Мой идеальный незнакомец - Юлия Бузакина Страница 6

Никогда больше не буду пить шампанское. Уже почти полдень, а я все никак не могу подняться с постели. Мне плохо. Перед глазами летают вертолеты, голова жутко кружится, а тошнит так, что не помогает даже кислый лимон, который заботливая тетя Кора по моей просьбе принесла мне на блюдце.

Если учитывать тот факт, что я заняла ее спальню, она очень хорошо ко мне относится.

Мама со мной не разговаривает. По моей милости мы оказались в тесном домике у тетушки на окраине Сочи. Карим не позволил нам взять ни одной вещи из его дома. Мама забрала только свой ноутбук и наши документы. Я была не в состоянии даже говорить, не то, чтобы что-то собрать. А по дороге к тете в такси я пела песни, и меня не могли заткнуть даже мои двоюродные братья-близнецы. Потом меня укачало и стошнило прямо во дворе. В общем, было, за что не разговаривать.

А самое обидное в том, что со мной это произошло впервые. Я не напивалась шампанским даже в подростковом возрасте, не говоря уже о том, чтобы так вести себя, будучи учительницей младших классов. Да уж, накосячила.

Я пытаюсь сесть. Меня снова уводит куда-то в сторону, но я знаю, что мне необходимо поговорить с мамой. Я чувствую себя жутко виноватой перед ней за свой срыв. Ведь могла же дотерпеть до утра, а потом мы с мамой что-нибудь придумали бы. Дались мне эти фонарики. Надо было слушать маму и идти к психотерапевту, чтобы проработать свои детские травмы.

Через двадцать минут мне удается справиться с дурнотой, и я медленно спускаюсь по скрипучей деревянной лестнице на первый этаж.

Мама задумчиво стоит у окна небольшой кухни. У нее в руках чашка кофе, как и обычно в первой половине дня. Но вместо шелковых пеньюаров, которые она так любила носить в доме Карима, на ней светлые облегающие джинсы и просторная шифоновая туника серого цвета. Я понимаю, что это вещи тети Коры, и вдруг осознаю, что на мне до сих пор белое платье с вечеринки.

– Мам, – я подхожу к ней сзади и тихо становлюсь возле окна.

Она не отвечает. Делает вид, что не слышит и продолжает пялиться в окно на давно не полотые сорняки во дворе тетушки.

– Мам. – Виновато повторяю я. – Я не хотела. Прости меня.

– Мне нечего тебе прощать, – хмурится она. – Не следовало просить тебя о том, чего ты не могла выполнить.

– Но ведь в итоге пострадала и ты тоже! – в бессилии сжимаю кулаки я.

– Это не страшно. Мне ничего не страшно, Кристина. Только мои книги, это все, что у меня есть. В них я жила, понимаешь? Если Карим отнимет у меня мои книги, я даже не знаю, как буду дальше…

–Все эти романы, они ведь… там ты оживляла папу, да? – пронзает мое сердце догадка. – Тот бестселлер «Одинокий отель», где мужчина и женщина селятся в роскошном отеле и страдают от одиночества, пока однажды не сталкиваются в холле, он про тебя и папу?

Мама молчит.

Мои глаза застилают слезы.

– Я напишу новые романы, – ничем не подтверждая мои догадки, поникшим голосом отвечает София. – Мой ноутбук со мной, а сменить пароли на аккаунтах в социальных сетях ничего не стоит. Со мной все просто. А вот тебе, боюсь, не поздоровится. Карим не прощает предательства.

О, как же мама оказалась права! В этом я убедилась на следующий день утром, когда мне позвонила директор школы и сообщила, что со мной больше не будут работать. Более того, она сказала, что оповестила все близлежащие территории до самого Туапсе, чтобы меня не принимали на работу по причине неадекватности и некорректного поведения, а также неизлечимого алкоголизма.

Алкоголизма?! Да я напилась впервые в жизни! Вот что значит влиятельный и подлый Карим.

А еще местная желтая пресса не преминула упомянуть мою выходку на первой полосе сетевых новостей. Как же, Софию Холодовскую с позором выгнали из дома благодаря выходке дочери и даже не позволили забрать вещи! Похоже, про наш с мамой промах теперь знают не только в прибрежном поселке, которым правит Карим на пару с Зотовым-старшим, но и во всей округе.

– Работать где-то придется, – прикуривая тонкую сигарету на той же самой кухне у окна, задумчиво проговорила тетя Кора следующим вечером. – Иначе так недолго и ноги протянуть. Кстати, на этих выходных в парке пройдет фестиваль. Нашей фабрике требуются волонтеры. Между прочим, платят неплохо.

Тетя работает на сочинской кондитерской фабрике «Золотая Русь». Я представляю себя в картонном кокошнике с надписью «Золотая Русь», и в фартуке, на котором черным по белому выведено, что миссия фабрики – дарить сладости отличного качества по доступной цене, и брезгливо морщусь.

Тетя с мамой листают в телефоне сетевые новости, одну другой гаже, и запивают стресс кислым дешевым вином в картонной коробке, которую тетя притащила из местной лавки. Закусывая его августовскими яблоками из запущенного тетушкой сада, они неустанно сокрушаются по поводу подлости Карима.

– Ладно, – вздыхаю я и тянусь за планшетом одного из близнецов. – Поищу свободные вакансии в Сочи. Учителем не возьмут, но может, еще кем-нибудь удастся устроиться.

– Поищи, – кивает мама и льет им с тетей Корой еще кислого вина.

– Но на выходные все равно иди ко мне на фабрику волонтером, – назидательно сверлит меня взглядом тетушка, и я понимаю, что мне не отвертеться.

Спустя полчаса у меня пухнет голова от обилия ненужной информации о работе, а мама и тетя Кора уже курят вместе и ищут в сотовом телефоне какие-то нудные песни из девяностых. Картонная коробка с кислым вином давно опустела.

Я выключаю ноутбук и тихонько выхожу из кухни. В Сочи у меня когда-то была подруга, с которой мы вместе учились в колледже. Пухленькая и очень добрая подруга Полина в нарядах-балдахинах и с короткой стрижкой каре. После окончания колледжа я уехала в прибрежный поселок к Кариму, а Полина осталась в городе.

Я решила навестить подругу. Раньше она жила в соседней с тетушкиным домом пятиэтажке, заросшей диким виноградом. Насколько я помню, Полина так и не вышла замуж, а значит, она продолжает жить вместе с родителями в трехкомнатной квартире. Отлично, в моем айфоне даже остался номер ее телефона. Как хорошо, что Карим не додумался заставить нас с мамой сдать еще и сотовые. Видимо, он был слишком шокирован моей выходкой.

– Кристинка, ты в Сочи? Вот так сюрприз! – вопит Полина на другом конце провода. – Не поверишь, вчера вечером я про тебя вспоминала! Ты далеко?

– Почти возле твоего дома, – улыбаюсь я.

– Уже бегу к тебе! Можем выпить по чашечке кофе, там за углом открыли кофейню.

– Хорошо, жду тебя у подъезда, – соглашаюсь я. Лучше уж выпить по чашечке кофе с Полиной, чем смотреть на опьяневших от дешевого вина маму и тетю Кору.