Нарисованное сердце - Холли Престон Страница 6

О своих правнучках Том даже не упоминал. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Ведь девочки относились к женской половине человечества, а значит, их можно было просто не принимать в расчет…

Карла нахмурилась вновь, когда они вышли из здания аэропорта и по раскаленному бетону направились к ангару. Внезапно на них налетел шквальный порыв горячего ветра. Ее спутник остановился и развернулся широкой спиной к открытому пространству, словно желая защитить ее от разыгравшейся стихии. Но Карла вовсе не тешила себя мыслью, будто он поступил так из каких-то джентльменских побуждений.

Однако его мозолистые пальцы вновь шевельнулись и, как ей показалось, слегка погладили ее кожу, вызвав томную дрожь во всем теле Карлы. Что-то в молодом человеке притягивало и волновало ее. Он же относился к ней с явной неприязнью, и это приводило Карлу в смятение.

Когда через минуту они вновь шли по летному полю, у нее мелькнула мысль, что он, должно быть, узнал ее в зале прилетов по тем немногим фотографиям, на которых они с Томом были сняты вместе. Идея снимков принадлежала американцу.

Бело-синий самолет был безукоризненно чист, но показался Карле слишком маленьким, что незамедлительно нагнало на нее страху. Чтобы избавиться от сосущего чувства тревоги, она напомнила своему спутнику:

— Вы до сих пор не назвали свое имя.

— Билл. Билл Даррелл, — представился он после значительной паузы. — Уверен, дед упоминал обо мне, когда вы встречались в интимной обстановке.

Произнеся эту фразу, отдававшую явным цинизмом, Билл как-то странно скривил рот. А Карла, решив скрыть обиду, вызванную оскорбительным намеком, почти пропела вкрадчивым голосом:

— О да, но он называл вас не иначе как «моим внуком».

Вот так! Уж теперь-то я наверняка поставила его на место, решила Карла. Он считает себя птицей высокого полета, которая ни от кого не зависит и которой позволительно все. Но теперь пусть знает, что даже родной дед смотрел на него как на приложение, как на всего лишь помощника и не считал нужным называть по имени…

Билл Даррелл даже не попытался помочь ей подняться в самолет, отчего она вздохнула с облегчением. Однако Карле начинало не нравиться то смятение чувств и мыслей, которое она испытывала всякий раз, когда он прикасался к ней.

Войдя в небольшой салон самолета, Карла обнаружила, что два места в нем уже были заняты.

— Значит, вы нашли ее, дядя Билл? Вот здорово! Ну, теперь мы можем отправляться в путь. Умираю, как мне хоцца на ранцо!

— Перестань паясничать, Энни! Нельзя так коверкать слова… Ты же знаешь, что прадедушка устроил нас в школу для того, чтобы мы научились говорить правильно и вести себя прилично.

Карла услышала два почти одинаковых голосочка, увидела две очень похожие головки со светло-русыми хвостиками, два носика, усеянные веснушками, и две пары серых глазенок, удивительно напоминающих глаза их дяди.

Близнецы разглядывали Карлу с нескрываемым любопытством.

— Так это та самая, дядя Билл? Предмет прадедушкиного обожания? — сказала одна из девочек.

Другая тихонько хихикнула. Затем в салоне наступила гробовая тишина.

Карла была шокирована, и, как ни пыталась скрыть это, у нее ничего не выходило. Неужели так думали о ней все родственники Тома? Если это действительно правда, следует вывести их из заблуждения, причем немедленно. Карла открыла было рот, чтобы начать разъяснения, как вдруг заметила в глазках хихикнувшей молчуньи испуг. Она проследила за направлением взгляда девочки и увидела Билла, вперившего безжалостный взгляд в близнецов.

— Энни, извинись сейчас же перед мисс Шерилл! — приказал он. — Не подобает так обращаться с гостями.

Щеки девочки залила яркая краска, и у Карлы сжалось сердце от жалости к ребенку. Ведь бедняжка скорее всего просто повторила то, что слышала от взрослых. Эту мысль Карла хотела было высказать Биллу Дарреллу, но в последний момент что-то ее остановило, и она трусливо прикусила язык.

— Простите меня за грубость, мисс Шерилл. — Пара детских глаз с мольбой уставилась на нее. А в следующий миг неугомонная Энни буквально огорошила ее потоком слов: — Если бы вы вышли замуж за прадедушку, то стали бы тогда нашей прабабушкой, да? Знаете, нам бы это понравилось. Правда, Мэри? Прадедушка всегда говорил, что в нашем доме не хватает женщины, хозяйки. Наверное, именно поэтому он сделал так, чтобы вы приехали сюда.

Карла почувствовала, как атмосфера в тесном салоне самолета сгустилась, словно перед грозовым разрядом. Склонившись к девочке, она ласково сказала:

— Энни, твой прадедушка и я просто дружили. Ничего другого между нами не было. И это не он сделал так, чтобы я приехала сюда. Я прилетела, потому что…

— Потому что он оставил вам половину ранчо! Нам все известно об этом.

— Энни!

Жесткий, твердый голос прозвучал резко, как удар плети, прервав невинную болтовню девочки. Карла побледнела как полотно. Нет, такого просто не могло быть! Энни, должно быть, что-то напутала. Карла собралась было переспросить Билла, но тот уже выходил из салона. На секунду обернувшись, он сказал:

— Пора взлетать. Мэри, покажи, пожалуйста, мисс Шерилл, как надо пристегнуть ремень безопасности…

— Минуточку!

Но Билл уже закрыл за собой дверь в кабину пилота и не слышал недоуменного возгласа Карлы. Когда она уселась в кресло рядом с сестричками, до нее как сквозь сон донеслись слова одной из девочек:

— Не волнуйтесь, мисс Шерилл. Дядя Билл очень хороший летчик. И бояться вам не нужно.

Карла откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Она все еще не могла прийти в себя. Ее всю трясло. Нет, не мог Том оставить ей полранчо! Девочки, должно быть, услышали что-то краем уха и все неправильно поняли…

Украдкой она взглянула на них. Сколько им? Десять или одиннадцать, не меньше… Уже не малышки, должны соображать и не путать черное с белым… Внутри у Карлы что-то вдруг оборвалось. Надо все выяснить, и немедленно! А сейчас… Сейчас ей лучше не лететь на ранчо.

Неожиданно она почувствовала, как кто-то осторожно тронул ее за руку.

— Все будет хорошо, мисс Шерилл, вот увидите, — постаралась успокоить ее Энни. — Через час мы уже будем на месте. С вами ничего не случится… Мэри раньше тоже боялась летать, ведь правда, Мэри?

Сестренка кивнула в знак согласия и добавила:

— И на автомобилях я ездить тоже боялась. — Девочка поежилась всем тельцем, глазки будто заволокло легкой дымкой. — Особенно после того, как мамочка с папочкой разбились на машине… Прадедушка рассказывал нам, что ваши родители тоже погибли в автомобильной катастрофе. — Мэри взглянула на новую знакомую и спросила: — Это правда?

— Да, правда. Тогда мне было шестнадцать лет…

— И как вы стали жить после этого? — вступила в разговор более смелая Энни.