Девочка для Беса - Маша Драч Страница 59

Единственное, чего я сумел добиться, оплатить весь курс лечения для Киры. Сделал всё таким образом, что отказать уже никак не получиться, ведь сумма внесена и отозвать ее никак нельзя.

Вдох-выдох… Я попросил Бориса, именно попросил, а не приказал ему, учитывая, что он глава моей службы безопасности, чтобы проследил за Кирой. Да, я на правах мужа мог бы с лёгкостью вернуть свою жену в дом, но достаточно уже принуждения. Запретная черта перейдена.

Доктор докладывал мне о состоянии здоровья Киры и это утешало меня. Хотя, что тут уже утешаться? Все дела и заботы бизнеса я свалил на своих помощников, замкнувшись в резиденции будто отшельник. Выполз однажды из своего убежища только, чтобы посетить похороны Ирины. Никого не было, кроме меня. Всегда такая одинокая и верная Ирина, на которую я мог положиться, теперь навсегда исчезла. Речи о том, чтобы отдать ее сына-сироту в руки служб, которые занимаются подобными вопросами, даже не могло существовать. Мои заместители быстро решили эту ситуацию и теперь под моей официальной опекой находилась не только Мелек, но и Илья. Это самое малое, что я сумел сделать для мальчика и для его покойной матери.

Вдох-выдох… Я сидел на полу в своем кабинете и пил виски. Я не жалел себя, не сетовал на судьбу. Просто пил, глушил в алкоголе боль разорванной души и кричал… Кричал до хрипоты, до боли, до дрожи, до невозможности.

Вдох-выдох… Несколько ночей подряд ходил кругами у больницы. Злился и ненавидел. Всё происходило, будто в каком-то отравленном полумраке. Ответный удар по врагу был нанесен, но я не ощутил ожидаемого кровожадного удовольствия. Сухая пустота.

Настал день выписки. К этому моменту я уже успел забрать детей из лагеря и перевезти их в загородный дом. Один из самых сложнейших разговоров с Ильей еще не состоялся. Киру приехали встречать ее дядя и, конечно же, подруга. Я стоял у машины, напряженно рассматривал худую фигуру Киры. Она и так никогда не была крупной, а сейчас – одна сплошная тень. Что может быть хуже чувства беспомощности?

Кира заметила меня. Будто почувствовала мой взгляд. Глянула на меня, а затем просто села в такси. Наша разлука продлилась больше двух лет, прежде чем мы встретились снова. Я ушел в работу, вернее, в ту ее часть, которую не распродал и в воспитание детей.

Объяснить Илье всю чудовищность ситуации оказалось просто невозможным. Но я откуда-то нашел в себе силы для этого. Стоит ли вспоминать о том, как мальчик заплакал у меня на плече, умываясь своими слезами, что крупными прозрачными горошинами стекали по его щекам?

Вдох-выдох… Время шло, мои люди раз в неделю докладывали мне о том, где сейчас Кира и чем она занимается. Восстановилась в консерватории и помогает дяде с цветочным бизнесом. Сухая констатация фактов, которая не позволяла узнать, что творится в душе этой молодой женщины. А я и так знал, что творится, потому что со мной жила та же буравящая, а иногда ноющая боль.

Время шло, раны не заживали всё еще кровоточили и гноились. Я пытался для детей быть той опорой, которая им сейчас так необходима. Деньги – это только бумажки, власть – иллюзорное чувство твоего превосходства, а вот дети… Дети – это наше будущее. Не эксперименты, не прихоти, не наши копии, а будущее.

Я гнал боль, гнал страх и пустоту, но они все втроем продолжали возвращаться ко мне, отравлять меня. А я не мог допустить собственного уничтожения, потому что на мне лежит слишком большая ответственность, на мне лежит судьба детей.

Вдох-выдох… Только это помогало мне проветрить мозги и, хотя бы на несколько секунд успокоиться. Просто дышать и пропускать воздух через себя. Когда я узнал, что в консерватории Киры должен состояться торжественный концентр выпускников, то решил непременно посетить его. Потому что существовать порознь я уже не мог.

Волновался как совсем зеленый мальчишка. В концертном зале занял самое дальнее место, чтобы никто не мог меня увидеть или заметить раньше времени. Кончики пальцев дрожали, и я сильней стискивал в руках пышный букет нежно-розовых роз. Его наличие казалось мне кощунственным, но я это понял только после того, как купил. Вряд ли она его примет, вряд ли вообще захочет со мной говорить. Но на концерты ведь приятно приходить с цветами.

Я всегда привык всё планировать, теперь сидел и не имел ни малейшего понятия о том, как именно закончится этот вечер. Прошло столько времени. Мы оба очевидно сильно изменились, переосмыслили всё, что случилось. Но я ощущал, что нам нужна эта встреча, чтобы наконец-то расставить все точки над «i».

Зал быстро наполнился гостями. Я заметил дядю Киры. Он сел в один из первых рядов. Тоже с букетом. Перед этим человеком я также ощущал вину, потому что не сумел уберечь его племянницу. Начало концерта помешало мне углубиться в собственные размышления, всё внимание сосредоточилось исключительно на сцене.

Я понятия не имел, когда именно должна выступить Кира, но с замиранием сердца ожидал ее появления всякий раз, когда завершался очередной номер. Мне была доступна лишь сводка новостей, но я понятия не имел, как именно Кира сейчас выглядит.

Ее выступление оказалось одним из последних. Она была одета в золотистое платье, что так очаровательно и магически струилось по ее утонченной хрупкой фигуре. Уже давно отросшие волосы были подхвачены на затылке в модную слега небрежную прическу. Несколько локонов элегантно обрамляли ее лицо.

Я видел перед собой молодую женщину. В ней я уже не узнавал ту Киру, которую я встретил больше двух лет назад в караоке-баре. Отсутствовала воздушность ее образа. Уверенность и холодное спокойствие. Этих перемен стоило ожидать. Несломленная с гордо поднятой головой.

Когда мы жили вместе, я практически не слышал ее пения. Моя память хранила лишь те моменты, когда Кира выступала в караоке-баре. Я обожал ее голос, благоговел перед ее неоспоримым талантом. И вот, только сейчас я получил редкую возможность вновь насладиться голосом Киры.

В нашей прошлой жизни я много работал, был полностью сосредоточен на достижении своих амбициозных целей. Пренебрегал тем, что теперь так бессовестно потерял и даже не смел надеяться вернуть.

Когда Кира запела, у меня внутри что-то резко натянулось и оборвалось. Ее голос разливался по моим венам, струился, насыщал мою душу живой энергией. Я не был знатоком в искусстве, эта сфера никогда меня не привлекала. Но то, что творилось сейчас со мной выходило за рамки сухой констатации фактов и цифр. В груди словно что-то умирало и медленно перерождалось, будто я сам перерождался. Мои эмоции были слишком острыми и оглушающими. Я всегда стремился держать их под жёстким контролем, но теперь не видел в этом никакого смысла. Нужно жить, а не существовать, будто какой-то запрограммированный робот.

Номер Киры подошел к концу. Зал взорвался шквалом аплодисментов. Я тоже аплодировал, чувствуя влагу на своих глазах. Это были еще не слёзы, это что-то такое сакральное и очень личное. То, что уже невозможно было унять в себе.

Концерт окончился. Родители выпускников фотографировались, поздравляли своих детей, дарили им цветы, целовали в щеки. Я остался сидеть на своем месте, внимательно наблюдая за тем, как Киру целует в лоб ее дядя, затем к ним подходит подруга-сокурсница. Они смеются и выглядят абсолютно счастливыми. Вряд ли нужно портить такой день своим присутствием. Возможно, это только мне нужен разговор.