Тридцать дней до развода - Ашира Хаан Страница 6

Я наблюдаю с легким недоумением за этими людьми: близкими, которых я знал лет десять, а некоторых и все двадцать. Почему они ведут себя так, будто ничего не случилось?

Денис создает основной шум: рассказывает какие-то баечки, хохочет так, что трясется обширный живот, подкладывает всем дамам в окрестностях еще салатиков и следит, чтобы между первой и второй, второй и третьей, третьей и так далее водка не успевала «остывать».

Марина тщательно расспрашивает хозяйку о составе каждого блюда и выбирает без глютена, лактозы, сахара, с минимумом жиров и углеводов… потому и сидит с охапкой зелени на тарелку, которую Алла раздраженно сгребла ей, разрушив украшения всех блюд. Она понятия не имеет, что там в составе, заказывала в кулинарии.

Егор уже молниеносно подчистил еду со своей тарелки и ерзает, поглядывая на телик: там трансляция теннисного матча, который ему интересен больше нас всех.

Его жена, Наденька, украдкой заворачивает в салфетку самые лакомые кусочки для их померанского шпица, нового и любимого члена семьи.

Марат, как обычно, отрывается от мессенджеров, только когда поднимают тост. Тогда быстро откладывает телефон и с энтузиазмом тянется к своей рюмке.

Тамара на другом конце стола нудит в ухо своему Пашке, чтобы не пил. Сколько лет нудит, столько же лет все по итогам кончается тем, что мы помогаем загружать безжизненное тело в такси, а она бегает вокруг и извиняется за него.

Светик рядом со мной раскладывает на своей тарелке натюрморт — в самый раз для инстаграма. Красиво, по ЗОЖ и богато. Но почему-то не фотографирует, а как будто демонстрирует окружающим.

Через пару часов будут забыты диеты, матчи, чаты, запреты и даже померанский шпиц. Дамы перейдут на водку, джентльмены на коньяк, салаты с авокадо и рулетики с рукколой и пармской ветчиной будут безнадежно сохнуть, отодвинутые в сторону, зато пирожки и соленые помидорчики улетят за милую душу. Придется лезть на антресоли за гитарой, а вместо Билли Айлиш и Эда Ширана народ потребует Максим и Лазарева. И начнутся танцы!

Я их обожаю — друзей моей юности. Сидеть с ними за одним столом на их или свой день рожденья, Новый год, восьмое марта; затевать шашлыки с апреля по октябрь, мотаться в соседний город в боулинг или к лесному озеру в баньку к столетнему деду Егора. Смотреть, как становится все необъятнее пузо Дениса, все тоньше — талия Марины, все отчаяннее — макияж Тамары. Радоваться, что, как бы нас жизнь ни мотала, а все равно сидят рядом ФСБшник с журналисткой, танцуют «медляк» бизнесвуман с автомехаником, выбегают покурить непризнанный художник с замороченным программистом. Не всякая «вторая половинка» к нам вливается. Зато уж если вливается, то насмерть.

И вот новое наше приобретение сидит по правую руку от Светки, вежливо пробует все, что ей предлагают, но ничего не доедает до конца, смеется над Денискиными анекдотами, каждый раз чуть запаздывая, буквально на полсекунды, словно лишь подхватывает общий смех, а сама даже не слышит. И вздрагивает, когда наши взгляды встречаются.

Но снова и снова поднимает на меня глаза, ищет меня. А я так и вовсе почти не отрываюсь от нее.

Даша.

Значит, бежала она так отчаянно, спасаясь от нашей вечеринки. Если бы я верил в судьбу, сейчас хохотал бы во весь голос. Даша-Даша, надо было лифт подождать, и все бы обошлось!

А теперь…

Все сложно.

— Не пора ли нам выпить! — напоминает Денис. — Скоро спать, а мы не ели, скоро есть, а мы не пили! Давайте, кто еще не поздравлял именинника?

Светка рядом со мной облизывает густо накрашенные губы, кладет ладонь на мой локоть и начинает подниматься со стула, но ее опережает Алла.