Кража - Андреа Кейн Страница 6

— Я вовсе не хотела копаться в вашей личной жизни. Просто хочу сказать, что вы не производите впечатления праздного человека, который ищет развлечений.

— Слово «развлечение» предполагает и женщин?.. Граф подался вперед и смотрел на нее в упор, опираясь локтем о колено и положив подбородок на руку, — поезд тряхнуло, и он оказался настолько близко к ней, что она смогла разглядеть его густые дрогнувшие ресницы.

— Мне приятно видеть, как в ваших глазах загораются искры, и они начинают сверкать, как сапфиры, — сказал он очень тихо, откинулся на спинку сиденья и сложил руки на груди. — Но, отвечая на ваш вопрос, могу сказать, что я и в самом деле не люблю праздности. Мне не очень удается и роль землевладельца. И потому я работаю — не на земле, но ради земли. Точнее сказать, ради многих землевладельцев. Я занимаюсь расследованиями.

— Расследованиями? Вы сыщик?

— Боюсь вас разочаровать. Я занимаюсь поисками краденой земельной собственности, слежу за тем, чтобы жертвы получали компенсацию за украденное у них. — Вы на службе у компании Ллойдов [1]?

— Да, я часто выполняю заказанную ими работу. Но не только ими. Предпочитаю быть свободным. Например, я специализируюсь на розыске украденных картин.

— Вы живете в Лондоне?

— Иногда. У меня там городской дом. Кроме того, у меня есть небольшое поместье недалеко от Саутгсмптона. — Губу Тремлетта слегка скривились в улыбке. — Я его купил, а не унаследовал от отца.

— Вы очень горды.

— Таким меня воспитали. Ну что, достаточно ли я удовлетворил ваше любопытство?

Лицо Ноэль погрустнело.

— Я не собиралась подвергать вас допросу. Когда несколько минут назад я называла вам черты своего характера, то забыла упомянуть любопытство

— Я и не чувствую, будто меня подвергли допросу. И подозреваю, что вы не перечислили еще множество своих отличительных черт. Но готов побиться об заклад, что среди них нет ни одной, которая бы заставила скучать в вашем обществе, леди Ноэль Бромли.

— И думаю, вы бы выиграли.

— Обычно так и бывает.

Внезапно Ноэль пришла в голову забавная мысль, и она спросила:

— Вы играете в азартные игры, милорд?

— Зависит от того, какие это игры, какие ставки и какой выигрыш сулят, — ответил он, ослепляя ее улыбкой.

— Я имею в виду пикет. Никакого риска. К тому же это прекрасное развлечение в дороге. И, я полагаю, заодно мы могли бы и подкрепиться.

— Вы повергли меня в изумление. — Бровь графа приподнялась.

Ноэль указала на корзинку с провизией, поставленную Грейс под скамью.

— Вы, очевидно, проголодались, — сказала она просто. — Я вижу, что вы с собой не захватили ничего, кроме газеты.

— Выглядит заманчиво.

— Прекрасно. — Ноэль извлекла из кармана накидки игральные карты. — Я захватила их с собой в надежде на то, что мы с Грейс поиграем в карты в дороге, но к сожалению…

Последовал быстрый взгляд на безмятежно спящую горничную.

— К сожалению, у вашей горничной свои представления о том, как лучше коротать время в пути, — заметил граф.

— Итак, мы играем. — Ноэль взглянула на карты. — Ставки будут ничтожными, а выигрыш может оказаться значительным — столько сыра и хлеба, сколько вы способны съесть, плюс приятная беседа,

— Замечательно. А что выиграете вы? Ведь у вас тоже должен быть стимул.

— Я согласна без стимула.

Тремлетт в задумчивости потер подбородок:

— А куда вы собираетесь отправиться в Лондоне? Ноэль смутилась:

— Мне надо зайти в магазин на Риджент-стрит, а потом еще в одно место…

— Вы собираетесь остановиться в городе?

— Нет, — ответила Ноэль, откашливаясь. — Мне надо вернуться в Пул сегодня же вечером.

— В таком случае в Лондоне у вас будет мало времени, и вы не захотите терять ни минуты. — Он дождался ее кивка и продолжал: — Как вы собираетесь добираться до Риджент-стрит от вокзала?

— Полагаю, в наемном экипаже. Право, я не, подумала об этом…

— Я отвезу вас. Разумеется, если проиграю. Экипаж будет ожидать меня у вокзала Ватерлоо, оттуда я еду на Риджент-стрит. Вернее, в полутора кварталах от этой улицы. У меня назначено несколько деловых свиданий на сегодня, и начну я с художественной галереи Франко.

Глаза Ноэль округлились от удивления:

— И я собираюсь туда. Мне надо там кое-кого повидать и… — Она умолкла.

— Мне казалось, вы говорили о Риджент-стрит.

— Да, мне надо купить подарок папе ко дню рождения. А уж потом — галерея.

— Прекрасно. — Тремлетт казался очень довольным. — Теперь каждый из нас заинтересован в выигрыше. Если выиграю я, вы наполните мой желудок едой. Если же выиграете вы, я обеспечиваю вам транспорт. Согласны?

Ноэль бросила смущенный взгляд на Грейс.

— Не беспокойтесь о вашей горничной, — сказал граф, прочитав ее мысли. — Она не откажется от любезности с моей стороны.

Ноэль помахала картами в воздухе:

— Будем тянуть карты или я их сдам?

— Будем тянуть. — Казалось, он вот-вот взорвется смехом. — Сдающий имеет преимущества. Вы полагаете, я этого не знаю?

— Я просто хотела проверить, насколько компетентен в игре мой противник.

Через полтора часа, когда поезд с пыхтением и свистом выезжал с вокзала в Бэсингстоуке, Ноэль набрала столько очков, что стало ясно; граф побит и посрамлен.

— Вот итог нашего соревнования, милорд. Если, конечно, вы не пожелаете сделать еще одну попытку, — поддразнила она графа, наслаждаясь его изумлением.

Эти слова вызвали у него снисходительную улыбку, он сложил карты и передал ей колоду.

— Нет, благодарю вас. Опытный игрок всегда знает момент, когда следует выйти из игры.

— А как насчет вашего желудка?

Позволив себе эту невинную колкость, Ноэль наклонилась, извлекла корзинку с припасами и поставила на освободившуюся теперь скамью рядом с графом.

— Когда я проигрываю, то бываю ужасно злой. Зато когда выигрываю, становлюсь на удивление благородной и щедрой. Поэтому приглашаю вас разделить со мной трапезу. — Она склонила головку и без тени насмешки пригласила: — Пожалуйста! Говоря откровенно, вы оказали мне огромную услугу, что не дали умереть от скуки. Одно это заслуживает награды.

Внезапно прежнее ощущение скованности, которое она уже испытала в обществе лорда Тремлетта, снова охватило ее. Заерзав под его пристальным взглядом, Ноэль пыталась понять, о чем он сейчас думает. Однако взгляд графа смягчился, и он одарил ее своей снисходительной улыбкой;