Бесценная - Мэнделин Кей Страница 55

— Послушай, Гаррик, признайся честно: что тебе от меня нужно?

— Чтобы ты разнообразия ради подумал о Либерти, а не о себе. Это, конечно, нелегко. Но, черт возьми, если хочешь выставить себя этаким правдоискателем, вспомни и о ее чувствах. Можно подумать, ты не знаешь, что будет с ней, когда она узнает о твоем намерении стереть с лица земли выстроенную Ренделлом империю.

Гаррик на мгновение смолк, глядя, как Дэрвуд надевает плащ.

— Либерти понятия не имеет, в каком состоянии тот оставил после себя дела. Если я ей скажу, она просто не поверит.

— Но ты хотел бы, чтобы все-таки поверила? Дэрвуд на минуту задумался.

— Не спорю, я отчасти приложил к этому руку, и не собираюсь идти на попятную, — осторожно произнес он и пристально посмотрел на друга. — А теперь я буду премного благодарен тебе, если ты прекратишь этот пустой разговор и прямо сейчас отправишься к Фуллертону. Мне надо еще кое-куда заехать, и потому я попросил бы тебя присмотреть за Либерти. Так мне будет спокойнее.

— Ты в этом уверен?

— Я лишь повторю то, что сказал. Только посмей волочиться за ней, и я вызову тебя на дуэль.

— Скажи, что я такого сделал, что ты сомневаешься в моей дружбе?

— Ничего, — был вынужден признать Эллиот, надевая перчатки. — Но я тебя знаю как свои пять пальцев, и меня не проведешь. Я знаю, когда у тебя глазки загораются. Ты хочешь ее.

— Как и ты. Дэрвуд стиснул зубы.

— Какая разница, чего я хочу?.. — раздраженно процедил он и вышел из комнаты.

Спустя двадцать минут карета Дэрвуда подкатила к портику лондонского особняка Аддисона Фуллертона. При мысли о том, что ему придется провести в этом доме целый вечер, Эллиот почувствовал боль в висках. Бомонд все это время только тем и был занят, что обсуждал его женитьбу на Либерти, и Фуллертон поддался искушению проверить выдержку Дэрвуда, как если бы не устоял перед выгодным капиталовложением. Дэрвуд не сомневался — все до единого ждали, когда же Либерти его покинет.

От этой мысли внутри у него все закипело. Нет, он своей собственности просто так не отдаст.

Еще никогда в жизни не был он столь одержим непреодолимым желанием обладать человеком. Объектом его страсти раньше были лишь неодушевленные предметы. И теперь он понял, почему его как магнитом тянет к Либерти. В свое время гнев и раздражение наполняли его кипучей энергией, столь необходимой для выполнения поставленных целей. Пока был жив Ренделл, вся энергия Дэрвуда была направлена против Хаксли. Когда же графа не стало, былой огонь начал постепенно угасать. По крайней мере мысль об отмщении больше не подстегивала Дэрвуда, не гнала его вперед. Подобно измученному голодом человеку, который думает только о еде, Эллиот не сумел обрести новый смысл жизни. И лишь теперь обрел его в лице Либерти Мэдисон.

Она полюбила его — воистину подарок судьбы.

С такими мыслями Дэрвуд собрал в железный кулак нервы и ступил в логово заклятого врага. Он тотчас отыскал глазами Либерти и, заметив ее, почувствовал, как в нем вновь мощной волной нарастает желание. На Либерти белое платье, украшенное бриллиантами. Темные локоны уложены, прическа подчеркивает красоту лица. Ее венчает золотая диадема, усыпанная драгоценными камнями. В этот момент Либерти была не просто неотразима, а божественно прекрасна и, что самое главное, принадлежит ему.

Заметив Дэрвуда, она озарилась улыбкой.

Со стороны могло показаться, что для нее нет ничего естественнее, чем, увидев Эллиота, через весь зал устремиться к нему с радостной улыбкой. И ничего страшного, что гости сразу настороженно притихли, ожидая, что произойдет дальше. И ничего страшного, что Аддисон Фуллертон не смог скрыть свой злобный взгляд. Главное, что Либерти одарила его улыбкой светской львицы. Дэрвуд отдал лакею плащ и шляпу и зашагал навстречу супруге.

Он шел, и толпа гостей расступалась перед ним, как волны перед носом корабля. Голубые глаза Либерти светились лукавым огоньком, и Эллиот понял, что ей здесь нравится. Более того, она отлично понимает, какое впечатление они вдвоем должны произвести на публику, и с удовольствие играла роль примы. Что касается Дэрвуда, то он открыл для себя в Либерти не ведомую ему ранее сторону ее натуры. А еще от него не укрылось, с каким вожделением смотрит на ее обнаженные плечи Гаррик Фрост. Однако стоило Эллиоту приблизиться к ней и заглянуть ей в глаза, как он тотчас забыл, что зол на своего лучшего друга. Потому что, посмотрев в глаза этой женщине, никто на свете не посмел бы заподозрить ее во лжи или измене.

— Добрый вечер, Либерти.

— Милорд. — На его приветствие она ответила легким кивком. — Надеюсь, вы получили мою записку?

— Разумеется, — ответил он, ощущая неловкость из-за того, что слишком пристально на нее смотрит. И тем не менее не смог отвести глаз. Внезапно до Дэрвуда дошло, что он впервые видит Либерти в роскошном вечернем туалете. Дома она предпочитала простые платья. И хотя ее скромные наряды подчеркивали стройность фигуры, они, конечно, не шли ни в какое сравнение с элегантным атласным платьем, в котором она явилась к Фуллертону на званый вечер. Платье придало ей обольстительность и привлекательность, противостоять ее чарам было преступно. Дэрвуд с трудом удержался от того, чтобы не коснуться ее. Ему страстно хотелось прижать ее к себе, ощутить, как она тает в его объятиях. Когда до него донеслись негромкие звуки вальса, он про себя поблагодарил небеса. Она улыбается ему! Он медленно протянул Либерти руку.

— Я только сейчас вспомнил, что мы еще ни разу с вами не танцевали. Уж если мы собрались произвести фурор, почему бы нам не начать с вальса?

— Сейчас моя очередь, Мосс, — подал голос Гаррик. — Тебе придется подождать следующего танца.

Дэрвуд, не удостоив беднягу Фроста даже взглядом, положил руку Либерти на талию.

— Катись к дьяволу, Фрост, — пробормотал он и повел Либерти на середину зала.

Либерти рассмеялась его выходке. После нескольких недель напряженного молчания между ними этот смех едва не лишил его остатков самообладания. Пальцы Либерти легли на его рукав.

— Вам не следовало проявлять неучтивость по отношению к Гаррику. Он может обидеться и перестанет считать себя вашим лучшим другом.

— В данный момент меня меньше всего интересует, что подумает обо мне Гаррик Фрост, — ответил Дэрвуд, приготовившись к танцу. — Кстати, вы сегодня на редкость хороши, просто обворожительны.

— То есть вы довольны?

— У вас еще остались сомнения на сей счет?

— Вам нравится платье? Боюсь, обнаженные плечи — это чересчур смело и откровенно.

Эллиот начал двигаться в такт музыке, увлекая за собой Либерти и чувствуя неземное блаженство.

— Я предпочитаю смелые решения, — прошептал он ей на ухо. — Более того, могу заявить со всей категоричностью: что для вас смело — просто потрясающе!

Либерти одарила его счастливой улыбкой: