Очаровательный Синий Чулок - Юлия Климова Страница 6

– А папа тебя тоже воспитывает и воспитывает? – Она все же позволила себе добрую чуткую улыбку.

– Папа – это и есть дядя Кирилл, понимаете? – Ксюша наклонила голову, и в ее глазах заплясали смешинки. – Я его очень люблю, а вам он нравится?

«Нет. Не нравится».

– Я затрудняюсь ответить на этот вопрос, так как практически незнакома с твоим… – Соня остановилась и вздохнула. Дядей? Папой? Какая разница… Но нужна ясность, и маленькие девочки не должны водить за нос своих гувернанток. – Ксения, я не поняла, Кирилл Андреевич твой дядя или папа?

– Папа.

«Может, заодно спросить про маму? Но мамы явно нет… А вдруг у ребенка душевная травма по этому поводу? Надо бы поймать ночью какое-нибудь зазевавшееся привидение и вытрясти из него правду!»

Если бы Соня могла, она бы выдала: «Да-а», возвела глаза к потолку и вопросительно произнесла бы: «И что там пишут в педагогических книгах о сложных, критических, нетипичных, драматических, неразрешимых и чрезвычайных ситуациях в семье?» Но пришлось лишь нахмуриться и перевести разговор на другую тему:

– Давай продолжим экскурсию по дому.

Комнаты Ольги Федоровны и Марины располагались рядом, в правом крыле.

– Мы не будем к ним заглядывать, – серьезно сообщила Ксюша. – Нам же не нужна головная боль, да? Я просто показала, где они живут… ну, на всякий случай…

«Уверена, что привидение чаще всего гуляет именно здесь, – подумала Соня, – и либо это тайный любовник экономки, либо любовник Марины, либо…»

– Как раз тут чаще всего и можно увидеть привидение, – тихо предупредила Ксюша. – Еще то зрелище…

– И на кого оно похоже? – поинтересовалась Соня.

– На меня, – спокойно ответила Ксюша.

«Та-а-ак, значит, все-таки она шляется по ночам по коридорам в белой простыне… Кирилл Андреевич, а вы хоть знаете, что происходит в вашем доме? В вашем сумасшедшем доме? Похоже, нет».

– Ты ходишь сюда пугать Ольгу Федоровну? – спросила Соня, ничуть не осуждая юное создание.

– Да, иногда, – равнодушно произнесла Ксюша, точно речь шла о рядовой прогулке до ворот участка и обратно.

– А зачем?

– Она смешно визжит.

«Уважительная причина, ничего не скажешь».

Конечно, нужно было сказать, что доводить людей до нервного срыва недопустимо, такие поступки некрасивы и влекут за собой множество проблем, включая чье-нибудь сотрясение мозга, но Соня промолчала. Она и сама бы с радостью понаблюдала, как скачет и визжит перепуганная Ольга Федоровна. Захватывающее зрелище.

– А здесь живет дядя, – свернув за угол, Ксюша указала на широкую темную дверь. – У него там большущая спальня.

– Ты же сказала, Кирилл Андреевич – твой папа…

– Да, папа, – согласилась Ксюша. – Я его называю по-разному, потому что… м-м-м… – Она сморщила носик. – Когда сержусь – он дядя, а когда нет – папа. Приблизительно так.

– А почему сейчас сердишься?

– Из-за Лоры. Я ее не люблю. А вот ее комната. Собственно, там вещи… ну, чаще она бывает у дяди… Очень прилипчивая особа.

Соня еле сдержалась, чтобы не расхохотаться – последние слова Ксюша произнесла настолько по-взрослому, что душа подпрыгнула от смеха. Но вместо этого пришлось строго посмотреть на девочку и сухо произнести:

– Нехорошо так говорить о взрослом человеке, надеюсь, впредь ты будешь более сдержанна в мыслях и словах.

– Ладно, договорились, – охотно согласилась Ксюша, – но только потом, когда вам захочется сказать о Лоре что-нибудь плохое, не стучитесь в мою дверь. В моем лице вы не найдете внимательного и понимающего слушателя.

«Пора увольняться, – с иронией подумала Соня. – Этой малышке точно не нужна гувернантка. Ей необходима сцена, полный зал зрителей и продолжительные аплодисменты».

* * *

Она хотела бы немного больше – совсем чуть-чуть, но Кирилла совершенно невозможно уговорить. Он делает ровно столько, сколько считает нужным, а особо внимательным не был даже в первые дни знакомства. И никогда, никогда не говорил ей о любви…

Ну и что?

«Любовь… Плавали, знаем». – Лора улыбнулась, вспоминая прошлое. О, какими же смешными кажутся теперь прежние чувства и переживания, какой же дурочкой она была…

Первая школьная влюбленность – Сашка-красавчик.

Вторая волна чувств сразу после выпускного бала – Игорь-красавчик.

Безумная страсть в модельном агентстве – Максим-красавчик.

Короткие романы не считаются…

А затем великая трагедия под названием «Серега Мальцев» – со слезами, заламыванием рук, со словами: «Как ты мог! Гад и сволочь!»

Серега Мальцев, Серега Мальцев… Из-за него она бросила институт, разругалась с родителями и рассталась с успешным ресторатором, готовым носить ее на руках всю оставшуюся жизнь.

И что? Кто оказался прав? Мать и отец? Нет.

Институт – ерунда, а Комлев уж покруче многих будет. А ведь умирала, сходила с ума, чуть руки на себя не наложила (ну, почти…), а все потому, что Серега Мальцев вдруг увлекся смазливой соплюшкой из подтанцовки. Банально, но от этого не менее обидно.

А все же жаль, что ей уже двадцать восемь лет. Сейчас она умнее и опытнее, смогла бы дотянуться до звезд – сделала бы отличную карьеру, дома мод и журналы дрались бы из-за нее! Однако не век же по подиумам вышагивать и позировать перед фотообъективом. Есть другие интересы. И развлечения.

– Как же хорошо, – выдохнула Лора. Остановилась около книжной полки, дотронулась пальцем до корешка энциклопедии и двинулась дальше, чиркая длинным ногтем по книгам. – Чу-дес-но…

Она родилась в семье академиков и первые семнадцать лет послушно оправдывала ожидания родных и близких – училась на пятерки и стремилась к знаниям. А потом, получив аттестат и золотую медаль, с торжеством выдала родителям:

– Вы хотели – пожалуйста, а теперь я пойду своей дорогой.

Почти в каждой семье есть необыкновенная тетушка, двоюродная сестра или еще какая-нибудь родня, замешенная «на седьмом киселе», которая однажды появляется на пороге с гостинцами и радостно восклицает: «Ах, какой же ты стала! Ах, как выросла! Ах, какая же красавица! Да тебе в актрисы или модели надо! Ты знаешь, сколько они зарабатывают? Деньги лопатой гребут!» И Лоре тоже повезло с такой родственницей – троюродная тетушка приехала из Парижа и обрушила на племянницу неподдельное восхищение, сдобренное дорогим ароматом заграницы и фотографиями из глянцевого журнала. «А ноги-то, а глаза, а губы, а волосы!» – постоянно восклицала она, всплескивая руками. Эти восторги зацепили и надолго засели в памяти. И как только представилась возможность, Лора сделала профессиональное портфолио и обратилась в крупное модельное агентство. Ее приняли с распростертыми объятиями. Еще бы! Фигура, рост, ноги, природная грация и – немаловажный плюс – способность мгновенно раскрепощаться. Ей не нужно было часами объяснять, как лучше встать, наклонить голову, какой взгляд послать в объектив. Лора справлялась сама, разбрызгивая во все стороны флюиды сексуальности.