Венец безбрачия - Ольга Свириденкова Страница 6
Венец безбрачия - Ольга Свириденкова читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
Додумать Матвей не успел, так как его внимание вдруг привлек подозрительный шорох. Осененный внезапной догадкой, Матвей со всех ног бросился к лестнице, спускавшейся к дверям домашнего театра. Снизу послышался женский визг и топот, отнюдь не вязавшийся с представлением о воздушной женской походке. Но Матвей все же успел заметить, как в двери проскользнули две женщины, одна из которых… была в точно таком же костюме, как на его «турчанке»!
Яростно выругавшись, Матвей сбежал по ступенькам и ворвался в неосвещенный театральный зал. Но здесь уже никого не было; только в отдалении хлопнула дверь, а затем наступила тишина. Похоже, мерзавки хорошо знали планировку дома и преследовать их было бы пустой тратой времени.
Матвей торопливо вернулся в бальный зал. Но, как он и ожидал, дамы в костюме турчанки там уже не было. Видимо, после случившегося она не захотела оставаться на маскараде. «Ну и натворил же ты, братец, делов, — мрачно поздравил себя Матвей. — Теперь готовь пистолеты и жди вызова на дуэль… от родственников оскорбленной девицы». Хотя, трезво оценил он ситуацию, никакой дуэли, скорее всего, не последует. Едва ли эта девушка станет жаловаться родителям. Судя по всему, она приехала на маскарад тайно от них — иначе они держались бы рядом и ничего с ней бы не случилось. К тому же, хоть она и узнала Матвея, носам-то он не узнал ее! А значит, в ее интересах обо всем молчать: иначе можно оскандалиться на весь свет и изрядно подпортить свою репутацию. Где это видано, чтобы порядочные девушки разъезжали по маскарадам одни? Так могут вести себя только замужние дамы да еще старые девы, поставившие крест на мечтах о замужестве. «И все-таки, она порядочная девушка, — подумал Матвей, с каждой минутой все больше ощущая укоры совести. — А я… порядочный осел! Как можно было не разглядеть, что это совсем не та женщина? Ее манеры, речь, поведение — все говорило об этом!»
Итак, кто-то решил сыграть с ним злую шутку. Или, скорее, даже не с ним, а с той «турчанкой». Какие-то мерзавки позавидовали ее светским успехам и решили устроить ей досадную неприятность. А его, Матвея, они использовали в качестве орудия мести. И, надо заметить, их выбор оказался весьма удачным: он повел себя с той девушкой, как отъявленный негодяй. Оскорбил ее своим непристойным предложением, наговорил гадостей, да еще и напугал до полусмерти. Можно только догадываться, какие громы и молнии она сейчас призывает на его грешную голову! Ведь она же не знает, что все это было подстроено, и если он и виноват перед ней, то лишь наполовину. И принести свои извинения не удастся — ведь он не знает ее имени. «А раз так, то плюнь на эту историю и забудь о ней, — решительно сказал он себе. — В конце концов, ничего ужасного с девицей не случилось. Будет ей урок: не болтайся где попало без сопровождения старших!»
Повернувшись на каблуках, Матвей направился в игорную комнату.
Имение Юлии Прозоровской, май 1830 года
Сидя в уютном кресле перед дубовым столом в своей библиотеке, Юлия Прозоровская внимательно изучала отчет управляющего о весенних посевных работах. Время от времени она делала пометки на полях тетради, макая перо в малахитовую чернильницу. Рядом с чернильницей стоял серебряный поднос, а на нем — чашка и блюдце синего, с розово-золотым цветочным рисунком севрского фарфора. В чашке был налит шоколад, а в блюдце лежали ароматные миндальные пирожные.
Нельзя сказать, чтобы Юлия не доверяла своему управляющему. Но она решила, что ей как единоличной хозяйке большого имения следует основательно вникать во все дела. В последнее время только и было слухов, что об очередном разорении какого-нибудь дворянина, и Юлия совсем не горела желанием пополнить число этих несчастных. Да и чем еще было заниматься девушке, жившей в деревне и не выезжавшей на светские вечера? Читать — так Юлия уже давно перечитала все, что было интересного в обширной отцовской библиотеке. Заниматься же рукодельем она не слишком любила. Можно было бы попробовать рисовать, но — увы! — природа обделила княжну Прозоровскую талантом художника.
Покончив, наконец, со своим занятием, Юлия откинулась в кресле и расслабленно потянулась. Стрелки на каминных часах показывали начало десятого, и она невольно подумала, что знатные дамы в Петербурге и Москве сейчас еще сладко спят, отдыхая после веселого бала или раута. Что ж, когда-то и она вела такую жизнь… до того, как про женщин ее семейства пошел этот ужасный, зловещий слух.
Допив шоколад, Юлия позвонила в бронзовый колокольчик, и полминуты спустя в библиотеке появилась старшая горничная.
— Готовы ли комнаты для князя и княгини Тумановых?
— Да, госпожа княжна, — почтительно ответила горничная. — Все готово, можно заселяться хоть сейчас.
— Прекрасно. А те коробки с платьями и шляпами, что прислала мне тетушка на прошлой неделе?
— Все распаковано и развешано в вашей гардеробной, госпожа княжна.
Удостоив служанку легким одобрительным кивком, Юлия дала ей пару указаний и отпустила небрежным движением руки. Потом встала с кресла и перешла из библиотеки в небольшой будуар, выходящий окнами во двор. Ее должен был навестить приятель покойного отца, и ей хотелось выйти ему навстречу, чтобы показать чудесные голландские тюльпаны в саду. Они распустились только три дня назад, и Юлия не могла на них налюбоваться. Цветы были трех видов: малиновые с молочно-белыми прожилками, желтые с красными прожилками и ярко-фиолетовые.
Подойдя к зеркалу, Юлия с улыбкой оглядела себя. В это утро на ней было роскошное платье из бирюзового бархата, которое трудно было назвать просто «домашним». По моде того времени, платье имело пышные рукава, широкие в плечах и сужавшиеся к манжетам. Тонкую шею Юлии обхватывал гофрированный кружевной воротник «а-ля Маргарита Валуа», под которым был завязан изящный бантик из черной атласной ленты. Прическа Юлии тоже соответствовала моде: тугие локоны на висках и искусно сделанный бант из волос на макушке. Перчаток на руках девушки не было. На тонких изящных пальцах красовалось несколько колец: с жемчугом, бирюзой и даже одно с бриллиантом. (Надевать бриллианты по утрам считалось дурным тоном, но в последнее время Юлия испытывала какую-то болезненную тягу к роскоши и драгоценностям.)
Внезапно Юлии вспомнилась одна фраза из письма тетушки, и ее губы тронула усмешка. Тетушка с мужем собирались снова вывозить ее в свет и прислали новые наряды, чтобы Юлия «привыкла к ним и заново научилась носить модные вещи». Вероятно, тетушка полагала, что племянница ходит по дому в замусоленном капоте и с нечесаными волосами, а ее просторный дом пришел в полное запустение. Что ж, она будет приятно удивлена, когда окажется здесь.
Вообще-то опасения княгини возникли не на пустом месте. После того как в начале осени Юлия посетила несколько московских балов, она на целых три месяца погрузилась в апатию и уныние. Но потом все-таки нашла в себе силы встряхнуться. Пусть она не может показаться в обществе, где на нее все косятся — в жизни и кроме балов с театрами хватает приятных вещей. Она молода, красива, здорова и, главное, — богата. Так стоит ли печалиться, рискуя зачахнуть от тоски во цвете лет? И из-за чего? Только из-за того, что она не может выйти замуж?! Да очень ей это надо — терпеть подле себя какого-нибудь грубияна, развратника или дурака! А так она сама себе хозяйка, и очень скоро, когда ей исполнится двадцать один год, станет совсем независимой.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии