К дальним берегам - Джил Грегори Страница 63

— Таким образом, Алекс снова куда-то удрал, не так ли? — Гренгер говорил очень мягко. — Как это не по-товарищески с его стороны, Дженни, вы не находите?

— О Джоффри, вы же его знаете. Алекс не может сидеть спокойно до тех пор, пока не поделит деньги между своими людьми. И к тому же он чувствовал себя обязанным лично доложить обо всем капитану Робинсу.

— Деньги? — Глаза Элизабет от удивления расширились. — Какие еще деньги? Алекс и его люди едва спасли свои шкуры, убегая из Калькутты, и по дороге не захватили ни одного британского корабля.

— Да, они не захватили ни одного корабля, — сказала Дженни, — однако в ночь бегства успели ограбить торговое судно, которое стояло в порту в полной готовности к отплытию, и захватили большую часть его товаров, а кроме того, несколько мешков золота. Разве Алекс не говорил вам об этом, Элизабет?

— Ни разу не обмолвился ни словом, — прошептала пораженная Элизабет. Затем, когда смысл сказанного до нее дошел в полной мере, она очень расстроилась. — Бедный капитан Милз! — воскликнула Элизабет, почти бросив чашку на блюдечко и расплескав при этом чай. — Ведь именно его корабль стоял в порту, готовый отплыть утром в Англию! Можно себе представить состояние капитана Милза, когда он увидел, что его груз расхищен! О, как это подло! И низко! Красть у невинных людей… — Тут она оборвала себя на полуслове, понимая, что для Дженни и Джоффри Гренгера капитан Милз представляет собой «врага». Элизабет плотно сжала губы и уселась с мрачным видом.

— Элизабет, — мягко начала Дженни. — Я знаю, что это трудно понять и принять тем более, но в конце концов каперство как раз и существует для того, чтобы мешать британскому морскому сообщению, поэтому совершенно необходимо нападать на торговые суда. Алекс вовсе не бессердечный человек и тем более не вор. Никому из нас не нравится это занятие, но война есть война — вещь сама по себе не очень приятная, разве не так?

Элизабет хранила каменное молчание и смотрела на свои руки. Тогда в разговор вступил Гренгер:

— Очень трудно в лице своего врага видеть индивидуальность. Гораздо легче видеть в нем кишащую массу. Но ведь эта масса состоит из индивидуальностей, не лучших и не худших, чем мы сами. Поверьте мне, мисс Трент, никому из нас не доставляет удовольствия причинять вред отдельным людям — индивидуальностям — во имя любых соображений, однако иногда это необходимо для того, чтобы добиться конечных целей.

— Таким образом, вы верите в то, что цель оправдывает все средства и способы ее достижения? — с сомнением спросила Элизабет, и ее фиолетовые глаза потемнели.

— Да, — ответил он, не колеблясь. — Я так считаю.

По ее спине прошел холодок. Она не знала почему, и к тому же это мимолетное чувство быстро прошло, но что-то внутри нее восстало против такой философии.

Несколько минут спустя инцидент был забыт. Все начали обсуждать историю, придуманную для спасения Элизабет. Гренгер с готовностью обещал поддержать ее. Более того, он выразил мнение, что очень скоро вся Филадельфия «положит на нее глаз». — То есть, — пояснил он, — Элизабет станет гвоздем сезона.

— Неужели вы действительно так думаете? — задумчиво спросила Элизабет.

— Без сомнения, так и будет. У нас сейчас много говорят о бале, который должен быть дан в ближайшие месяцы, и я, пожалуй, зарезервирую один танец с вами немедленно. Могу ли я иметь честь?

— Конечно, — улыбнулась Элизабет, но при этом было видно, что она почти не слушает обращенных к ней слов, мысли ее были где-то далеко.

Наконец Гренгер поднялся, отклонив предложение Дженни остаться на обед, но пообещал, что будет заглядывать к ним время от времени.

— Мисс Трент, — сказал он на прощание, дружески взяв ее за руку. — Могу ли я вас уверить, что для меня было огромным удовольствием познакомиться с вами? Пожалуйста, простите мою дерзость, но я должен добавить, что был в высшей степени удивлен. Вы оказались совершенно не тем человеком, которого я ожидал увидеть.

Она вопросительно посмотрела на него:

— А кого же вы ожидали увидеть, сэр?

— Уж наверняка не прирожденную леди. Вот уж не думал, что Алекс такой негодяй! Но не стоит говорить об этом, тем более в таком тоне. Просто разрешите мне еще раз вас заверить, что я в вашем распоряжении в любое время, когда понадоблюсь.

— Спасибо. Я буду об этом помнить.

Он легко поклонился и зашагал к двери, однако внезапно обернулся снова, как будто вспомнив что-то важное.

— О, между прочим, Дженни, курьера не было здесь в последнее время?

— Нет, хотя Алекс ждет одного в скором времени. Мы можем пока просто ждать.

— Очень хорошо. Я уверен, что теперь, когда Алекс вернулся… Хорошо, передайте мои приветы Адаму и скажите Алексу, когда вернется, что старые друзья хотят его видеть! Всего хорошего, уважаемые леди.

Он завернулся в свой бордовый плащ и вышел, входная дверь за ним закрылась. Элизабет несколько мгновений смотрела ему вслед, размышляя о том, что он имел в виду под словом «курьер». Ей очень хотелось спросить об этом Дженни, но она все же передумала, решив, что это бестактно — задавать вопросы о разговоре, в котором она не принимала участия.

Дженни болтала что-то относительно приготовлений к обеду, об Адаме и Саре, о хозяйственных делах, но Элизабет ее едва слушала. Все мысли были сосредоточены на другом — на том, что сказал Гренгер, — она станет гвоздем сезона, как он выразился. Эти слова, сказанные, очевидно, ради пустой учтивости, заронили ей в голову одну идею, которую нужно было немедленно обдумать. Всю оставшуюся часть дня, пока они с Дженни время от времени разговаривали о самых обыденных вещах, в ее голове созревал план, который постепенно развивался и усложнялся, обрастая все новыми деталями.