Распутница - Розмари Роджерс Страница 61

– Да? – с холодной небрежностью ответила Триста. – Ну что ж, вполне возможно. Мне пришлось так много путешествовать!

– О, я нисколько в этом не сомневаюсь, мэм! Для такой хрупкой женщины, как вы, должно быть, очень утомительно так… путешествовать!

Как же он ей ненавистен! Как она хотела бы стереть из своей памяти любое воспоминание о нем!

Внезапно оба заметили вокруг себя какую-то суету. Пока Триста и Блейз пикировались, толпа около стола увеличилась.

Слова могут ранить больнее, чем кинжал. Слова, которые предназначены для того, чтобы причинить боль и убить все чувства, которые оба, вероятно, все еще испытывают друг к другу. Зачем же их говорить? Но, думая об этом, Триста одновременно услышала свой голос, произносивший совсем другое:

– Как же вы мерзки! Я уже давно должна была это понять! – Она резко отодвинула стул и встала. – Вы тот человек, которого я искренне надеялась больше не увидеть! Прошу прощения, джентльмены, я чувствую себя совершенно больной!

Коллекция статуй с вытаращенными глазами и открытыми ртами внезапно ожила. Послышались вопросы, протесты и даже угрозы в отношении незнакомца, из-за которого Серебряная вынуждена так поспешно их покинуть.

– Неужели вы так больны, что не поднимитесь наверх со старым и очень близким знакомым, у которого достаточно денег, чтобы заплатить даже вашу цену? – Длинные пальцы с силой схватили Тристу за руку, остановив ее стремительное и позорное бегство.

И тут инстинкт подсказал Тристе, каким образом она может отплатить Блейзу. Улыбаясь и с притворной застенчивостью хлопая ресницами, она спросила:

– Неужели у вас действительно хватит денег? Замечательно! Надеюсь, вы простите мое изумление – ведь раньше вы могли предложить мне очень мало! Возможно, ваши… м-м-м… активы с тех пор возросли? И нет никакой необходимости ломать мне руку, сэр, вы сумели возбудить мое любопытство. Пойдемте, нет нужды демонстрировать ваше превосходство в силе!

Недовольный шепот зрителей перешел в громкие угрожающие возгласы. Стоявшие вокруг бородатые мужчины весьма грубого вида были явно возмущены. Сэм Клеменс, застигнутый врасплох не меньше остальных, пытался разрядить обстановку, беззаботно пожимая плечами, натянуто улыбаясь и отпуская шутки. Однако разгулявшиеся страсти успокоила сама Серебряная.

– Все в порядке, мальчики, – быстро сказала она. – Вы же знаете, что я могу постоять за себя, не так ли? И кроме того… – Она нежно провела рукой по небритой щеке Сэма Клеменса, отчего тот замер. – Кроме того, вы ведь можете немного подождать, не правда ли, дорогой? Мистер Давенант мой старый… деловой… партнер, и я совершенно уверена, что он не слишком меня задержит! Вы всегда так спешите покончить… со своими делами, милый Блейз! – Обращенная к Блейзу улыбка почти ничего не выражала, была застывшей, как у фарфоровой куклы. Была ли эта дрянь хоть когда-нибудь действительно искренней?

– Сколько мужчин за ночь обычно поднимаются с вами наверх? – Почти прорычав свой вопрос, Блейз тут же пожалел об этом. Черт побери, она ведь может решить, что он ревнует!

Триста поднималась по лестнице впереди, снизу были видны красные шелковые туфли на карикатурно высоких каблуках и ноги в шелковых чулках. Она остановилась, обернулась на Блейза через плечо и спокойно ответила:

– Естественно, столько, сколько мне захочется!

Как же она смеет столь откровенно демонстрировать, что она шлюха, охотно продающая свое тело тем, кто больше заплатит? С этой точки зрения Серебряная – очень удачное прозвище, хотя, пожалуй, Триста больше похожа на ртуть, которую столь же трудно удержать на месте. Но в конце концов даже закон признает за обманутым мужем право убить свою неверную жену!

– Ну вот мы и пришли! – неуверенно сказала Триста, закрыв за собой дверь. – Неплохая комната, верно? – продолжала она, с отчаянием глядя на излучавшее опасность лицо Блейза. – В красных и золотых тонах. Как видите, здесь даже есть зеркало над кроватью! – с деланным смехом добавила Триста. – Знаете ли, некоторых это возбуждает. Они наблюдают за собой во время… ну да Бог с ними! С моей стороны просто непростительно занимать вас болтовней, тогда как сначала следует позаботиться, чтобы вам было удобно! Ради Бога, чувствуйте себя совершенно свободно! И если вы желаете выпить, я с удовольствием…

– Сколько я должен? Я помню, что мы заключили сделку, не оговорив цены. Прежде чем я вступаю в отношения со шлюхой, я обычно узнаю, сколько следует заплатить и что я за это получу. Так что сначала разденьтесь и прислуживайте мне голой. Я предпочитаю бурбон – на тот случай, если вы забыли!

Едва не задев Тристу, Блейз бросил на туалетный столик две тяжелые золотые монеты. Увидев выражение ее лица, он саркастически усмехнулся:

– Ну что? Это пойдет как задаток? Снимайте одежду и распускайте волосы, леди Годива! А потом, если я захочу вас, вы можете проехать вместо лошади на мужчине, наблюдая за собой в это проклятое зеркало! Так что же? Чего, черт возьми, вы ждете?

Каждое слово Блейза доставляло Тристе страдание. Но с тех пор как она побывала игрушкой в руках Фернандо, Триста научилась не показывать своих эмоций. Зачем она вообще поднялась с ним наверх? Чтобы они опять причинили друг другу боль и возненавидели друг друга еще больше?

– А чего, собственно, вы ждете, дорогой? – Несмотря на всю сумятицу, творившуюся в ее голове, Триста сумела выдержать требовательный тон. – Вы должны знать, что здесь я только отдаю приказы, а не выполняю их! А теперь поскорее раздевайтесь, дорогой Блейз! Благодаря тому, что я проявила сентиментальность, в вашем распоряжении целый час. Но помните, что внизу меня могут ждать другие клиенты!

Теперь он наверняка ее задушит! Это явно можно прочитать в его глазах. Тем не менее Триста заставила себя гордо поднять голову и с вызовом встретить этот взгляд, не пытаясь бежать. Стоять на месте! Не уступать, не поддаваться ему и своей проклятой слабости.

Пусть он видит, как она его ненавидит и презирает, твердила себе Триста. Не давай себя обмануть, учись давать сдачи, дура!

Но когда Триста уже приготовилась к битве, Блейз только раздраженно повел плечами. Его лицо по-прежнему оставалось непроницаемым.

– Черт побери! Вы хотите сказать, что я должен заплатить за привилегию раздеться, в то время как вы будете просто стоять в стороне и смотреть? Прошу прощения, дорогая, но я предпочитаю делать все по-другому – вы меня понимаете? Может быть, ваш следующий клиент будет более покладистым и согласится потратить деньги на ваш каприз или какую-то странную фантазию! Но я не такой, милая. – Его улыбка была похожа на звериный оскал – приподнятая верхняя губа приоткрывала белую полоску зубов. – Я бы предпочел скушать вас целиком.

Почему Триста вдруг почувствовала себя Красной Шапочкой?

– Поскольку я не получил того удовольствия, которое ожидал получить в компании такой известной и высокооплачиваемой проститутки, я уверен, вы согласитесь с тем, что я вправе получить свои деньги обратно? – Короткий, неприятный звук, сопровождавший эту витиеватую фразу, следовало считать смехом. – Как я понимаю, вы согласны? – приподняв брови, насмешливо спросил Блейз. – В конце концов, моя дорогая, вы уже наверняка поняли, что, когда мужчина платит за удовольствие, оно должно этого стоить. Так вы согласны? – Блейз поднял со столика и небрежно положил в жилетный карман те золотые монеты, которые недавно с таким презрением швырнул, чуть не задев ее.