Ключ к счастью - Джейн Фэйзер Страница 58

—..Значит, выходит, для того и понадобилась вам старуха Уордел, так, сэр? — спрашивал у Оуэна хозяин, пока Пен пробиралась через дымную полутемную залу. — Такому джентльмену, как вы?

— Я же стряпчий, понимаешь, друг? — отвечал ему Оуэн на отменном английском, но с акцентом, которого Пен никогда раньше не слышала. — У меня для нее кое‑какие сообщения имеются. Для ее пользы.

При этом он многозначительно подмигнул.

— Боже правый! — воскликнул один из крестьян. — Уж не получила ли наша Нелли от кого наследство?

— Не совсем, — осторожно сказал Оуэн. — Но если поможете мне увидеться с ней…

Он заметил Пен и легким движением дал понять ей, чтобы она оставалась в отдалении.

— Хозяин, — обратился он к трактирщику, — подтолкни‑ка кружку пива моему слуге. Вон он там… И получи с меня.

Хозяин принял монету и передал по прилавку кружку с пивом для Пен.

Утоляя жажду, она вспоминала, что имя Нелли Уордел было первым в ее списке, взятом из расчетной книги семейства Брайанстон. Сама Пен об этой женщине никогда не слышала, но, судя по всему, здесь, в селении, ее хорошо знали. Пен попыталась напрячь память и вспомнить лица женщин, окружавших ее во время родов, слова, которые те произносили. Была ли среди них такая, кого они называли между собой старухой Уордел? Ничего такого она припомнить не могла. От тех дней в воспоминании остались только боль и страх. Страх и боль.

Отойдя от стойки, Оуэн приблизился к ней и, кивнув, дал понять, чтобы она следовала за ним. Допив пиво, она вышла из таверны.

— Сейчас мы едем навестить эту старуху, — негромко сказал Оуэн. — Она живет в двух милях отсюда.

— Я приведу коней, сэр, — прикладывая руку к шапке, произнесла Пен. — Тем более что в этой конюшне стыдно держать таких благородных животных.

Когда они уже тронулись в путь, Пен спросила насчет остальных имен из списка — известны они кому‑нибудь здесь? Оуэн покачал головой.

— Насколько я мог понять, все остальные — жители других мест. Здешние их не знают и знать не хотят.

— Это в характере не только обитателей Хай‑Уикома, — попыталась их защитить Пен. — Варятся в собственном соку и лишь в базарные дни встречаются с соседями, да и то яростно не доверяют друг другу во время торговых сделок.

— Что ж, так, устроен человек, — философски заключил Оуэн, однако Пен заметила, что думает он сейчас о другом, и не стала отвлекать его разговорами.

Они миновали три обширных поля, разделенных рядами Кустарника, пока не приблизились к небольшому коттеджу с прудом неподалеку, в котором среди тонких льдин плавали утки. Коттедж был окружен аккуратным садиком. Все это разительно отличалось от домов, которые они видели в деревне.

Оуэн повернулся к Пен.

— Можете зайти вместе со мной, но если увидите, что женщина вам знакома, немедленно уходите под любым предлогом, не раскрывая рта. Помимо всего прочего, это послужит для меня сигналом, что хозяйка — одна из тех, кто присутствовал при рождении вашего ребенка.

Пен молча наклонила голову: она была чересчур взволнованна, чтобы говорить вслух.

Привязав лошадей к живой изгороди, они направились по тропинке к дому. Оуэн постучал в дверь. Пен скромно, как положено слуге, стояла позади него.

С легким скрипом дверь приотворилась. Из щели на них смотрела женщина с худым, морщинистым лицом.

— Что надо? — спросила она не слишком приветливо.

— Мистрис Уордел? — любезно осведомился Оуэн.

— А кому она понадобилась?

— Эсквайр Росколин, — представился он с тем же акцентом, с каким разговаривал до этого с людьми в таверне.

«Валлийский! — осенило Пен. — Он говорит, как и его мать, с валлийским акцентом. И имя себе придумал на валлийский манер».

Женщину, открывшую дверь, она разглядеть как следует не могла: щель была слишком узкой.

— Если я могу поговорить с вами, мистрис… — продолжал с улыбкой Оуэн. — У вас брат в Хайгейте, не так ли?

— Чего? — Дверь открылась шире. — Что‑нибудь случилось с Недом?

— Он просил меня, мистрис, кое‑что передать вам. Я стряпчий… Ходатай по некоторым делам. Можно войти?

— Заходите.

Теперь Пен хорошо видела женщину и узнала ее. Старуха Уордел была в тот памятный день возле ее постели, обтирала ей лоб лавандовой водой во время очередных схваток. Пен ясно это помнила.

Оглянувшись через плечо, Оуэн увидел, как Пен отступила подальше от двери, и вошел один в уютный и чистый однокомнатный домик.

Пен осталась в саду, с волнением вспоминая отчаяние и ужас тех часов… Да, эта женщина определенно была там. И она должна все знать. Все…

Оуэн появился примерно через полчаса. Выражение его лица было бесстрастным, вес кошелька немного меньше, чем до начала разговора с хозяйкой дома.

— Что она сказала? Говорите же! — воскликнула Пен, едва они вышли за калитку. — Знает она, что случилось с ребенком?

Оуэн покачал головой.

— Ее не было в момент родов, но, по ее мнению, ребенок родился мертвым.

— Нет! — крикнула Пен. — Нет! Она лжет! Я слышала его крик.

На нее было больно смотреть: вся жизнь будто ушла из ее существа.

Тихо и ласково Оуэн произнес:

— У нас с вами есть еще один адрес, Пен. Думаю, он принесет нам больше удачи.

— Мы едем сейчас? Куда?

— Уиком‑Марш. Вы должны знать это селение. В районе болот.

— И кто же там?

— Ее зовут Бетси Кошем.

Третье имя в списке, который Пен помнила наизусть.

— Ей было заплачено за услуги больше, чем всем остальным, — сказала Пен.

— Я почему‑то подумал так же после беседы с мистрис Уордел, — сказал Оуэн. — Эта женщина просветила меня во многом. — Они снова ехали через поле. — Скажите, Пен, вам что‑нибудь говорит имя мистрис Гудлоу?

Пен сдвинула брови.

— Кажется… Да, конечно. Она знаток и собирательница трав. Травница. Торгует ими. Снабжала чуть не весь наш дом. Ее очень ценила леди Брайанстон, мать Филиппа.

— Эта травница присутствовала при ваших родах?

— Не помню. Она вообще часто бывала у постели заболевших, поэтому я привыкла к ней и могла не заметить в те часы… Но во время беременности, по рекомендации леди Брайанстон, я пользовалась ее советами и настойками. О ней что‑то говорила мистрис Уордел?

— Только мимоходом. Я сделал вывод, что в округе ее любят не больше, чем Бетси Кошем. Одного поля ягода, или, как выразилась мистрис Уордел, варево из одного котелка… Обеих считают чуть ли не колдуньями, независимо от того, приносят они добро или зло своей помощью. К сожалению, одно очень быстро переходит в другое в людском понимании.