась в том, что Маргарет полюбила Майкла навсегда.

– Да, – сдаваясь, проворчала она.

– Чтобы спасти свою пошатнувшуюся репутацию? – прошептал ей на ухо Хоторн. Маргарет резко отпрянула и подняла глаза на внезапно нахмурившегося графа. Можно было не сомневаться, что подобное предположение его не обрадовало.

– Нет, – искренне призналась Маргарет.

Майкл замер. Без сомнения, он ждал от Маргарет ответного признания. Странно, но в это мгновение она оробела в присутствии любимого человека.

– Должна тебе признаться, что твое решение жениться на другой женщине не показалось мне достаточно привлекательным, – начала она, поглаживая руками его сюртук. Ее ладони скользили от его груди к рукам и обратно.

Ну как объяснить Майклу, что для нее он – все равно что воздух, которым она дышит? Все равно что солнце, освещающее ее лицо? А ведь без солнца и воздуха она не может жить!

– Ты ревнуешь?

Маргарет отрицательно покачала головой.

– Мне дали понять, что женщины при подобных обстоятельствах не так уж сильно бывают озабочены собственными чувствами, – сдержанно заметил Монтрейн.

– Ты опять хочешь бросить что-нибудь? – полюбопытствовала Маргарет.

– А почему ты с таким радостным видом спрашиваешь меня об этом? – вопросом на вопрос ответил граф. – Тебе это очень понравилось?

Маргарет погладила его руку.

– Я ведь не должна признаваться в таких вещах, не так ли? – сказала она. – Просто ты невероятно хорош, когда впадаешь в ярость.

Бровь графа Монтрейна поднялась еще выше, на губах заиграла озорная улыбка.

– Ну что ж, в таком случае можно заключить, что подобными словами ты хочешь указать мне на мои мужские достоинства, Маргарет?

До знакомства с Монтрейном Маргарет не знала, что такое – быть околдованной кем-то. Не знала она и того, что такое настоящая страсть. За это ослепляющее чудесное чувство она всегда будет испытывать к нему благодарность. Однако быть рядом с графом Монтрейном означало для нее гораздо больше. Как передать словами вкус апельсина, аромат розы, восхищение от прикосновения к коже первой весенней дождинки, которая, перекатываясь, так и играет на свету? Или, к примеру, описать значение слова «радость». Это невозможно.

Привстав на цыпочки, Маргарет прошептала Хоторну на ухо:

– Нет, Майкл, я собираюсь признаться тебе в любви.

Монтрейн в жизни не слышал такого нежного признания, и Маргарет была вознаграждена тихим смехом и долгим поцелуем.