Вечная отличница: В школе арабских танцев - Михаил Оселедчик Страница 6

Она не заметила, сколько прошло времени, пока в кабинет не зашел Игорь.

— О, а ты что тут делаешь?

— Ой, извини, пожалуйста, — покраснела Ксюша. — Я тут книги смотрю без спросу…

— Нет проблем, — ответил Гоша.

— А где все?

— Давно ушли. Только мы с тобой остались.

— Извини, я тоже пойду.

— Слушай, а что ты все извиняешься? Ты в чем-то виновата?

— Нет, просто… Я тебя задерживаю…

— Да успокойся ты, сядь, давай пообщаемся. Чего ты такая правильная?

Ксения совсем смутилась.

— Я нормальная.

— Ну уж нет. Ты красивая девчонка, а одеваешься как-то по-старушечьи. И ведешь себя, будто тебе лет пятьдесят…

Ксения возражать не стала. По сути Гоша был абсолютно прав. Хотя слушать такое неприятно, особенно от парня, который тебе нравится.

Она решительно направилась к двери.

— Извини, я пойду.

Гоша не пошевелился. Ксюша подошла к двери и с ужасом обнаружила, что та заперта, а ключа нигде не видно.

— Гоша! Открой, пожалуйста. Мне пора.

— Куда?

— Меня дома ждут. Мама с бабушкой будут сердиться!

— А ты всегда делаешь то, что тебе велят мама с бабушкой?

— Всегда.

— Все-таки ты очень странная.

Он встал, по-кошачьи выгнул спину, потянулся и двинулся к двери. Ксения с облегчением вздохнула, радуясь близкому освобождению. Но Гоша неожиданно подошел к ней вплотную, крепко обнял за плечи и поцеловал в губы.

Ксюша растерялась, попыталась вырваться, но Игорь оказался сильнее. От ужаса она зажмурила глаза и попыталась отвернуться. Но он вновь и вновь целовал ее — жадно, страстно, взасос.

Ксении стало страшно и стыдно, но одновременно она почувствовала нечто странное и непривычное, какое-то тепло от прикосновений его губ. Что-то удивительное происходило с ней и с ее телом. Она никогда не испытывала ничего подобного. Ксюша перестала сопротивляться и неловко ответила на поцелуй.

Гоша прижал ее к себе. Его руки гладили ее спину, ласкали грудь, проникали под юбку. Ксюше вдруг стало так хорошо, что она тоже обняла его.

— Однако! — оценил Гоша. — В тихом омуте черти водятся!

…Очнулась она на диване, где лежала в одной комбинации. Было больно. На внутренней стороне бедра засохло несколько капель крови. Рядом мерно сопел Игорь.

В ужасе от происшедшего Ксения вскочила и лихорадочно, не попадая руками в рукава, принялась натягивать кофточку.

Игорь недовольно заворочался:

— И куда ты теперь торопишься?

— Домой! — не глядя на него, бросила Ксюша.

— Ну-ну, — хмыкнул он, повернулся на другой бок и мирно заснул, даже не предложив проводить ее.

Дома Ксению ждал чудовищный скандал. Мать с бабушкой, высказав гулящей все, что они о ней думали, перестали разговаривать с Ксюшей вообще. Но это было еще не самое страшное. Через положенный срок она вдруг со страхом поняла, что беременна. Такое иногда случается после первой же ночи. Ей снова не повезло.

Она попыталась поговорить с Игорем, но тот равнодушно кинул:

— Твоя проблема! Откуда мне знать, что это мой ребенок!

Ксении пришлось рассказать все домашним. Мать, как всегда в сложных случаях, растерялась и беспомощно посмотрела на бабушку. Та отреагировала гневной тирадой:

— Запомни, моя дорогая, в нашей семье никогда и никто не рожал внебрачных детей! Пойдешь на аборт!

Что-то резко оборвалось внутри. Кровь бросилась в лицо. Так не хотелось лишаться того маленького комочка, что, появившись на свет, наверное, полюбит ее навсегда и безоговорочно, как когда-то папа. Его надо спасти, защитить во что бы то ни стало… Ксения вскинула голову:

— Между прочим, я давно хотела спросить: а где мой дедушка? Кто он? Почему-то о нем никто никогда не упоминает. А мне интересно было бы узнать…

Мать с бабушкой переглянулись.

— Твой дедушка погиб еще до рождения мамы. Он был летчиком-испытателем. А ты сделаешь аборт, я сказала.

Ксения похолодела:

— Но это же мой ребенок и ваш внук и правнук! Я хочу родить его!

— Мне не нужны такие правнуки, — последовал жесткий ответ. — Хочешь рожать ублюдка — убирайся из дома. Хочешь остаться — избавляйся! Поняла?

После аборта она неделю пролежала пластом, а потом вернулась на факультет. Ей казалось, что жизнь кончена, что ничего хорошего нет и никогда уже не будет. Единственное, о чем она могла думать, — ее нерожденный ребенок. Ксюше почему-то казалось, что это был мальчик. Она назвала бы его Сергеем. Он бы вырос и стал той опорой, которой не смог, не успел стать отец.

И тут свершилось чудо. Неожиданно к Кузьминым явился Гоша, и не один, а с родителями. Они приехали веселые, оживленные, с цветами, шампанским. Особенно любезна была мадам Серпянская, беспрерывно осыпавшая Ксению комплиментами и даже прослезившаяся от умиления, когда Гоша торжественно опустился на колени и попросил Ксюшиной руки. Та была поражена происходящим. Ей казалось, что это сон, волшебная сказка, которая вот-вот кончится.

Бабушка вывела ее в соседнюю комнату и прошипела:

— Соглашайся, дура. Другой на тебе никогда не женится.

После той сомнительной истории в квартире Серпянских Ксюше совершенно не хотелось выходить замуж за Игоря, но с другой стороны… Ослушаться мать и бабушку… А Гоша — хорошая партия. К тому же он ей действительно очень нравился. Несмотря ни на что.

И Ксения подчинилась.

Единственный человек, с которым она могла поговорить по душам, — Милка Рыкунова — задумчиво заметила:

— Что-то здесь, подруга, не склеивается. Не верю я, чтобы такой человек, как Гоша, вдруг воспылал к тебе пламенной страстью и решил жениться. Не делай этого, поверь, все кончится плохо.

Но чужая воля, как всегда, оказалась сильнее. Все девушки мечтают о замужестве. Ксения безумно хотела, чтобы кто-нибудь любил ее. А еще ей до одури хотелось иметь ребенка, своего, родного, которого она одарила бы той безмерной материнской любовью, которой была обделена сама.

Предсвадебные хлопоты, сама свадьба, первые дни супружества — все было замечательно. Она даже почувствовала себя счастливой. Ненадолго.

В семейной жизни с Гошей оказалось более чем нелегко. Он был избалован матерью и требовал такого же отношения со стороны жены. Ксения очень быстро научилась убирать, стирать, готовить, гладить, но угодить Гоше, его матери, да и своим так и не смогла. Ее беспрерывно шпыняли по каждому поводу: дура, неумеха, лентяйка, бездарность, не ценит своего счастья. Свекровь после свадьбы разительно переменилась и часто выговаривала невестке: