Гробница Фараона - Виктория Холт Страница 61

— Ясмин? — переспросил он.

— Ты ее не знаешь. Она работала в лавке кожаных изделий. Ее бросили в реку в день праздника Нила.

— О?

— Это убийство.

Он странно смотрел на меня и явно не слышал.

— Девушка умерла… ее убили, а тебе безразлично. Она находилась в гробнице в ту ночь, когда туда ходил Хаким-паша, — сердито сказала я.

— Что?

Я в отчаянии подумала, стоит только заговорить о гробнице и он начинает слушать. Для него важнее, что девушка спускалась в гробницу, а не то, что ее убили.

— Один из твоих рабочих приходил сегодня ко мне. Он напуган, поэтому не ругай его. Они назначали свидания в гробнице, и вот девушку убили.

— Свидания в гробнице? Они не осмелились бы.

— Я уверена, что он говорил правду. Но дело в том, что девушку бросили в реку в праздник Нила.

— Теперь они бросают кукол.

— На этот раз бросили Ясмин. Мы с Теодосией сразу узнали ее. А теперь я знаю наверняка. Тибальт, что ты собираешься делать?

— Моя дорогая Джудит, ты волнуешься о том, что тебя совершенно не должно касаться.

— Мы будем спокойно наблюдать, когда убивают людей?

— Тебе рассказали сказку. Кто к тебе приходил?

— Один из твоих рабочих. Он страдает, он любил Ясмин и потерял ее.

— Ты стала жертвой мистификации, Джудит. Этот народ обожает трагедии. Они сами сочиняют истории с трагическим финалом, рассказывают и выдают за правду.

— На этот раз он сказал правду. Что нам делать?

— Ничего… даже если это правда.

— Мы должны покрывать убийц?

Он устало посмотрел на меня:

— Мы не можем судить этих людей. Главное правило — не вмешиваться. Их обычаи кажутся нам странными… порой варварскими… но мы пришли сюда в качестве археологов и должны быть благодарны, что нам позволили находиться здесь. Главное правило: не вмешиваться.

— Но это не обычное дело.

— Это абсурд. Даже в Древнем Египте в реку бросали девственниц. А твоя Ясмин вряд ли подходит под эту категорию, если она встречалась с любовником в гробнице.

— Кто-то хотел от нее избавиться.

— Есть много простых методов, чтобы избавиться от тела. К чему прибегать к такому изощренному способу, да к тому же на глазах у тысячи людей?

— Я думаю, это было предупреждение.

Он устало провел ладонью по лбу.

— Тибальт, ты не обращаешь внимания на мои слова.

Он посмотрел на меня и сказал:

— Мы закончили раскапывать у той стены, там нашли ход и он привел нас в тупик. Дальше пути нет. Видимо, этот туннель прорыли, чтобы ввести в заблуждение грабителей. Мы окончательно одурачены.

— Тибальт!

— Вся работа последнего месяца концентрировалась вокруг этого хода. Можно сказать, что все наши усилия и деньги выброшены на ветер.

Мне хотелось его успокоить, обнять и прижать к себе, как огорченного ребенка. И в тот момент я поняла, что в действительности мы с ним не так близки, как я думала в минуты страсти.

Он держался от меня в стороне. Что бы я ни сказала сейчас, все покажется банальным. Я поняла, что для него нет ничего важнее работы.

— Итак, это конец, — сказала я без эмоций в голосе.

— Это окончательный провал.

Я молчала, было бы глупо говорить, как мне жаль. Он пожал плечами, и ужасная тишина сгустилась.

Я видела, он забыл о Ясмин, он даже и не думал о ней. Тибальт почти не чувствовал, что я рядом. Он думал только о провале экспедиции.