Блестящая партия - Вирджиния Хенли Страница 56

— Меня хотят оперировать! Я этого не позволю!

— Доктор, мне бы хотелось переговорить с братом наедине.

Джон подождал, пока врач уйдет, и закрыл дверь. Он знал, что Френсис несговорчив и упрям, но понимал, что должен убедить брата ради него же самого.

— Галифакс не обладает необходимой квалификацией, чтобы вылечить тебя, Френсис. Он в растерянности. Врач, которого вызвали из Нортхемптона, знаком с таким видом болезней. Нам нужен его диагноз. Вполне разумно услышать второе мнение.

Френсис застонал от отчаяния и боли.

— Пусть посмотрит, но ты останешься здесь, со мной. Я не хочу, чтобы меня резали.

Джон подошел к двери и попросил Галифакса привести Керра. Хирург представился, затем осмотрел больного. Джону пришлось собраться с духом. Положив руки на болезненную выпуклость, доктор Керр ощупал ее пальцами.

— Ваша светлость, доктор Галифакс правильно поставил диагноз — заворот кишок. Медицинский термин для этого состояния — ущемленная грыжа. Узел кишок прорвался сквозь слабое место в стенке живота, и его ущемляет и сжимает до невыносимой степени. Ничто не может быть мучительней. К несчастью, это нельзя исправить без хирургического вмешательства.

— Нет! Если меня разрежут, я умру! Помогите мне, Джон.

Джон чувствовал страдания и страх брата и от всего сердца жалел, что не в его силах утишить их. Ему страшно хотелось помочь. Френсис никогда не знал бедствий и плохо был подготовлен к встрече с ними.

— Я поговорю с врачами. Постарайся не кричать, Френсис. От этого будет еще больнее.

Он вывел врачей из комнаты, чтобы откровенно побеседовать относительно ужасных страданий брата.

— Я должен оперировать безотлагательно, — сказал доктор Керр категорическим тоном. — Это единственный выход из положения.

Джон, хотя и крайне встревоженный, был склонен согласиться с хирургом.

— Скажите мне, доктор, все, что касается этого дела.

Он внимательно выслушал врачей и, задав пару вопросов, вернулся к брату.

Джон сел в кресло и постарался создать атмосферу спокойствия, чтобы поговорить с Френсисом.

— Операция, которая тебе требуется, не особенно опасна. Много раз ее проделывали успешно. Цель ее простая — нужно осторожно вернуть на место выступающие кишки и зашить прореху. Френсис, ты человек в расцвете сил, у тебя великолепное здоровье, и ты, без сомнения, вылечишься очень быстро.

— Лучше я оставлю все как есть — вдруг она сама вернется на место.

— Откладывать процедуру гораздо опасней, чем сделать операцию, — спокойно объяснил Джон, все еще надеясь убедить брата.

— Это как? — спросил Френсис.

Джон, которому не хотелось усиливать страх брата, описывая в подробностях, как легко могут лопнуть ущемленные кишки, решил держаться более убедительного курса.

— Боль будет постоянно нарастать. Боль истощает организм. Операция непременно облегчит твои страдания.

— Давай подождем и посмотрим. Пока что я могу терпеть.

Джон видел, что парализующий страх возобладал над мучениями. «Бедный Френсис! Долгая ночь страданий обязательно заставит тебя передумать».

— Я попрошу врача дать тебе еще дозу болеутоляющего и останусь с тобой здесь на всю ночь. Быть может, утром ты сможешь принять решение.

Когда опиат оказал свое воздействие, Френсис перестал стонать и на короткое время задремал. Джон бодрствовал, понимая, что принятие решения неизбежно. Короткая передышка просто отложила трудный выбор, который придется сделать утром. Джон молча страдал за брата.

Действие опиума кончилось задолго до рассвета, и Джон принес Френсису попить воды, помог облегчиться в ночной горшок и потер спину, надеясь уменьшить его страдания. Чтобы отвлечь брата, Джон говорил об их детстве, о собаке, которая была у них тогда.

Френсис умолял дать ему бренди, и Джон не возражал. Но от запаха у Френсиса перехватило дыхание, и он закашлялся.

— Так не может продолжаться, Френсис. Ты должен дать хирургу согласие на операцию.

— Кто такой этот Керр? Я его даже не знаю. Я и услышал-то о нем два дня назад.

В его глазах снова появился страх.

— Ты прав, Френсис. Предлагаю послать за королевским хирургом, сэром Джеймсом Эрли. Это лучший врач в Англии. Если сэр Джеймс решит, что операция необходима, и согласится проделать ее, я думаю, что у нас будет больше уверенности.

— Да. Я имею право на самое лучшее. Пошли за ним, Джон.

В комнате для завтрака Джон встретился с лордом Холландом и рассказал ему о страданиях брата.

— У Френсиса ущемление грыжи, и ему требуется немедленное хирургическое вмешательство, чтобы вправить ее и облегчить боль. Он отказывается позволить доктору Керру провести операцию, но согласился показаться королевскому хирургу, сэру Джеймсу Эрли. Не будете ли вы так добры, Генри, съездить на моем фаэтоне в Лондон и привезти сюда доктора Эрли как можно быстрее? Я напишу письмо, в котором подробно изложу, в каком опасном состоянии находится герцог Бедфорд.

— Пишите, а я приготовлю фаэтон и немедленно отправлюсь в путь.

Джон, мистер Берк и доктор Галифакс делали все, что могли, чтобы помочь Френсису час за часом терпеть боль. Когда, наконец, доктор Керр потерял терпение и потребовал сделать операцию немедленно, герцог Бедфорд пришел в ярость и выгнал его из спальни. От криков с ним случился приступ кашля, и вдруг Френсис почувствовал, как что-то внутри у него сдвинулось с места.

К утру твердая выпуклость уже не торчала из живота, и боль значительно утихла. Френсис, почувствовав облегчение, закрыл глаза и проспал несколько часов. Джон по-прежнему бодрствовал, надеясь вопреки всему, что операция, которой так боится его брат, окажется ненужной.

К концу дня в Уоберн прибыли лорд Холланд и сэр Джеймс Эрли. Когда королевский хирург вошел в спальню герцога, Френсис заявил:

— Мне гораздо лучше, сэр Джеймс. Я думаю, что мне все-таки не потребуются услуги хирурга.

— Об этом судить мне, ваша светлость.

Сэр Джеймс осмотрел больного, и лицо у него стало серьезное. Он подтвердил диагноз — ущемление грыжи — и сказал герцогу Бедфорду, что операция совершенно необходима. Когда Френсис начал спорить с ним, хирург отвел в сторону Джона Расселла.

— Вашего брата нужно оперировать немедленно.

— Но ведь выпуклость была раньше гораздо больше, и боли немного стихли.

— Это временно. Я боюсь, что у него разорвалась кишка.

Джон и сэр Джеймс потратили несколько часов, пытаясь убедить Френсиса, что положение его будет крайне опасно, если не привести в порядок разорванную кишку. К утру у герцога начала подниматься температура, и Джон велел сэру Джеймсу готовить комнату к немедленной операции.