Герцогиня и султан - Жюли Галан Страница 6

Эти слова Жаккетта восприняла на удивление спокойно. Ведь с самого начала, с того момента, когда они попали к пиратам, госпожа Жанна говорила, что гарема не миновать. Главное, что корабль, где ее обижали, далеко. И теперь земля под ногами, а не качающаяся палуба. А на суше много чего придумать можно, это не море. Гарем, так гарем!

И Жаккетта вплотную занялась гранатом.

Госпожа Бибигюль была на седьмом небе от счастья.

Весь Тарабулюс [4]гудел, как растревоженный улей, судачил о том, что в доме у многоуважаемой госпожи Бибигюль, чьи девушки славятся на весь залив, появилась новая прекрасная жемчужина. Настоящая французская принцесса.

Уже не один богатый горожанин из числа тех, что могли позволить себе дорогую женщину, наносил визит к многоуважаемой госпоже. Бибигюль не могла отказать себе в небольшом развлечении: она подводила гостя к оплетенной виноградом решетке, за которой в саду с неизменным веером прогуливалась Жанна, холодно глядя на мир вокруг. Даже самые недоверчивые, увидев ее, понимали: принцесса, как есть принцесса! И тянулись к кошелькам.

А Бибигюль нежно называла откровенно невозможную цену. И веселилась в душе, видя, как сникший покупатель уходит. Бибигюль была честолюбива. Сколько ни продавай прелестниц местным почтенным торговцам, имени на этом не сделаешь. А вот если пристроить девушку в гарем какого-нибудь известного лица, о котором только и говорят люди, – это и почет, и слава, и зависть соседей. А такой человек есть. Есть. Только нужно подождать…

Солидному человеку нужен хороший гарем. А настоящая принцесса в гареме – это же алмаз среди жемчуга! Ах, какие вершины могут открыться, если с умом взяться за дело!

Только думы о коварной Фатиме нагоняли морщинки на гладкое лицо Бибигюль. Смешно думать, что она сможет из полумертвой служанки сделать привлекательный товар. Но странная уверенность в словах старой ведьмы… Аллах да пошлет плешь ее голове!

Все равно будет так, как задумала она! Бибигюль часами смотрела, как фланирует по саду Жанна, и душа ее звенела, словно верблюжьи колокольчики, предвкушая прекрасную сделку.

В маленьком домике дела шли своим чередом. То, что Жаккетта исправно наедала формы, необходимые для покорения капризных сердец восточных мужчин, госпожу Фатиму не устраивало. Настоящая женщина должна быть округлой-округлой. А становятся такими не по воле Аллаха, а исключительно благодаря тяжкому труду массажиста.

И за Жаккетту принялся старый евнух Масрур. Стальными пальцами, способными легко придушить барса, он разгонял Жаккеттин жирок в нужных местах, добиваясь таких округлостей, каким позавидовали бы небесные гурии.

А Жаккетта вспоминала давний вечер в замке Монпеза, когда там гостили актеры… И высокомерную Шарлотту, которая тогда сказала: «Извини, конечно, Жаккетта, но посмотри на благородных дам, что нынче собрались. Самые красивые – госпожа Жанна, госпожа Рене, госпожа Бланка, госпожа Анна. Видишь, какие они все худые да бледные? Это очень красиво!» Увидела бы она сейчас упитанную и румяную Жаккетту, которая должна стать еще толще, чтобы превратится в красавицу! Вот бы удивилась!

После очередной порции массажа в комнату торжественно вошла госпожа Фатима. В руках у нее была стопка ткани.

– Лежи, мой цветочек, лежи! – сказала она. Фатима аккуратно положила стопку на плоский сундук. Затем брезгливо собрала одежду Жаккетты в жестяной таз.

– Это – в огонь! О отрада моего сердца! Я принесла тебе настоящую одежду, не ваше глупое тряпье! Пока простую, для дома. Одежду, в какой мужчин покорять, надевать еще рано.

– Почему? – удивилась Жаккетта.

– Ты пока никудышная женщина, ходить не умеешь, телом говорить не умеешь, правильно на мужчину смотреть не умеешь!

– Так прямо и не умею? – обиделась Жаккетта. – Ходила ведь всю жизнь, не ползала!

– Не умеешь! – решительно кивнула головой Фатима. – Ты – девочка из другого мира, глупого мира. Ваш мужчина женщин плохо любит, с открытым лицом на улицу ходить заставляет.

– А что тут плохого?

–. Как что плохого, мой цветочек?! Побойся Аллаха великого, всемогущего! Чтобы всякая уличная грязь на мое лицо смотрела?

– Да у нас кто хочет с вуалью ходит! – попыталась защитить свой мир Жаккетта. – Благородные дамы особенно, они красоту берегут.

При слове «благородные дамы» Фатима встрепенулась, словно вспомнила что – то.

– Глупая Бибигюль – сказала она по-арабски. – Аллах милостивый послал тебе красивое лицо, но забыл вложить мозги в твою глупую голову! Я утру тебе нос! – И добавила по-французски: – Мой цветочек! Надевай новую одежду и даже не благодари добрую Фатиму!

Жаккетта надела длинные, по щиколотку, шаровары, расшитую на груди рубаху с узкими рукавами. Было очень непривычно. Жаккетта настороженно ждала подвоха от незнакомого наряда, особенно смущали шаровары.

Фатима нырнула в один из сундуков и достала оттуда роскошные туфли без задников, с загнутыми носами. Сафьяновые, солнечно-желтые. Такой красивой обуви у Жаккетты никогда не было. У девушки даже дух захватило, когда туфли оказались на ее ногах. Правда, ей они показались маленькими – пятка немного свисала.

– Не удивляйся, так ноге будет прохладней, – объяснила Фатима. – Выйди на середину, о отрада моих глаз!

Жаккетта скованно вышла, глядя себе под ноги. Фатима обошла ее, довольно осмотрела, поцокала языком.

– Теперь, мой цветочек, научись носить одежду так, словно на тебе нет никакой одежды!

– Это как?! – запаниковала Жаккетта. – Ни в жизнь не смогу!

– Сможешь, мой цветочек, сможешь! – уверенно сказала Фатима, – Все в руках Аллаха! Не бойся! Это не прямо сейчас! Сейчас мы будем кушать кунафа. Масрур! – закричала она. – Бездельник Масрур! Где ты пропал?! Твоя любимая девочка сейчас помрет от голода! Аллах да накидает камешков на твою лысину!

Масрур, улыбаясь, принес миску жаренных в топленом масле орехов, заправленных медом. Увидев наряженную Жаккетту, он довольно покивал головой и тоже поцокал языком. Жаккетта поцокала ему в ответ, и они оба рассмеялись.

По мнению Жаккетты, Масрур совсем не был похож на евнуха – то есть на Абдуллу. Кожа у него была светлая, хоть и загорелая, голова лысая, и громадный живот нависал над широким красным поясом. Жаккетту он жалел и постоянно таскал ей сладости, помимо бесконечного потока кушаний от Фатимы. Жаккетте его тоже было жалко, ведь такого сильного человека непонятно во что превратили. По Абдулле хоть незаметно было, что он не совсем мужчина, но Масрур… Насколько низким был голос у госпожи Фатимы, настолько высоким тенорком щебетал грозный с виду евнух, просто сердце кровью обливалось. Так что сладости Жаккетта честно делила пополам с горемыкой.

– Кушай, отрада моего сердца! – рокотала Фатима. – Кушай, мой заморский цветочек! Тебе еще надо много кушать, много спать, много узнать, чтобы стать настоящей женщиной для настоящего гарема!