Позволяю любить - Алина Ржевская Страница 62

Но слишком зла на них была Аня, вот и поступила так жестоко, недостойно для врача, в особенности детского.

— А самому Артуру Маратовичу слабо мне позвонить? — язвительно спрашивала Аня, выплескивая свою обиду на ни в чем не повинного зама. На то и зам, заменяет главного, раз сам главный не смог пересилить себя и униженно попросить Аню вернуться. — Пусть придет, в ножки поклонится, ничего-ничего, спина не переломится, — яростно продолжала она. — Кстати, передайте Маратычу, что если и приду я в больницу, то лишь с одной целью — отрезать этому ублюдку поганый член. Под корень, вместе с яйцами! А потом пусть живет как хочет, пусть трубочку вставляет, чтобы в баночку помочиться…

Аня не могла уже остановиться.

Она понимала, что поступает низко, но после этого разговора ей действительно стало легче. Все, с медициной покончено. Гуд бай, май лав, как сказали бы сентиментальные американцы.

При чем здесь американцы, трудно объяснить. Такое сейчас было у Ани настроение. Пусть все плохо, но она будет улыбаться голливудской улыбкой, с оскалом на все тридцать два зуба. Желаю всем сплетникам, злорадно обсуждающим ее неприятности, сдохнуть от зависти. А она сегодня же найдет себе другую работу!

Не зря ей нравится Восток. Его мудрость завораживает, в его философии можно найти ответы на все вопросы. Одно из восточных изречений гласит: «Жизненные трудности — лишь испытания на пути к духовному совершенству».

Будем достигать совершенства!

Аккуратно и тщательно Аня нанесла макияж. Оделась. Новую прическу решила не делать. И так неплохо.

Сегодня важный день. Она встречается с потенциальным работодателем.

Вчера вечером на глаза ей случайно попалось объявление в газете: «Чайно-кофейный дом «Рубаи» приглашает на работу девушек, знающих восточные обычаи и ритуалы».

Уж что-что, а о Востоке Аня знает немало! Еще со студенческих времен она увлекается коллекционированием сувениров, статуэток и прочих безделушек восточного стиля. Регулярно пополняет «коллекцию» сведений о традициях, религии, образе мышления восточных людей. Определенно у нее есть шанс…

Началось все еще со знакомства с Саидом, который учился с ней на одном факультете. Саид пытался ухаживать за Аней, посвящал ее во все тайны восточного уклада жизни. Он же научил ее заваривать чай по-особому — это был маленький секрет большого семейного клана, занимающегося чайным бизнесом. Отец Саида обладал целой сетью предприятий, которые не только торговали чаем, но и образовывали своеобразные чайные клубы, куда постоянные клиенты приходили насладиться неспешным ритуалом чаепития — очень нравится некоторым людям погружаться в атмосферу традиционной домашней обстановки и ароматов специальных воскурений.

Саид рассказывал об этом так азартно, что в Ане постепенно вспыхнула страсть к изучению восточной культуры. К огромному разочарованию Саида, она отказалась стать его женой. Аня сослалась на то, что дорожит своей независимостью и свободой, и потому не сможет подчиняться указаниям мужа, как велят восточные законы. Он согласно кивал, а потом выразил сиюминутную готовность остаться здесь, в России, соблюдать все русские традиции, не уезжать в родной Кашан, город на севере Ирана, только бы взять за себя красивую блондинку…

Аня не позволила. Она не дала ему даже надежд — просто сказала твердое «нет». Не стоит ломать жизнь в ожидании недостижимого.

Саид понял, не обиделся. Они расстались на высокой обрывающейся ноте грусти с запахом горького табака, который Саид любил, а после ее отказа стал курить еще больше.

Чайно-кофейный дом «Рубаи» считался респектабельным заведением. Аня часто проходила мимо, и каждый раз у нее возникало желание заглянуть, вдохнуть ароматы чая и свежеобжаренных зерен кофе, посмотреть на мужчин, блаженно потягивающих кальян. Но все как-то было некогда. То напряженка с деньгами, то запарка на работе, ни минуты времени, то проблемы, которые устраивал ей бывший муженек.

А в чайхану не заходят на бегу, беспокойно поглядывая на часы, торопясь успеть переделать все дела. Тут нужно наслаждаться не спеша. Чай и кофе в чайхане нужно пить душевно, с каждым глоточком вбирая в себя букет ароматов, похожих на звучание музыки.

Решено, она будет работать там! В том, что ее возьмут в «Рубаи», Аня не сомневалась. Бывают такие моменты в жизни, когда полоса везения еще не началась, но интуитивно, шестым чувством, ты уже ощущаешь: сделай шаг — и тебе повезет.

Аня подергала ручку двери заведения. Закрыто.

Все правильно: еще рано, «Рубаи» открывается в одиннадцать — так указывала табличка у входа.

Рядом — красная кнопка звонка. Аня нажала и только потом подумала: а не будет ли ее ранний визит выглядеть невежливо? Но дверь уже открыл смуглый юноша в шароварах и свободной длинной рубахе.

— Извините, мы еще не открылись, — вежливо произнес он, быстро взглянув на посетительницу и опустив глаза в пол. Не в их обычаях пристально разглядывать женщин. Это может быть расценено как оскорбление, жестоко наказуемое. А если и не накажут, то все равно грех это, харам, из-за которого можно лишиться шелковых подушек в раю.

— Простите за беспокойство, я по объявлению, мне бы поговорить с управляющим, если это возможно, — быстро пояснила Аня.

Юноша низко поклонился в ответ, отступил назад, жестом приглашая войти.

— Я провожу, — сказал он, запирая дверь.

Аня словно попала в другую страну. Стены завешаны персидскими коврами, пол выложен мозаичной плиткой с характерными узорами, столики разделены ажурными ширмами из бамбуковых реечек. Все гораздо прекраснее, чем она себе представляла. Даже витражи в окнах, переделанных в форме арок, изнутри смотрелись более впечатляюще, чем это выглядело с улицы.

Управляющим оказался невысокий толстяк с сединой на висках и маленькой бородкой. Узнав о цели ее прихода, он почему-то обрадовался, словно именно Аню дожидался. Или у них со всеми так принято?

— Давайте не будем тратить бесценные жемчужины времени, перекатывающиеся на четках Аллаха, — витиевато произнес он. — Вот все необходимое. Приготовьте мне чай, способный усладить мои взыскательные уста. Если моя душа возрадуется творению ваших рук — вы приняты на работу.

Он указал на низкий столик с чайными принадлежностями. Аня внимательно, но быстро изучила его содержимое.

— Мне нужен еще имбирь и чабер, — сказала она, оглянувшись на управляющего.

Тот удивленно вскинул бровь, слегка качнул головой и полез в шкафчик за требуемыми пряностями.

Аня бросила взгляд на свое отражение в зеркале и в очередной раз похвалила себя за выбор одежды. В этом заведении ее наряд смотрелся как нельзя лучше и уместнее. Конечно, потрясающе она выглядела прежде всего в обтягивающих нарядах, но, идя сюда, решила все-таки остановить свой выбор на широкой блузе и длинных свободных брюках с рисунком «турецкие огурцы». Даже волосы себе Аня повязала шелковым полупрозрачным шарфом на манер мусульманских женщин так они носят платки, — а глаза подвела черным карандашом, тоже так, как это делают они.