Скандальный портрет - Энни Берроуз Страница 58

Миссис Подмор инстинктивно наклонилась ближе и, сгорая от любопытства, вытаращила глаза, силясь не упустить ни слова из этого признания.

— Я пришла к мистеру Брауну в мастерскую, которая есть у него в Париже, совершенно одна, чтобы он написал мой портрет.

— Нет! — Брови миссис Подмор взлетели вверх и исчезли под шляпкой.

— О да. Каждый раз мы часами оставались в студии наедине. Но что еще хуже, он уговорил меня позировать… обнаженной.

— Обнаженной? — взвизгнула миссис Подмор. На какое-то время шок лишил ее всякой осторожности. Проходивший мимо мальчишка из булочной вздрогнул и уронил поднос с булочками, которые раскатились по всей улице.

— И вы, конечно, понимаете, что за этим последовало.

Глаза миссис Подмор еще сильнее полезли из орбит. Эмитист видела, как лихорадочно работал ее мозг.

— Боюсь, я не могу заставить себя выговорить то, на что вы намекаете.

— Что ж, я могу, — с готовностью согласилась Эмитист. — Между нами вспыхнула самая безумная страсть.

— Что?

Из-за изгороди высунулась голова мальчишки-булочника с горящими от восхищения глазами.

— А теперь он приехал за мной в Англию. Вы не находите, что это очень романтично? — Эми прижала руку к груди. — Я нахожу. — Она театрально вздохнула. — Так что я решила бежать с ним.

— Бежать с мистером Брауном?

Если он согласится. А если нет, у нее уже готов план по переезду в Саутгемптон, так что, когда она исчезнет, им не останется думать ничего другого.

— Да. Мне так понравилось путешествовать, что я не могу дождаться, когда снова двинусь в путь. Мы можем вернуться в Париж, где были так счастливы. А можем поехать посмотреть Италию. И, — поспешила продолжить Эми, пока миссис Подмор не успела обвинить Нейтана в том, что он прилепился к ней из-за денег, — я могу позволить себе свозить его туда.

— Нет! Вы не должны! Только подумайте, что скажут люди…

Именно это Эмитист и делала. Стараниями миссис Подмор и мальчишки-булочника новости облетят весь город в считаные минуты.

— Мне все равно, что скажут люди, — заявила она. — Я не могу жить без него.

Эмитист улыбнулась миссис Подмор, которая то открывала, то закрывала рот, как форель, вытащенная из воды.

— Всего доброго, — сказала Эмитист и поспешила прочь от миссис Подмор, пока та пыталась высвободить свой зонт, зацепившийся за ветки вишни. Мимо мальчишки-булочника, который бросил делать вид, что собирает упавшие булочки. И дальше вверх, через рыночную площадь, которую надеялась больше никогда не увидеть. А потом по улице, которая вела к Мердок-Хаус.

Прошло не так много времени, когда впереди на улице она заметила Нейтана. Он шел очень медленно, опустив голову вниз, и как будто не замечал снега, ложившегося ему на плечи и поля шляпы.

Надежда вспыхнула в Эми с новой силой. Нейтан не казался бы таким печальным, если бы не любил ее и не жалел, что так поспешно с ней расстался.

— Я хочу сказать только одну вещь, — сказала Эми, догнав Нейтана у парадной двери его дома.

Он резко обернулся. На миг она вдруг увидела того беззаботного молодого человека, с которым спорила о правах человека за бутылкой пива в парижском кафе. Но уже в следующую секунду он исчез, и на его месте оказался ожесточенный циничный политик.

— Мне больше нечего сказать вам, мадам, — холодно ответил он.

— Хорошо. Тогда просто послушай. — Эми прошла в дом мимо него и мимо потрясенного дворецкого, открывшего дверь.

— Я много думала… о нас. И о различии в нашем достатке. И знаешь, что я поняла?

— Если ты действительно хочешь со мной поговорить, — недоверчиво произнес Нейтан, — тебе лучше пройти сюда. — Он распахнул дверь в скудно обставленную гостиную и пригласил ее войти.

— Хорошо. Начнем с того, почему я столько лет боялась, что ни один мужчина никогда меня не полюбит.

Нейтан слегка вздрогнул и отошел от нее к окну.

— Вот именно. Ты так сильно обидел меня, что я потеряла способность доверять мужчинам. Впрочем, в этом виноват не только ты. Не последнюю роль сыграло поведение моего отца. А потом, под влиянием тети, моя подозрительность еще усилилась. Она по-настоящему ненавидела мужчин. Именно ненавидела. Тетя говорила, что мне просто повезло, что ты меня бросил, потому что замужество для женщины — настоящая ловушка. Клетка, в которую ее запирает деспотичный самец. Я понимаю, почему она так думала, но мне никогда не хотелось стать такой, как она. Тетя была такой… такой несчастливой! Она заработала огромную кучу денег, но они не принесли ей ничего хорошего. Не сделали ее счастливой. Они не могли восполнить ей все то, от чего она отказалась в своем желании взять верх над мужским полом.

Когда тетя умерла, я чуть не поддалась искушению стать такой же, как она. Отчасти потому, что мне приходилось соперничать с окружающими мужчинами, чтобы удержать то, что она мне оставила. К тому же мне нравилось побеждать. Не стану отрицать, мне это очень нравилось. Но этого было мало. Мне было мало сидеть здесь, как паук — ты прав, называя меня так, — держащий в руках все нити. Я не хотела увянуть здесь, как случилось с моей тетей. Поэтому я решила поехать в Париж. Мне надо было… вырваться из этого состояния. Понять, чего я хочу от жизни. А потом я встретила тебя…

Эми прошла через комнату, остановилась позади Нейтана и неуверенно положила ему руку на плечо.

— Я думала, что ты художник без гроша в кармане. И только эта уверенность дала мне смелость сделать тебя своим любовником. Если бы я знала, что ты вполне обеспечен и ведешь такую жизнь… для самоутверждения, я бы никогда не решилась открыться тебе, как я это сделала. Однажды твое знатное происхождение уже встало между нами. Если бы ты по-прежнему претендовал на особое обхождение, как сын английского графа, это стало бы для меня непреодолимым барьером. Когда же ты сделал мне предложение, я побоялась, что ты снова играешь со мной, как в прошлом.

Нейтан издал какой-то невнятный звук, но не обернулся, Эми заметила, что его щеки вспыхнули. Он мог обвинять ее во лжи, но и сам не был до конца честен с ней.

— Но ведь и ты не стал бы добиваться меня, если бы знал, что я богата, верно?

— Мне кажется, я достаточно ясно дал тебе это понять.

— Но не только мое богатство могло тебя остановить, Нейтан. Ты не знал, что я девственница. Увидев меня с мужчиной, ты сразу же решил, что я его любовница. Если бы ты знал, что я не виновна в тех прегрешениях, которые мне приписывали, ты не стал бы так явно ревновать меня к месье Ле Брюну. Возможно, ты захотел бы написать мой портрет, как воспоминание о той девушке, которую когда-то любил, пока она не разбила тебе сердце и не растоптала все твои мечты. Но не более того.

— Я…

— Нет, Нейтан. Неужели ты не видишь? Если бы каждый из нас не скрывал некоторые стороны своей жизни, мы бы никогда не смогли быть вместе. Нашлось бы слишком много препятствий. Слишком много обид и подозрений с обеих сторон. То, что произошло между нами, могло произойти только так, как оно случилось.