Любовь взаймы - Сандра Браун Страница 60

— Тебе больно, Марси? — Чейз наклонился к ней пониже. — Этот ублюдок ушиб тебя?

— Нет. — Она сглотнула слезы. — Ты успел как раз вовремя.

— Он за решеткой. — Чейз решил не говорить пока об убийстве Глэдис Харрисон. — Не трать на него своих слез.

— Я плачу не поэтому.

Ее нижняя губа задрожала, она прикусила ее, пытаясь сдержать эту дрожь.

Через одно-два мгновения она сказала:

— Чейз, я знаю, что ты чувствуешь по поводу того, чтобы иметь другого ребенка. Я не хотела тебя обманывать. Клянусь, не хотела. Правда, что я должна была честно тебе рассказать о доме, но я не лгала тебе насчет противозачаточных таблеток. Я стала принимать их сразу, как мы решили пожениться, но, наверное, чтобы подействовало, их надо пить заранее. А прошло только два часа. Это произошло в нашу свадебную ночь.

— Я тоже предохранялся кое-чем.

— Наверное, оно прохудилось.

— Ох!

— Это иногда бывает. Мне так говорили.

— Да, я тоже об этом слышал.

— С тобой это раньше случалось?

— Нет.

— Ты думаешь, я лгу тебе?

— Нет. Я, гм, был очень силен той ночью, когда — ты знаешь…

Она подняла на него глаза.

— Наверное, это случилось тогда.

— Хм-хм.

— Мне очень жаль, Чейз. — Ее губы снова задрожали.

— Ты в этом не виновата.

— Нет, я говорю о ребенке. О том, что ты чувствуешь себя в ловушке. Я знаю, что ты об этом думаешь. Ты думаешь, что сначала я тебя привязала к себе деньгами, а теперь ребенком, которого ты, сам говорил, никогда не захочешь.

Она слизнула из уголков рта набежавшие слезы.

— Ты должна была сказать мне о том, что ты беременна, Марси.

— Я не могла.

— Тебе всегда хватало мужества говорить мне все, что угодно.

— Я никогда раньше не чувствовала себя такой уязвимой. Я узнала об этом, когда ты был в Хьюстоне. Поэтому у меня не было аппетита и я так сильно похудела. Из-за этого я не стала принимать таблетку, которую ты мне давал. Я уже знала тогда и должна была рассказать тебе, но ты так сердился из-за дома… А потом началась эта история с Харрисоном.

Она вцепилась в простыню.

— Я хочу, чтобы ты знал, что я не свяжу тебя. Ты волен уйти, Чейз. Я ничем, никакими условиями не буду удерживать тебя, если ты захочешь покончить с этой женитьбой.

— Ты хочешь избавиться от меня?

— Конечно, нет.

— Тогда молчи. Я хочу сказать тебе, как сильно я тебя люблю. — Он улыбнулся ее ошеломленному, растерянному виду, наклонился к ее лицу и поцелуем выпил слезы с ее щек. — Я люблю тебя, Марси. Клянусь Богом, люблю! Он благословил нас с тобой.

— Я думала, ты больше в Него не веришь.

— Я всегда верил. Но просто был зол на него.

— Чейз, — вздохнула она. — Ты правда любишь меня?

— От всего сердца!..

Она трогала пальцами его лицо, волосы, губы.

— С тех пор, как я себя помню, я люблю тебя. С детства…

— Я знаю, — мягко ответил он. — Я понял это только сейчас. Я не такой догадливый, как ты. Мне нужно время, чтобы разобраться во всем. Например, я до сих пор не могу понять, почему ты мне не сказала о ребенке. Я мог бы помочь тебе во всем этом кошмаре.

— Мог бы?

— А разве нет?

— Вспомни ту ночь, когда я отвезла тебя домой в твою квартиру. Потом я вернулась, а ты ел чили? Помнишь, как мы заспорили, когда я сказала, что тебе пора кончить горевать, что это тебя разрушает. А ты ответил: «Когда ты потеряешь любимого человека, когда ты потеряешь ребенка, только тогда ты сможешь говорить мне о том, что я разрушаю себя». Только когда появилась угроза, что я потеряю тебя, я поняла, как обессиливает сердечная боль, как при этом распадается жизнь и ты с нею. Я поняла тогда, как ты себя чувствовал после смерти Тани. Это какой-то инстинкт самосохранения заставляет нас уйти в себя, когда мы думаем, что никому не нужны.

— Больше у нас этой проблемы не будет.

Сияющая улыбка озарила ее залитое слезами лицо.

— Нет, больше не будет.

Он поцеловал ее, глубоко и нежно, и удивился, как это он до с их пор не понимал, что особый вкус ее поцелуя — это любовь. Он знал, что никогда не пресытится ею.

— Может быть, ты была права, Марси, когда не стала говорить мне о ребенке, — прошептал он. — Не думаю, что до настоящего момента я был готов услышать об этом.

— А теперь, когда ты знаешь о нем? Теперь — все в порядке?

— В порядке! — Его раскрытая рука была достаточно большой, чтобы накрыть весь низ ее живота. — Мне очень нравится мысль, что у нас будет ребенок. Торопись выздороветь, чтобы мы могли отправиться домой втроем.

— Домой?

— Домой.