Песня сирены - Виктория Холт Страница 61

— У меня здесь есть розарий, — сказала мать. — Я своими руками посадила его и приказала ни в коем случае не прикасаться к нему.

— И горе тому, кто потопчет ее цветы! — добавил Ли.

— Значит, это все еще запретная территория?

— Запретная территория? — резко переспросила мать. — Ты странно изъясняешься.

— Нет, это действительно красивый сад, — сказала я, — И совсем рядом с домом.

— И мой собственный, — задумчиво произнесла мать. — Принадлежащий мне одной.

Мы вошли туда и огляделись.

Большую часть сада мать оставила в первозданном виде, благодаря чему он выглядел особенно привлекательно, но повсюду она посадила цветы. Неподалеку находился ее розарий, который был заполнен прекрасными розами всех сортов — в том числе там рос большой куст дамасских роз, которые особо почитались в нашей семье, так как одну из наших прародительниц назвали в честь них, когда Томас Линакр впервые привез этот цветок в Англию.

Близился сентябрь, время возвращаться, если мы не хотели попасть в непогоду.

И в последний день августа мы выехали в направлении Эйот Аббас.

* * *

В день нашего отъезда висел легкий туман — знак, что осень не за горами. Некоторые листья приобрели бронзовые оттенки, и Харриет заметила, что мы вовремя уезжаем, ибо от лета осталось совсем немного. Кларисса со слезами на глазах прощалась с Дама-рис.

— Поехали с нами, — повторяла она. — Почему ты не можешь? Ну почему? Почему?

— Ты скоро снова к нам приедешь, — сказала мать. Тогда Кларисса обняла ручками шею Дамарис и отказалась отпускать. Пришлось Дамарис нежно разжимать ее ручки.

— Мы скоро снова встретимся, — пообещала она.

Когда мы отъезжали от дома, Кларисса сидела, погруженная в себя, и ничто не могло ее отвлечь, даже сахарный мышонок, которого на прощанье сунула ей в руку моя мать.

Но час спустя она уже высовывалась из окна и звала нас посмотреть на козла, привязанного к палочке. После того как мы все налюбовались козлом, Кларисса сообщила, что он может предсказать погоду, Я, желая поддержать ее интерес, спросила:

— Как это?

— Потому что он знает. Если он щиплет траву, повернувшись головой к ветру, будет хороший день, а если он к ветру развернулся хвостом — пойдет дождь.

— И кто тебе это сказал?

— Моя тетя Дамарис. — Она снова погрустнела. — А когда мы еще поедем к ней?

— О, моя девочка, мы же только что уехали. Она задумалась, потом вытащила из своего кармашка сахарного мышонка и хмуро оглядела его.

— А если я откушу ему голову, как он будет видеть? — спросила она.

Потом она снова замолчала, после чего прислонилась ко мне и заснула.

Был полдень. Мы остановились у обочины дороги. Мать положила в карету корзину, набитую едой: «Чтобы вам не останавливаться в гостиницах. Вы можете перекусить и на свежем воздухе, когда вам захочется».

Это показалось хорошей идеей, и Клариссу наш обед так заинтересовал, что на какое-то время она и думать забыла о Дамарис. И, кроме того, лошади смогли немного передохнуть. Мы нашли приятную лужайку у дороги и под большим дубом разложили нашу еду.

К нам присоединились двое грумов, и Кларисса тут же забросала их вопросами о лошадях и рассказала им историю о свинье и ежике, которую поведала ей тетя Дамарис.

Заканчивалась она словами: «И после этого жили они счастливо». Потом она заснула.

Это был приятный день, и солнце нежно пригревало. Нас потянуло в сон, потому что вчера мы поздно засиделись.

Наконец, мы вернулись в карету и продолжили наш путь.

Когда мы проезжали рощицу, из тени деревьев вдруг выехал человек на лошади.

Он так быстро промелькнул мимо нас, что я даже не успела рассмотреть его. Вдруг наша карета затормозила, и так резко, что мы чуть не упали с наших мест.

— Что случилось? — воскликнула Харриет.

Чье-то лицо появилось перед окном кареты. Это был мужчина, но лицо его скрывала маска.

— Добрый день, леди! Боюсь, я причиню вам некоторое неудобство.

Тут я заметила, что в руке он сжимает мушкет, и поняла, что мы попали в ситуацию, о которой неоднократно слышали, но от которой до этого времени нас оберегала судьба.

— Что вам нужно? — воскликнула я.

— Я хочу, чтобы вы вышли на дорогу.

— Нет, — ответила я.

Он поднял мушкет и нацелил его на меня, после чего распахнул дверь.

— Прошу вас, выходите, — сказал он.

Нам ничего не оставалось делать, кроме как повиноваться. Я крепко сжала ручку Клариссы. Я не хотела, чтобы она испугалась, хотя я заметила, она ничуть не боится, а с нескрываемым интересом разглядывает этого разбойника.

Когда я вышла на дорогу, я увидела двух ваших грумов. Рядом с ними стоял второй разбойник и тоже держал их на мушке. Я взмолилась, чтобы кто-нибудь проехал мимо и освободил нас.

Тогда разбойник сказал:

— Какая удача, моя леди! — Он поклонился Харриет, потом мне. — Не часто встретишь на дороге двух таких красоток.

— Почему вы остановили нас? — взволнованно спросила Кларисса.

Внимание разбойника обратилось на нее. Я шагнула вперед, и внезапно мной овладело желание вырвать у него мушкет. Но это было бы сумасшествием, кроме того, был еще один разбойник.

Заметив мои намерения, он насмешливо ухмыльнулся.

— Глупо, и у вас бы ничего не вышло! — Он снова посмотрел на Клариссу. — Работа такая, — объяснил он ей.

— А почему?

— Так устроен мир, — сказал он. — У вашей девочки — пытливый ум, добавил он.

И вдруг моя смутная догадка превратилась в уверенность. Это был не обыкновенный разбойник. Как же я могла ошибиться, ведь я знала его так близко!

Человек в маске был Хессенфилд.

— Что вам нужно? — спросила я.

— Ваш кошелек, естественно. Или у вас есть еще что предложить мне?

Я вытащила из кармана кошелек и кинула на дорогу.

— И это все, что у вас есть? А вы, моя леди?

— Мой кошелек в карете, — буркнула Харриет.

— Достаньте его, — приказал он. Харриет повиновалась. Он тем временем шагнул ко мне.

— Как вы посмели? — спросила я.

— Такие мужчины, как я, на многое способны, моя леди. Какой на вас прекрасный медальон! Его рука погладила мою грудь.

— Это мой папа подарил ей, — заявила Кларисса. Разбойник резко рванул его. Цепочка разорвалась, и он положил медальон в карман.

— Ой! — вырвалось у Клариссы. Я взяла ее на руки.