Русская Никита - Эльвира Барякина Страница 6

Стоя перед большим зеркалом в прихожей, Мэг принялась натягивать ее через голову, одернула, повернулась задом, чтобы проверить собственную обольстительность. Как она и ожидала, с ней было все в порядке.

— Он обязательно примет меня на работу, — сказала она себе уверенно. У меня такое предчувствие.

Тут Мэг увидела в зеркале отражение своего письменного стола, над которым была развешана целая выставка волковских фотографий. Среди них попадались самые различные: случайные, официальные, цветные, черно-белые…

Бывало, Мэг целые вечера тратила на их разглядывание. Если бы Витька видел эту коллекцию! Он бы наверняка подумал, что она влюбилась в этого сухопарого типа с темными глазами.

Мэг удивилась и рассмеялась над своим предположением. Вообще-то, похоже… Что еще можно подумать, если почти все ее мысли только о Волкове?

Но это была не любовь. Это был азарт, желание переупрямить, уважение… Может быть, даже зависть к чужому уму и успешности…

Хотя какая-то доля страсти все же жила в самом потаенном уголке ее сознания.

В «Академии» будущим Охотникам постоянно внушали: «Никогда не ненавидьте и не призирайте своих Клиентов! Этим вы сводите на нет все свои усилия. Вы их не поймете до тех пор, пока будете противопоставлять себя им. Охотник — это не совсем точное наименование вашей профессии. Вы скорее вирусы. Вы внедряетесь в организм Клиента, живете в нем, зная и чувствуя все то же, что и он. Его голод — ваш голод. Его болезни и неудачи — ваши болезни и неудачи. Ваша задача — не убить свою добычу, а умело направлять ее в ту сторону, в какую вам надо. А для этого ее нужно чувствовать как самое себя».

И Мэг старалась изо всех сил.

… Через час она была готова.

Политеховский диплом, диплом об окончании института иностранных языков, трудовая книжка с отличным послужным списком, блестящее резюме… Строгий серый костюм, сапожки на каблучках и тонкие очочки довершали картину идеальной помощницы руководителя высшего звена.

* * *

«Промхолдинг» занимал четырехэтажный псевдоготический особняк с башенками, флюгерами и барельефами. Но несмотря на красоту, это здание пользовалось плохой репутацией. Может быть, острые хищные контуры сами по себе наводили на тревожные мысли, а может, это было из-за того, что в свое время здесь располагалась городская ЧК, выселившая с насиженного места семейство почтенного пароходчика. Впоследствии для органа государственной безопасности выстроили новое монументальное здание, а особняк отдали под какую-то общественную организацию. Со временем он обветшал, барельефы раскрошились, и если бы не господин Волков, городские власти давно отдали бы распоряжение о сносе дома.

Но по какой-то странной причуде хозяин «Промхолдинга» решил, что его конторе здесь самое место. Лучшие строители и реставраторы трудились несколько месяцев, и вскоре особняк принял свой первоначальный облик.

… Мэг бодро взбежала по ступенькам, потянула дверную ручку на себя. Сердце ее учащенно билось, лицо пылало. Она хотела было постоять чуть-чуть на ветру, чтобы успокоиться, но передумала: в ее ситуации можно волноваться — любой человек, приходящий на собеседование, имеет на это полное право.

Во внутреннем убранстве «Промхолдинга» тоже было что-то готическое: сводчатые потолки, узкие лесенки, штукатурка, стилизованная под каменную кладку… Даже охранники на входе чем-то неуловимым напоминали средневековых стражников.

Быстрым взглядом Мэг оценила пропускную систему: почище, чем в некоторых банках будет! Несколько камер наблюдения, турникет, магнитные ворота, автоматические решетки, блокирующие в случае тревоги все входы-выходы…

Мэг протянула одному из охранников свой паспорт.

— У меня на одиннадцать назначена встреча с Волковым.

— Вы по поводу работы?

— Да.

Охранник набрал по внутреннему телефону какой-то номер.

— Отдел кадров? Тут пришла Науменко, спуститесь, пожалуйста.

Отчего-то Мэг казалось, что Инга должна быть похожа на какую-то прибалтийскую красавицу, поэтому она не сразу поняла, что маленькая толстушка со множеством бус на необъятной груди — та, кого она ждет. Двадцать пять-тридцать лет, светлая ухоженная кожа, модная стрижечка, хорошее платье… Такой дамочке более пристало работать доброй воспитательницей в каком-нибудь элитном детсаду…

Инга ответила на ее взгляд легкой полуулыбкой маленького аккуратного ротика. Она тоже присматривалась к своей будущей начальнице.

Чтобы всегда иметь возможность объяснить свои отношения, им предстояло по-настоящему познакомиться и завязать ни к чему не обязывающие приятельские отношения. Этого было вполне достаточно для периодического обмена информацией.

Быстро покончив со всеми пропускными формальностями, Инга провела Мэг через турникет и направилась вверх по узкой чугунной лесенке с узорчатыми ступенями. Они молчали, соблюдая правила этикета: хоть им и предстояло работать вместе, всецело доверять и поддерживать друг друга, слишком быстрое знакомство могло вызвать ненужные домыслы.

Только поднявшись на самый верх, Инга позволила себе обернуться и как-то по-иному посмотреть на Мэг.

— Нервничаете? — спросила она сочувственно. — Ничего, я в этой конторе вот уже год — жить можно.

Мэг глянула на свое отражение в зеркальной двери, ведущей в коридор: действительно, вид у нее был несколько ошеломленный… Но она тут же постаралась взять себя в руки.

— Справлюсь, — произнесла Мэг, бесшабашно тряхнув головой.

* * *

Кабинет Волкова был совсем небольшой — в два узких стрельчатых окошка без занавесок. Стол у стены, диван и старинный шкаф, украшенный резными львиными мордами. Ничего, что бы напоминало классический офисный евро-ремонт. Скорее — задние комнаты антикварного магазинчика. Единственным исключением из общего правила был небольшой черный ноут-бук, стоявший на столе.

Сам Максим Евгеньевич — в белой рубашке без галстука, жилете и брюках тон в тон — стоял у окна и курил черную сигариллу. Темные глаза смотрели на Мэг с нескрываемым интересом так, что ей даже захотелось одернуть свою и без того не самую короткую юбку.

«Черт бы его побрал! — возмущенно ругнулась про себя Мэг. — Чего он уставился?!»

Стоило ей переступить порог этого кабинета, как весь ее агрессивный настрой исчез без следа. Внезапно откуда-то нахлынули мысли, что Волков вполне может и отказать ей. По какой-нибудь непонятной прихоти… И как тогда докладывать об этом Сергею Ивановичу?

— Так вас зовут Маргарита? — первым нарушил затянувшееся молчание Волков.

Она кивнула. Страх неудачи все более и более окутывал ее.

— Ну что ж, — Максим Евгеньевич опустился на свое жесткое резное кресло с острой спинкой, — давайте побеседуем. Присаживайтесь.

Мэг села на край дивана, положив сумочку на сжатые колени.