Затаившаяся змея - Джери Уэстерсон Страница 6

Лайвит подняла на Криспина глаза. Ее лицо как будто смягчилось, потому, возможно, что она встретила родственную душу. Сколько лет она мучается со своей полоумной сестрицей? На вид Грейс не больше двадцати. Лайвит, может, всего несколькими годами старше, хотя морщина озабоченности, прорезавшая лоб, и темные мешки под глазами добавляли ей возраста. Женщина робко улыбнулась и сразу помолодела.

— Тогда ведите нас, — сказала она, жестом благородной дамы приказывая ему двигаться вперед.

Криспин спрятал улыбку и продолжил путь, помогая Лайвит перебираться через особенно большие лужи. Грейс шла за ними, таща тяжелый узел с добром сестер.

«Кабаний клык», вросший в землю на углу Гаттер-лейн, напоминал огромную спящую черепаху. Задолго до Криспина этой таверне покровительствовали рыцари и лорды, но это было давно, а теперь лишь разный сброд считал «Кабаний клык» своим пристанищем. Криспина это устраивало. Деревянные стены таверны посерели под воздействием природных стихий, облупившаяся штукатурка уже много лет как нуждалась в подновлении, однако большие дубовые двери были по-прежнему крепкими. Иначе и быть не могло, если вы хотели обезопасить себя от ночных воров.

Криспин толкнул дверь и оглядел сумрачное помещение с низкими потолками. Лишь масляные лампы потрескивали на столах да в большом очаге горели огромные поленья. Тяжелые потолочные балки казались старыми, как Мерлин, и Криспин часто спрашивал себя, способны ли они, такие изъеденные временем и потрескавшиеся, вообще поддерживать крышу.

Под этими ненадежными балками близко друг к другу стояли шероховатые прямоугольные столы, за некоторыми из них с роговыми кубками в руках сидели мужчины, прятавшие глаза в тени капюшонов.

Хозяева этой мрачной таверны, Гилберт и Элеонора Лэнгтоны, хотя и были добрыми и щедрыми людьми, имели дело с самыми грубыми обитателями Гаттер-лейн. Без них это заведение было бы еще более жалким.

Криспин углядел Элеонору, которая орудовала метлой из прутьев утесника и громко распекала слугу, уронившего поднос.

Криспин подошел поближе.

— Надеюсь, я не помешал.

Элеонора круто развернулась.

— О, Криспин! Какая неожиданность.

Она улыбнулась и обняла его. Волосы женщины были полностью убраны под белый полотняный вимпл [5], уложенный складками и сборками и оставлявший на виду только гладкий овал лица. Лица без возраста. Криспин подумал, что ей, наверное, лет тридцать, как и ему самому, неточно не знал.

— Да я вот объясняла этому мошеннику, — пояснила она, метлой указывая на слугу, — какой он никудышный, если роняет хорошую еду на пол.

Слуга поднял виноватый взгляд. Он собирал осколки и загубленную еду на поднос.

— Она ужасно громко мне «объясняла».

Криспин кивнул:

— Мне этот сердитый взгляд тоже хорошо знаком, Нэд.

— Поторопись, Нэд, — буркнула хозяйка и разгладила свой не слишком чистый фартук.

Она только теперь заметила Лайвит и Грейс, стоявших за спиной Криспина, и нахмурилась — ее головной убор опустился и превратил лицо в маленький горизонтальный овал.

— А это что такое?

Криспин отвел Элеонору в сторону:

— Нэлл, я хочу попросить тебя об одолжении.

— О нет, Криспин. Больше никаких одолжений. Почему ты превращаешь наше несчастное заведение в пристанище ненужных тебе женщин?

Криспин расправил плечи. Второй раз за утро его обвиняли в распутстве. Конечно, основания для этого есть, но не сегодня, а его искренние протесты, похоже, пропускают мимо ушей.

— Они не мои «ненужные женщины», — объяснил он. — Они мои клиентки. Им нужна моя помощь, а мне — твоя.

Элеонора закатила глаза и сложила руки на груди.

— Что скажет Гилберт? Говорю тебе, Криспин, ты слишком много себе позволяешь.

— Может, и так, но дело не терпит отлагательства.

Нэлл опять взялась за метлу и несколько раз, примирительно, провела ею по полу, заметая пыль.

— Как всегда.

Криспин хотел было предложить денег, но мысль эта надолго не задержалась. В данный момент денег у него не было, а он и так уже много задолжал Гилберту и Элеоноре.

— Нэлл. — Криспин улыбнулся. Нечестный прием, но обычно он срабатывал. — Их будет искать шериф, и им надо где-то спрятаться. У тебя доброе сердце, и ты не откажешься нанять их и подержать здесь. Я был бы очень тебе признателен. Это всего лишь на время, пока они не смогут вернуться в свое жилье и к своей прежней жизни.

— Ой, ладно, Криспин. — Она сердито глянула на женщин. — Ну, разве что назло Уинкому. Но только на время, ясно? Любому заведению за глаза хватит неприятностей в лице Нэда. Цены высокие, а платят — мало, — многозначительно заметила она, потерев пальцы характерным жестом.

Криспин официально поклонился.

— Спасибо, Элеонора.

Лайвит выступила вперед и гордо вздернула острый подбородок.

— Вы назвали нас вашими клиентками. Это означает, что мы должны вам платить. Сколько стоят ваши услуги?

У Криспина мелькнула мысль поступить благородно и от платы отказаться, но он уже давно не мог позволить себе роскоши быть благородным.

— Шесть пенсов вдень. И на расходы.

Лайвит тяжело вздохнула, но взялась за висевший у нее на поясе кошелек и высыпала на ладонь его содержимое. Четыре пенса один фартинг. Она посмотрела на Криспина.

— Это все, что у меня есть.

Но она многозначительно посмотрела на сумку на плече сыщика.

Криспин взял три монетки, чтобы отвлечь Лайвит.

— Я возьму сейчас три пенса. Вы сможете расплатиться со мной позже. Здесь вы будете работать за еду и жилье, поэтому сумеете кое-что сэкономить. — Опустив монеты в собственный кошелек, он откашлялся. — Стало быть, с вами решено. Я буду время от времени наведываться и сообщать, как идут дела.

— А когда мы сможем вернуться в «Голову короля»?

— Может, и никогда.

Сестры посмотрели на Элеонору. Криспин представил их.

— Это ваша новая хозяйка, Элеонора Лэнгтон. Нэлл, это Лайвит и ее сестра Грейс.

Элеонора нахмурилась.

— Очень хорошо. Ступайте на кухню.

Сестры пошли в указанном направлении, но Лайвит оглянулась на Криспина.

— А что будет с тем ящичком, а? За него можно получить столько золота, сколько тут никогда и не заработаешь.

Криспин крепче сжал ремень сумки.