Колдовская любовь - Вирджиния Хенли Страница 6

— Ничего я не хочу! — взвилась Рейвен, потихоньку лягнув сестру под столом.

— От всей души надеюсь на это, — церемонно произнесла Кейт. — Цыганам ни в чем нельзя верить: все они воры, лгуны и еще того хуже!

Дочь поспешила сменить тему:

— Зато, мама, тебе выпадет прекрасная возможность повидаться с твоей подругой Розалинд.

— Рейвен рассказывала, что, когда лорд Дейкр был молодым, он похитил свою невесту и увез на быстром коне?

Рейвен наградила сестру очередным пинком. Никак не усвоит, что в присутствии матери лучше держать рот на замке!

Кэтрин неодобрительно поджала губы и бросила в сторону дочери гневный взгляд.

— До чего же ты невыносима, — буркнула она и, обратившись к Ларк, пояснила: — Розалинд Грейстоукс была подопечной лорда Клиффорда из Уэстморленда. Клиффорд отказал Томасу Дейкру, и дерзкий молодой дьявол увез девушку и женился.

— Какой кошмар! — возмутилась Ларк.

— А по-моему, это так романтично! — страстно объявила Рейвен. — Только представьте, какой сильной должна быть любовь, чтобы похитить невесту!

Кейт окончательно вышла из себя:

— Ларк права, поступок крайне мерзкий, и последующий скандал был поистине ужасным. Бедная Розалинд! Хотя впрямую никто ее не винил, репутация несчастной навеки погибла!

— Какая, к черту, репутация? И при чем она тут? Твоя подруга все равно стала леди Дейкр, так ведь?

— Безупречная репутация необходима любой женщине, стремящейся стать следующей леди Дейкр, — многозначительно заметила мать.

Видя, что разговор вновь принимает опасное направление, Рейвен поспешила осведомиться:

— Какой костюм ты наденешь, мама?

— Очень заманчиво нарядиться английской королевой… впрочем, как и любой другой, если наберусь храбрости надеть корону.

— Боадицея [2], — шутливо предложила Рейвен. — Все, что тебе понадобится, — копье и туника!

Ларк зачарованно вздохнула.

— Если мама станет королевой, я буду принцессой. Как насчет тебя, Рейвен?

Девушке пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться вслух.

— О, что-нибудь совсем простенькое. Возможно, богиня.

Она поспешно извинилась и покинула столовую. У нее есть дела поважнее, чем какие-то костюмы. Нужно дать наставления юному сокольничему, которому предстоит заботиться о птицах в ее отсутствие.

Заслышав громовой топот, леди Дуглас выбежала во двор. Сердце билось так, что она схватилась за грудь, неотрывно глядя на въезжающих в ворота всадников. Ноги подкосились от облегчения, едва она узнала мужа и его широкоплечего спутника.

Рэм спрыгнул на землю и в два прыжка оказался рядом с прелестной огненноволосой женой.

— Моя единственная любовь, с тобой все в порядке?

— Бог мой, я не надеялась еще раз увидеть Хита, да к тому же вместе с тобой. Как ты его спас?

Рэм крепко поцеловал жену.

— Он и на этот раз обошелся без меня. Каковы наши потери?

— Двое стражей мертвы, с полдюжины конюхов ранены. Эйда меня к ним не подпускает.

— И не мудрено, в твоем-то положении, — сухо заметила высокая худощавая служанка. — И так полночи провели, отскребая кровь с пола твоей спальни!

— Довольно, Тина! Ты немедленно возвращаешься в Дуглас. Там безопасно и тихо. Мне не следовало брать тебя с собой в приграничье!

Тина мудро воздержалась от споров с мужем в присутствии его людей. Пожав хорошенькими плечиками, она взглянула в живые карие глаза брата.

— Кровь Христова, я боялась, что они тебя повесят!

— Веревка стоит денег, — усмехнулся тот, пристально глядя на сестру. — Ты здорова, милая?

Ее аура изменилась. Золотистый свет не поблек, но вокруг головы светилось двойное кольцо.

Рука Тины легла на округлившийся живот под просторным плащом.

— Хочешь сказать, что я похожа на бочонок с вином?

— Ты прекрасна и куда более соблазнительна, чем положено быть замужней женщине, — заверил Рэм, властно обнимая ее за талию и подталкивая к замку.

— А ты, Хит? Вправду цел? — вполголоса спросила Эйда, заметившая, как медленно он спешился. Хит и привлекательная вдовушка, много лет служившая его сестре, давно стали хорошими друзьями. Он прикоснулся губами к ее лбу.

— Со мной все хорошо, Эйда, это о Тине следует побеспокоиться. Думаю, она носит близнецов.

Служанка поспешила в замок, а он повел лошадей вместе с «позаимствованным» шотландским пони в конюшню. Эйда догнала супружескую парочку прежде, чем они добрались до своей спальни в главной башне. Это оказалось нетрудно, потому что Тина с недавнего времени с трудом взбиралась по ступенькам. Прислушавшись, Эйда укоризненно покачала головой: упрямые влюбленные уже горячо спорили.

— Ни за что! Сделаешь, как тебе сказано, ведьма!

— Это ты сущий дьявол! И пяти минут тут не пробыл, как уже раскомандовался, будто правишь миром!

Они вошли в комнату и встали лицом друг к другу, словно два соперника, намеренные не отступить ни на дюйм.

— Я и впрямь правлю твоим миром. И ни за что не позволю тебе оставаться здесь.

— Как насчет близнецов? — вмешалась Эйда. Рэм разъяренно обернулся к ней.

— Ты вечно врываешься, когда тебя не просят! Чего уж ожидать от такой пролазы, как ты! — фыркнул он.

— Близнецы? — охнула Тина, широко раскрыв золотистые глаза и хватаясь за живот. — Слушай, по-моему, ты права! Это многое объясняет!

— Близнецы? — встревоженно пролепетал Рэмзи, чувствуя, как внутренности стянуло тугим узлом. Но в сердце зародилась робкая надежда.

Тина сбросила плащ и принялась развязывать свободное платье.

— Помогите мне снять эту чертову хламиду, — проворчала она. — Когда я лежу спокойно, то слышу и ощущаю, как бьются два сердца. Просто я думала, что одно из них — мое.

Эйда стащила с нее платье, а Рэмзи прижал мозолистые руки к чреву жены. Темные брови сосредоточенно сошлись. Немного погодя он положил на это же место ее ладони.

— Ну что, мой сладкий ягненочек?

Тина, улыбнувшись, кивнула.

— Эйда?

Эйда, бывшая не только служанкой, но и лучшей подругой Тины, стала осторожно ощупывать огромный живот.

— Либо это близнецы, либо ты носишь трехногую табуретку.

Тина разразилась громкими криками радости.

— О, какая я умная и хитрая! А на этот раз я просто превзошла себя!

— Ты? А кто виновник всего? Кто создал эти крохотные существа? — бахвалился Рэм, сгорая от нежности и обожания. Он бережно поднял жену, уложил на кровать и коснулся ее губ губами.