Последний танец - Эйлин Гудж Страница 6

Стоило Китти вообразить, что ждет ее на праздновании сорокалетия родительской свадьбы (бесконечные тосты, отец с матерью, наслаждающиеся атмосферой всеобщего поклонения и зависти), как у нее опускались руки. Внезапно из глубин памяти всплыл один случай из детства: отец выстраивает их перед гостиницей у озера Модок, намереваясь сфотографировать все семейство.

Они ехали к озеру весь день, до самых сумерек. Теплые куртки остались в чемодане, и дети дрожали от холода в тени сосен, под которыми отец построил их по росту, начиная с самой высокой тринадцатилетней Дафны, которая стояла рядом с матерью, и кончая толстушкой Алекс. Он делал снимок за снимком (то кто-нибудь моргнул, то забыл улыбнуться), пока они окончательно не продрогли и едва не плакали. После, когда вещи распаковали, отец отвез их в городок, где вся семья поужинала в ресторане с обильным шведским столом, поразившим их. На обратном пути Китти, Дафна и Алекс чуть не подрались, споря, кто сядет на переднем сиденье рядом с отцом.

Эта мимолетная картинка – дрожащая от холода четверка под соснами – всего лишь одна из граней алмаза под названием «Благополучное семейство Сигрейв». А таких граней множество…

«Позвоню домой сегодня же вечером», – решила Китти. Она не сказала родителям о Хизер, чтобы не сглазить. Но если встреча пройдет хорошо, мама скоро обо всем узнает и удивится, почему Китти так долго молчала.

А вдруг ее ждет неудача?

Сердце Китти болезненно сжалось.

«Я непременно что-нибудь придумаю», – твердо сказала она себе. А пока у нее и без того дел хватает – маме может понадобиться их с Дафной помощь при подготовке к празднику.

Китти соскучилась по старшей сестре. Она не горела желанием увидеться с Роджером, которого считала семейным деспотом и занудой, но сестра у нее лучшая в мире, а племянники – просто прелесть!

С Дафной всегда было легко и просто. О том, что Китти переспала со своим школьным преподавателем в ночь после выпускного бала, знала только старшая сестра. Но даже с ней Китти старалась обходить острые углы, одним из которых, конечно, был Роджер. И родители…

«Понятно, почему Дафна предпочитает жить в Нью-Йорке, – мрачно подумала Китти. – Расстояние в три тысячи миль помогает забыть прошлое».

– Как вкусно пахнет!

Китти обернулась и увидела на пороге Уиллу. Та уже сняла кроссовки и вытряхнула из них песок на крыльцо.

С подобного приветствия начиналось каждое утро, и каждое утро ее помощница приносила на подошвах песок, грязь или пыль с улицы. Весной кафельный пол кухни приобретал желтоватый оттенок из-за пыльцы акаций, растущих на узких улочках Барранко – филиппинской общины, где жила Уилла.

Но девушка отличалась завидным трудолюбием, и Китти охотно мирилась с ее недостатками. Уилла сняла с крючка передник и собрала длинные иссиня-черные волосы в тугой пучок на затылке.

– Яблоки почистить? – Уилла указала на огромный деревянный ящик в углу кладовки. Китти кивнула, и девушка радостно заулыбалась, будто ей что-то подарили.

К своим девятнадцати годам Уилламена Акино весила почти двести сорок фунтов – в два раза больше, чем Китти, и родила двоих детей от разных отцов. Но Уилла не жаловалась на жизнь. Ее мать заботилась о малышах, пока она работала, а Китти каждый вечер нагружала ее сумками с фруктами и остатками выпечки. И улыбка не сходила с лица Уиллы.

Нрав у нее был на редкость добродушный, и даже самый привередливый посетитель не смог бы вывести ее из себя. Во время работы Уилла насвистывала себе под нос или без умолку болтала. Ее трескотня порядком утомляла Китти, потому что у Уиллы было только две темы для разговоров – крошки сыновья и мужчины.

– У него родимое пятнышко в виде сердечка прямо вот здесь, – щебетала она, прижав палец к своей обширной ягодице. – Я над ним подсмеиваюсь, а он краснеет, бедняга. Неужто думает, что я его дружкам все разболтаю? Вот чудак! А вчера – угадайте, что придумал? Притащил мне охапку цветов – поди, клумбу оборвал. И на том спасибо. Господи, ну и жарища! Отопление включили, что ли?

Уилле всегда было жарко, независимо от погоды. Обычно Китти открывала окно, а сама натягивала свитер, если начинала замерзать. Сегодня она открыла дверь, ведущую в салон кафетерия, где с минуты на минуту должны были появиться посетители.

Джози Хендрикс оказалась первой и вошла в тот момент, когда Китти и Уилла выкладывали выпечку в лотки на прилавке.

– Доброе утро, леди, – пропела пожилая дама, учительница-пенсионерка, опираясь на палку с резиновой ручкой. – Вот и дверь больше не скрипит. Вы смазали петли тем маслом, которое я вам посоветовала?

Джози было уже за восемьдесят, но держалась она молодцом, несмотря на мучившие ее боли в суставах. Она обожала подмечать мелкие неполадки в чужом хозяйстве и давать советы по их устранению.

– О да, ваша смазка просто чудо! – подтвердила Китти. На самом-то деле она использовала старую смазку для швейной машинки, но ей хотелось сделать старушке приятное.

Джози уселась в свое любимое кресло за столиком у окна и, указав на отклеившийся уголок обоев под потолком, предупредила:

– Если вовремя не подклеить его, вспучатся обои по всей стене.

Китти дружелюбно улыбнулась и поставила перед Джози поднос. Пожилая дама появлялась каждое утро в пять минут седьмого и всегда заказывала одно и то же: кусочек персикового торта и такой крепкий чай, что его, по ее собственному выражению, «можно было бы резать ножом».

Над входной дверью снова звякнул колокольчик, и в кафе вошли Лианн Чапмен и Бад Джарвис, впустив в помещение влажный прохладный воздух с улицы. Оба попросили завернуть им пирожки с собой в дорогу: Лианн возвращалась домой после ночной смены в клинике «Мирамонте дженерал», где работала медсестрой, а Бад направлялся на кожевенный завод.

– Хорошо устроилась, – заметила Лианн, пока Китти отсчитывала ей сдачу. – Сидишь себе дома да пирожки печешь.

В усталых голубых глазах Лианн мелькнула зависть. Китти не на шутку обиделась, но из уважения к Алекс, когда-то дружившей с Лианн, промолчала. Как она смеет так пренебрежительно отзываться о ее работе!

К сожалению, у Лианн были все основания дуться на весь свет: муж ушел от нее, когда она ждала ребенка, родившегося потом умственно неполноценным. Китти знала от Алекс, что Лианн едва сводит концы с концами. Да, такой доле не позавидуешь!

На этот счет у Китти имелась своя теория: есть люди, появившиеся на свет под счастливой звездой, а есть и вечные неудачники. К числу последних принадлежала и бедная Лианн. Ей не везло с самого детства. Каникулы она проводила с отцом в штате Айова, тогда как все ее сверстники уезжали отдыхать на побережье. В школе, как Лианн ни старалась, оценки ее всегда были ниже среднего уровня. Стоило ей позволить своему парню «лишнее», как Стью Хардинг раззвонил всей округе, что Лианн Чапмен – дешевка.