Лабиринты любви - Леона Арленд Страница 6

Очень может быть, что эта участь ждет и Кэтрин, но она обязана продолжать игру. Остается надеяться, что ее не разоблачат.

Ей казалось, что она неплохо справляется с навязанной ей ролью, однако то и дело возникали опасения: а не допущена ли какая-то оплошность? Кэтрин постоянно была настороже.

Господи, как она устала! Ну почему бы не оказаться километров за тысячу отсюда? Подальше от секретной информации, агентов разведки и притворства… К примеру, в каком-нибудь медвежьем углу, где мужчина вроде Ника Ханта мог бы стать ее любовником…

– Сегодня вечером ничто не должно волновать меня, – вслух произнесла Кэтрин. – В конце концов, расслабиться необходимо для здоровья. Сегодня вечером я буду отдыхать!

Кэтрин еще раз окинула придирчивым взглядом свое отражение в зеркале, поправила прическу и вызвала такси.

Когда Кэтрин, одетая, в точности как героиня ее фантазий, вошла в зал, Ник на мгновение потерял дар речи.

Как зачарованный смотрел он на ее обнаженные плечи и высокую грудь. Ему даже показалось, что он слепнет от сияния, которое она излучает.

Кэтрин приближалась, и до него донесся едва уловимый запах ее духов. Дар речи пока еще к нему не вернулся! Ему было уже все равно, чем она занимается в ПИА. Пусть хоть людские души продает дьяволу! Он ее хочет. Вот и все!

Она будет принадлежать ему. Сегодня же…

Всякий раз, когда он смотрел на нее, он вспоминал о ее дневнике. Любовные сцены в бассейне, обнаженные пары в маскарадных масках, зеркальные лабиринты… Он просто потерял голову! И аппетит…

Ник ничего не ел – желание раздеть Кэтрин, оказаться с ней в постели, ласкать ее роскошное тело затмило все другие желания.

– Кофе с коньяком будешь? – спросил Ник, когда с ужином было покончено.

В сиянии пламени свечи, горевшей на столе, глаза у Кэтрин казались бездонными. Он смаковал ее.

– Да, – сказала она, понизив голос.

Он перехватил ее взгляд. Она облизнула пересохшие губы.

– Кэтрин, тебе здесь нравится? – Ник взял ее за руку.

– Да! Я рада, что ты пригласил меня именно сюда.

– Я рад, что ты рада…

Они говорили почти шепотом, словно опасаясь развеять волшебное облако, окутавшее их.

А ты, Ник, тот еще гусь! – напомнил ему внутренний голос. Этот ужин не единственная причина, почему ты привел Кэтрин сюда. Решил выяснить, не тайный ли она агент? Конечно, лучший способ выяснить правду о любой женщине, это переспать с ней.

Этим проверенным способом Хант пользовался неоднократно и, между прочим, ни разу не был разочарован. Но он никак не ожидал, что Кэтрин вскружит ему голову.

Он слегка сжал ей пальцами запястье.

– У тебя неровный пульс, – произнес он вполголоса.

– В самом деле? – спросила она и пристально посмотрела на Ханта, отчего у него самого быстрее забилось сердце.

Хант молча кивнул.

Кэтрин скользнула взглядом по его черному джемперу – подарку бывшей любовницы.

Черный цвет был основным в его гардеробе, поскольку делал взгляд его голубых глаз пронзительно-ярким.

Пауза затягивалась. Чтобы поддержать разговор, Кэтрин спросила.

– Значит, когда ты не работаешь в ПИА, ты преподаешь?

Хант кивнул, а потом спросил:

– Неужели наш ужин закончится так скромно?

Не понимая, куда он клонит, Кэтрин переспросила:

– Что значит «так скромно»?

– Это значит, я без ума от тебя. Кэтрин, я хочу, чтобы эту ночь ты была со мной.

– По-моему, ты чересчур прямолинеен. – Кэтрин понизила голос до шепота. Она была на седьмом небе. Ник Хант без ума от нее! Трудно поверить в такую удачу.

– Может быть! Но я точно знаю, что не должен терять ни минуты. Кроме того… – он запнулся, – я убежден, что и ты этого хочешь. Не отрицай!

– Ты всегда такой проницательный?

– Только когда хочу чего-то слишком сильно. – Он выдержал паузу, сжав ее руку своими ладонями, и добавил: – Не заставляй меня повторять это слишком часто, просто поверь: я хочу тебя так сильно, что не в состоянии думать ни о чем другом.

Сердце Кэтрин готово было вырваться из груди. Но ей захотелось слегка помучить Ника.

– А может, для начала нам следует получше узнать друг друга? – Кэтрин одарила его соблазнительной улыбкой. Ник рассмеялся:

– О… это просто замечательно!

– Что именно?

– Ты говоришь, что нужно сделать сначала, тогда как я больше думаю о том, что будет в конце.

– Хочешь сказать, что всегда знаешь, чем завершится очередное свидание?

– Что касается сегодняшнего, то да, – ответил Хант, сам поражаясь своей прямоте. – А вообще, я довольно-таки разборчив… Короче, не всякая женщина удостаивается чести попасть ко мне в постель.

Взгляд у Кэтрин стал острым как кинжал, и Хант понял, что перегнул палку.

– К твоему сведению, я не из тех, кто прыгает из постели в постель. И я никогда не говорила, будто собираюсь с тобой спать.

Ее отказ задел Ханта.

– А тебе и не надо это говорить. Все понятно без слов. Достаточно посмотреть тебе в глаза. – Он не отводил от нее взгляда. – Твоя манера держаться, беседовать говорит о многом. – Он замолчал, представляя, как станет ласкать ее, а она будет стонать от наслаждения. Протянув руку, он коснулся ее обнаженного плеча. – Между прочим, если бы тебе хотелось просто пообщаться со мной, ты бы никогда не надела этого платья.

Кэтрин насторожилась. С какой стати он завел разговор о платье?

– Перестань, Ник! По-моему, ты чересчур самоуверен.

– А ты не воспринимай мои слова в штыки! Я считаю тебя умной женщиной, с которой можно говорить обо всем.

– Очень хорошо! – оживилась Кэтрин. – Тогда давай поговорим прямо сейчас.

– Давай! Только сначала я закажу себе виски с содовой, а тебе «мартини». Не возражаешь?

– Напротив! Я обожаю «мартини»…

– А я тебя! – Он улыбнулся, радуясь, что атмосфера разрядилась, подозвал официанта и заказал напитки.

– Расскажи мне о себе, – сказала Кэтрин.

– Я тружусь на ниве просвещения. – Срочно требовалось что-то сочинить, проявляя максимум осторожности: один телефонный звонок и его легенда может рухнуть. – Работаю на ПИА только тогда, когда не преподаю. – В этой информации ничего нового для нее не было. Он тянул время, пытаясь придумать нечто правдоподобное. – Это, как правило, летом, и в середине зимы… Отпусков у меня обычно не бывает. – Он замолчал, а потом на одном дыхании произнес: – Кэтрин, не могу я сейчас говорить о себе, честное слово. Ты сводишь меня с ума… Я страдаю, я сохну, я без памяти… – Ник был не далек от истины, ибо все равно был не в состоянии поддерживать беседу. Он не сводил с нее взгляда. – Ты обволакиваешь меня словно паутиной, – выразил он свое восхищение.