Призраки прошлого - Наталия Вронская Страница 6

— И что?

— Ничего. Они никого там не нашли.

— Значит, там и не было никого, — резонно заметил Алексей.

— Но шаги! Шаги я слышала точно! И Аграфена их слышала, пока они с Семеном ходили там. И она ужасно испугалась, и Семен тоже испугался. А когда вернулись, на них лица не было! — воскликнула Катенька.

— Не сердись, мой друг, но это вздор.

— Нет, не вздор!

— Ты просто устала, тебе помстилось что-то… Я сам виноват: тебя нельзя оставлять тут в одиночестве, даже на сутки. Ну а Аграфена, хотя женщина и неглупая, и никогда я за ней ничего такого не замечал, все же крестьянка. А крестьянские суеверния воображение широко известны. Она навыдумывала бог весть что, стала себя пугать и тебя заодно.

— Это уже я, скорее, стала ее пугать, — пробормотала Катенька.

— Ну, друг мой, не огорчайся. Больше я ни одной ночи вне дома не проведу, — Алексей зарылся лицом в волосы жены. — Я ту ночь места себе не находил, признаюсь. О тебе скучал.

Катерина обернулась к мужу и обняла его.

— Как я люблю тебя, — прошептал он. — С первой нашей встречи люблю…

— А как такое получилось, что ты сразу меня полюбил? — вдруг спросила она.

— Не знаю, — Алексей пожал плечами. — А ты? Ты никогда не говорила, что любишь меня, — внезапно прибавил он.

Катерина улыбнулась и, чтобы не отвечать, нежно поцеловала мужа. Она и сама не знала, для чего ей потребовалось не отвечать. Почему не смогла она теперь сказать, что тоже его любит. Быть может, оттого, что она до сих пор не понимала: любит она или нет… Но Алексею вовсе не нужно было ее ответа — он счел ее поцелуй желаннее всяких слов в мире, и некоторое время они молчали, занятые совершенно другим делом.

Потом Катенька не без усилия отодвинулась от Алексея и спросила:

— А что было дальше?

— О чем ты? — муж не сразу понял, про что она спрашивает.

— Про дом, — улыбнулась Катерина.

— А-а… — протянул он. — Ну, году этак в 1775-м, была построена новая часть дома, в которой мы теперь живем, — говорить ему вовсе не хотелось, ему хотелось целовать свою любимую жену, и он было решился продолжить это сладостное занятие и прекратить все расспросы.

Но Катерина ему этого не позволила. Она решила добиться ответа во что бы то ни стало! Шаги на темной стороне дома и тягостное ощущение, которое она испытала, бывая там, нежелание прислуги без надобности ходить на ту половину, — все требовало объяснения. Поэтому она продолжила:

— А после того?

— А после… — Алексей призадумался, — после жили мои родители, я, но ничего не менялось в доме. И это заметно, ведь он совсем не похож на те дома, что строят нынче.

— А что случилось с тем Долентовским, который построил этот дом?

— Что случилось? Ну-у… — по правде говоря, Алексей весьма смутно помнил эту историю. — Кажется, у батюшки где-то сохранились об этом записи. Точно я не помню, но Григорий Долентовский умер довольно рано. Ему было тридцать лет с небольшим.

— А его жена?

— Жена?

— Он ведь женился, ты говорил.

— С женой его произошла странная история… — медленно произнес Алексей. — Она то ли пропала, то ли бежала… То ли умерла… Но произошло это за несколько месяцев до смерти ее мужа.

— Вот как… Что за странность… А дети у них были?

— Нет, детей не было, это я точно помню, — ответил он.

— Но как же тогда… Кому досталось поместье? Ведь ты носишь эту фамилию, — удивилась Катенька.

— Григорию наследовал его младший брат Федор. Вот уж у того были дети, и, собственно, именно он приходится мне прадедом.

— Прадедом?

— Да. Федор Федорович был дедом моего отца, а мне, значит, он приходится прадедом.

— Как интересно… — протянула Катенька.

После его рассказа она прильнула к мужу и задумалась.

— Мне кажется, что эта история тебя сильно интересует. С чего бы? — спросил Алексей.

— Не знаю… — она и в самом деле не знала. — Просто так…

— Ну что же, просто так просто. Да, пусть тебя та часть дома больше не пугает. Я перестрою ее или вовсе уберу, ежели пожелаешь.

— Да, пожалуй, — кивнула головой Катерина.

Эта идея ее и обрадовала и насторожила.

— Кто знает, что мы там найдем… — прибавила она.

— Да что мы там можем найти? — удивился Алексей.

Катенька рассмеялась:

— Ты мои глупости не слушай!

— Не буду, — пообещал он. — Но лишь при одном условии.

— Каком? — она лукаво наклонила головку.

— Если ты перестанешь их говорить, а лучше поцелуешь меня…