Одноклассница.ru - Татьяна Тронина Страница 55

– Прошу, – повела ее официантка к свободному столику.

– Женька!

Женя оглянулась – не сразу узнала Лилю Рыжову, свою бывшую одноклассницу. М-да, этот синевато-медный цвет волос удивительно не идет ей…

– Лиля… Привет! Вот это встреча… В Москве, где столько миллионов людей…

– Садись ко мне. Я одна. Или ты ждешь кого-то?

– Нет-нет, я тоже одна… С удовольствием с тобой поболтаю, – улыбаясь, Женя села за Лилин столик. – Пожалуйста, зеленый чай… – обратилась она к официантке.

– Зеленый чай… – чиркнула та в блокнотике. – Все, пирожные заказывать не будем?

– Нет, спасибо.

– Чего, на диете? – поинтересовалась Лиля, когда крахмально-лилейная официантка упорхнула. – Тут потрясающий шоколадный торт, я прямо с ума по нему схожу… Дорогущий. Но надо же хоть иногда себя чем-то побаловать!

– Лилечка, когда женщина начинает баловать себя пирожными и тортиками – это опасно… – засмеялась Женя.

– А чем еще себя баловать?

– Любовью! – возвышенно произнесла Женя, потом снова засмеялась.

– Тебе-то хорошо, ты мужем прикрылась, – вздохнула Лиля.

– Ой, Лиля, только не надо так идеализировать семейную жизнь! – махнула рукой Женя.

– Что, ругаетесь?

– Ну что ты! Мы интеллигентные люди… Мой муж вообще не имеет привычки ругаться.

– Везет! – помрачнела Лиля. – А мой бывший не только ругался, но еще и руки распускал… Слушай, а с Мухиным у вас как?

„Все знают. Все всё знают… – пришлось печально констатировать Жене. – Хотя чего тут удивительного – мы с Сенькой и не скрывались! На том вечере, когда Максимыч был, танцевали, обнимались…“

– Никак, – честно ответила Женя.

– Брось, Женьк, ты ж знаешь, я не трепло…

„Трепло, и еще какое!“ – машинально подумала Женя. Но скрывать ей было нечего. Если уж даже муж знал о ее романе с Мухиным! Женя Мещерская старалась быть максимально открытым человеком и проговаривать с окружающими все вопросы. Меньше сплетен и домыслов – вот она я, вся как на ладони… Но самое сокровенное, самое интимное – свои чувства и переживания – она всегда держала при себе.

Рассказать о своей семейной драме – запросто.

Поведать о своей депрессии и тоске, которые она испытывала во время этой драмы, – никогда.

– Мы расстались с Мухиным… Спасибо. Нет-нет, сахар можете сразу убрать! И чай я сама налью…

– Такая любовь у вас в школе с Сенькой была… – наблюдая за Жениными манипуляциями с чайником, завороженно произнесла Лиля. – Я помню!

– У всех у нас была первая любовь, – согласно кивнула Женя. Отпила из чашки. Одобрительно кивнула…

– Но у вас с Сенькой – это просто что-то! Нина Ильинична, директриса, была просто уверена, что вы поженитесь! – наседала Лиля.

Лиля, как и все российские женщины, обожала обсуждать то, что обсуждать даже между близкими друзьями – не совсем удобно. Женя, прожившая почти половину жизни за границей, немного отвыкла от этого…

– Нина Ильинична? Была уверена, что мы с Мухиным поженимся? – подняла брови Женя. – Нет. Нина Ильинична очень умная женщина. Она мне еще в девятом классе сказала – за таких, как Сенька, замуж не выходят. И была абсолютно права!

– Серьезно? Она тебе прямо так и заявила? Ильинична наша?

– Да, – улыбнулась Женя.

– Но такая любовь… – Лиля Рыжова принялась остервенело щелкать зажигалкой. Наконец прикурила.

– Такая любовь не может закончиться браком, – мягко произнесла Женя. – Даже если бы мы с Мухиным поженились, то все это продлилось бы очень недолго…

– Почему?

– Потому что Сеня Мухин, грубо говоря, – плохой мальчик, – принялась терпеливо объяснять Женя. – Сладкий и гадкий… Тот тип мужчин, от которых женщины без ума. Тот тип мужчин, которые невольно – не по злобе, а именно невольно – способны сломать жизнь и себе, и той женщине, которая задержится с таким мужчиной чуть дольше, чем надо.

– Сладкий и гадкий… – мечтательно повторила Лиля. – Это ты хорошо сказала!

– Это не я сказала, это фильм такой есть…

– Ну неважно. Сладкий и гадкий! Ой, у меня прямо мурашки… Обожаю таких мужиков!

– Лилечка, умная женщина должна бояться таких мужчин. Бежать от них как от огня. Я чуть душу свою не потеряла! – вдруг вырвалось у Жени.

– У меня тоже было нечто похожее… Может, вина закажем? – оживилась Лиля и привстала, намереваясь кликнуть официантку.

– С утра? – с холодным удивлением спросила Женя.

– Совсем ты на этом Западе испортилась… Какая разница, утро или вечер – если такой разговор?!

– Нет, Лилечка, с утра я не пью, – твердо ответила Женя.

– Ну ладно, черт с тобой… – Лиля снова села. – Короче, Жень, у меня тоже был роман… – Она закатила глаза. – Главное, никто не знал. Ни мать, ни подружки… Тоже в школе.

– Правда? – подливая себе чаю, сдержанно удивилась Женя.

– Ага! Он – скотина, жестокий и нежный одновременно… Вертел мной как хотел. Прикинь, мой первый мужчина! Тоже в девятом классе… Нет, началось еще в восьмом, а в девятом уже все по-серьезному…

Женя деликатно улыбнулась:

– Лилечка, так кто он?

– Ни за что не догадаешься. Тарас Николаев! – выпалила Лиля. Потом не выдержала, все-таки подозвала официантку: – Девушка, красного вина, сухого… – Она мельком глянула в карту вин, наморщила нос. – Хотя нет, лучше „Советского шампанского“. Полусладкого… Сладкого! Бутылку.

– Одна-ако…

– Молчи, Мещерская! – пылко воскликнула Лиля. – Ты не хочешь, и не надо…

Официантка принесла бутылку в ведерке со льдом. Налила в бокал. Лиля выпила, промокнула салфеткой губы, оставив на ней ядовито-рыжий след помады.

Женя подумала и кончиками пальцев перевернула салфетку. Впрочем, Лиля ничего не заметила.

– Короче, это было что-то! Тоже такая любовь сумасшедшая…

– С Николаевым? А я думала…

– Что он с Одинцовой? Нет, с Одинцовой он потом сошелся, сразу после школы… – Лиля налила еще бокал.

– Я ничего не знала.

– Никто про нас с Тарасом не знал!

– А почему он Одинцовой увлекся? Она была интересной девочкой, но… Холодноватой, как мне кажется, – осторожно заметила Женя.

– Да ужас. Я думаю, Ника его приворожила… – мрачно, с болью в голосе, произнесла Лиля. – Иначе это никак не объяснить! Он перед ней буквально на коленях ползал…

– А какой вывод, Лилечка? Вывод очень простой – мужчину нельзя любить слишком сильно. В данном случае Вероника Одинцова вела себя очень мудро.