Маринкина любовь - Наталья Воронцова Страница 59

— А ты думаешь, я сложа руки сидела! Да я в нашем диспансере всех напрягала! Чего только не делали — не помогает! А ехать на лечение он категорически не хочет. И правильно, что он, хроник какой? — Мать помолчала и заговорила умоляющим почти голосом: — Дочка, я знаю, что надо…

— Что, мама? — Маринка уже примерно представляла дальнейшее развитие событий.

— Надо его закодировать! Такая новая методика есть… После этого вообще не пьют, трезвенниками делаются. К нам в выходные врач-экстрасенс из Москвы приезжает, собирает людей в ДК и кодирует.

— Ну закодируйте! — Маринка всегда скептически относилась ко всем экстрасенсам, но понимала: мать не переубедить.

— В этом и проблема, — помяла платок мать. — Денег у меня на это дело нету. Ты же знаешь, Николай не работает, Кристька учится и хвостом крутит, кормить-одевать всех надо… А тут он учудил…

— Что еще?

— Ну продал Николай телевизор наш цветной и весь хрусталь вынес из квартиры…

— Да гони ты его, мама, в шею, — не выдержала Маринка. — Я тебе уже давно говорила. Это же просто сволочь!

— Не смей так о нем! Он твой отчим, он Кристинке отец!

Маринка встала из-за стола и налила себе чай, чтобы успокоиться. Спорить с матерью было бессмысленно. Лидия Ивановна сидела с обиженным видом и громко хлюпала носом. Пришлось подавить все сильнее накапливающееся раздражение. Она подошла к матери и взяла ее за плечи:

— Что я могу сделать для тебя, мама?

— Дочь, помоги! — сразу воодушевилась Лидия Ивановна. — Нужны деньги, чтобы Николая закодировать. Потом все будет хорошо. Он пойдет работать, и мы тебе все отдадим.

— Сколько? — Маринка вздохнула и пошла к своему тайнику в старой швейной машинке, куда складывала мелкие деньги на одежки к лету Илюшке и себе.

— Да сколько дашь! Вы же тут в Москве, вам проще, чем нам, в провинции.

— Держи, мама. — Голубева, не пересчитывая, отдала ей все деньги. — Только не покупай ничего Николаю, я тебя очень прошу!

— Вот спасибо, дочь! — обрадовалась Лидия Ивановна, заворачивая деньги в платок. — Выручила меня.

В спальне заплакал Илюшка. Маринка вышла и вернулась, держа его на руках.

— А что это он у тебя такой худенький, дочь? Плохо кормишь, наверно?

— Мама, перестань!

— Ладно, не обижайся. А у Соловьева-то твоего такое происходит! Бедный Лев Дмитриевич! За что все это на его голову сыплется?

— Что еще? — У Маринки сердце в пятки ушло. — Что-то с Димкой? Или с Ленкой?

— С охламоном-то этим что будет! Ему море по колено. Все нормально у твоего Димки. Гуляет по-черному, девок по всей округе портит. Хоть и больной, а все туда же!

— Мама, почему больной?

— Весь город знает, что он с головой не дружит, только тебя жизнь ничему не учит! Как околдованная! — вскипятилась мать.

— Ладно, проехали. Так что случилось?

— Светка, бедная, на двух работах разрывается, а он, скотина, катается на лыжах, отдыхает и, представь себе, поет в городском хоре!

— Это Димка-то поет? — Маринка не удержалась и прыснула.

— Тебе все хиханьки! И сестрица Димкина тоже тот еще фокус выкинула… Вот семейка!

— Наташка?

— Она самая. Как Лев Дмитрич все это пережил? Я как мать его так понимаю! Бедный человек. Все сделал для своих детей, а они его так…

— Мама, говори скорее, что с Наташкой? — ] воскликнула Маринка взволнованно.

— «Что», «что»! У нее же все было хорошо: отличница, последний курс, отправляют за границу на работу. Постарался отец-то для дочери. Уже почти все документы оформлены были… И тут во время медкомиссии выясняется, что она беременна! Такой позор отцу! Какая уж тут заграница! Отец, умный человек, сразу ей сказал: делай аборт, попробуем все уладить. А она уперлась — не буду, и точка!

— Может, и правильно сделала? — задумчиво сказала потрясенная новостями Маринка.

— Ты точно не в себе, девка! Я тебе всегда говорила, ты ненормальная, вся в отца, он тоже психованный был! — торжественно произнесла мать. — Ну так слушай дальше. Эта вертихвостка не только насчет аборта отца ослушалась, но и замуж против его воли вышла, представляешь! За какого-то ханурика, рыночника! Ни жилья у него, ни денег! Мотается туда-сюда. Это она-то, красавица, которая с будущими дипломатами училась, могла себе даже принца испанского захомутать. Ужас какой!

— Мам, а где они с ним живут?

— Лев Дмитрич, благородная душа, оставил им квартиру в Москве. Наташка все-таки его любимица была. Там и живут. А рожать ей уже летом…

Осчастливленная Лидия Ивановна, рассказав еще какие-то местные новости, торжественно отбыла в Петровское. А Маринка не спала всю ночь — сидела в задумчивости у кроватки Илюшки. Павел Иванович безмятежно храпел в соседней комнате. Как же быстро летит время! У ее маленькой Наташки-первоклашки будет ребенок! А кажется, что она сама еще настоящий ребенок в белых кудряшках… Все в памяти, до мелочей. Даже те варежки, которые она когда-то Наташке подарила. Впрочем, сколько лет они уже не виделись? Наверно, лет пять… Девочка должна была сильно измениться за это время, повзрослеть! Как она сейчас? Мать права, Наташка своими руками сломала карьеру, к которой так стремилась. Как Димка. Что она обрела взамен? И стоят ли мужчины того, чтобы ради них так круто разворачивать жизнь?