Пальцем в небо - Маргарита Ардо Страница 56

И вдруг позади раздался бас Джека.

— Кто это такие? И почему ты их целуешь, Сандра?

Ганнибал ломанулся в номер быстрее, чем я успела обернуться. Джек стоял, придерживая рукой полотенце на бёдрах.

— Вы тот самый Джек Рэндалл?! — накинулся на него Ган с рукопожатием и затряс руку моего мужчины так активно, что тот чуть полотенце не уронил. — Освободила-таки!

— Сандра, кто это? — ещё напряжённее спросил Джек.

— Журналисты. Американские журналисты, Николас и Ганнибал. Они помогали мне добраться к тебе… Как вы спаслись, ребята?! Я так волновалась!!

Джек с подозрением глянул на Николаса. Тот, как всегда, дергано повёл плечом.

— Да никак. Коллективос сами отпустили. По звонку. Раздолбали нам всю аппаратуру, долбожопы! И запись разгона армией демонстрации врачей уничтожили.

— Демонстрация? Коллективос? — опешил Джек. — Сандра?…

Все-таки уронил полотенце, и Ганнибал как-то сильно обрадовался. Джек поспешно вернул прикрытие на бёдра. И я развела руками:

— Да. Не просто было сегодня по городу проехать.

Николас ступил в номер и уткнулся в меня своими глазами навыкате.

— А флэшка?

— Всё в порядке. Сейчас! — и я поспешно извлекла крошечный носитель данных из кармашка в кроссовке. — Вот! Целая. Коллективос даже не заподозрили!

Николас шумно выдохнул и, аккуратно взяв в шоколадные пальцы флэшку и съёмную карту памяти из камеры, засиял широкой улыбкой.

— Срань собачья! А я думал всё, трындец репортажу! Сандра, ты лучшая! — кивнул Джеку с одобрительной гримасой. — Ну и девчонку ты, парень, отхватил! Говорят, все русские сумасшедшие, а эта — вообще супер! Без крыши реально!

Я засмущалась, тем более что Ганнибал продолжал как-то слишком откровенно пялиться на торс Джека. Николас рявкнул на него:

— Ган, пошли! Нас ещё работа ждёт! — и Джеку: — Береги девчонку. Она лучшая, правда, лучшая!

— Я знаю, — сказал Джек.

И журналисты пошли на выход. Николас уже из коридора обернулся и крикнул:

— Хэй, Сандра, надумаешь журналистикой заниматься или вообще что там, от меня любая помощь. Я твой должник!

С искренним «спасибо» и улыбкой я закрыла за ними дверь. Джек сел на кровать и смотрел на меня странно. Я поспешила объяснить, мало ли что он сейчас думает…

— Это Том Лебовски из Нью-Йорк Таймс их ко мне послал, чтобы я по Каракасу одна не ездила. Все говорили, что тут опасно и бандиты. Но потом я всё равно оказалась одна. Журналисты забрали меня из гостиницы, и поехали сначала снимать репортаж с врачами. Что там было! Слезоточивый газ, бронетранспортёры, военные. Я даже для блога сняла, как старушка пыталась собой махину эту остановить. Просто до слёз… А потом за нами погнались Коллективос. У них автоматы, и на меня наставили. Я сказала правду, что приехала к своей любви, и меня отпустили…

— Погоди, балерина, — пробормотал Джек, встряхивая головой. — Когда это всё было?

— Сегодня.

— Боже… Иди сюда.

Я подошла. Он прижал меня к себе, а затем отстранил на вытянутых руках, как куклу, рассматривая, словно видел в первый раз. Сказал:

— Я думал, что уже всё о тебе знаю, но каждый раз ты делаешь что-то такое, что заставляет меня проглатывать язык, потому что слов не находится…

— Это плохо? — тихо спросила я.

— Что в тебе может быть плохо? Бог мой! — выдохнул Джек и снова показал пальцем в небо. — Ты же оттуда… ангел мой хранитель. — Прижал к себе. — Спасибо, моя девочка!

— Я просто тебя люблю, — таяла я в его руках. — Хорошо, что ты проснулся, а то я устала тёплой воды подливать.

— Да, — Джек оглянулся на двуспальную кровать, — тут есть кое-что поудобнее… А у нас есть попить?

Я достала из мини-бара бутылку, и тут к нам снова постучали. На этот раз вкрадчиво, я бы даже сказала, осторожно.

— Наверное, фрукты принесли, — сказала я и спокойно распахнула дверь.

Мда, это был отнюдь не портье, а незнакомый молодой мужчина, похожий на испанца или на армянина, это уж с какой стороны посмотреть. Он был красив, импозантен и прекрасно сложен. Сексуальная щетина, красная рубаха, белые брюки и тёмные очки…

— Э-э, а вам кого? — оторопела я.

— Александра Лозанина в этом номере проживает? — с вкрадчивой улыбкой обольстителя спросил визитёр.

— Да…

Надеюсь, Джек не видит этого мачо, он же ревнивый, как Отелло. Мачо тотчас выключил соблазнителя, отодвинул меня и вошёл в номер.

— Не будем разговаривать в коридоре, это может быть небезопасно, — сказал он на чистом русском.

Джек уже стоял на его пути, как вратарь перед воротами сборной. Разве что в полотенце и голый. Но очень сосредоточенный и недобрый.

— Сандра, это что за хрен?!

— Вы кто? — спросила я у незваного мачо.

— Вы же сами просили помощи у Игоря Коврова! — возмутился мачо. — И я не мог отказать по старой дружбе.

— Говорите по-английски или по-испански! — потребовал Джек. — При чём тут Игорь?

— Я позвонила ему с просьбой о помощи, когда не знала, что делать. Когда Алисия Эванс выяснила, что на заводе здесь забастовка… У какого-то Санчеса…

— То есть они знали? — опешил Джек.

— Да, с самого начала.

Лицо Джека потемнело, словно свет заслонила хмурая туча.

— Я предупреждаю, время у меня ограничено и я не всесилен, — встрял мачо на английском.

Джек улыбнулся по-деловому, перешёл на испанский. И, практически на ходу натянув штаны, которые я успела выложить на кровать из его чемодана, увлёк гостя на балкон. Кроме пары слов и имени Коврова я ничего не поняла из их разговора. Как-то это не честно.

Разговор у них был короткий, но видимо содержательный. Чёрт, когда я уже испанский выучу?! С другой стороны, впечатлений у меня уже было и так выше крыши на сегодня, аж голова кружится!

Также по-деловому Джек проводил нашего агента до двери, крепко пожал руку и закрыл за ним двери. А затем выглушил так и стоящую на столе открытую бутылку с водой. Улыбнулся.

— Ну, балерина… — покачал головой. — Кого ты ещё о помощи просила?

— Алешу Феклистова из спецназа, его сестру, чтобы папу-министра попросили слово замолвить. Вроде ж между Россией и Венесуэлой отношения нормальные, Меделин, Тома, Уилла Баррела, а потом Марию из продаж и местных женщин…

Джеку ничего не оставалось, как проморгаться.

— Ах ты ж, балерина! — проговорил он восхищённо. — ФСБ такого ценного работника потеряли! А я приобрёл… — и снова притянул меня к себе. Поцеловал нежно-нежно. — И не отдам никому. Все в пролёте… Навсегда. Только придётся больше не пропадать, а то вокруг тебя всякие… такие появляются. Не фиг им возле тебя делать…