Алтарь эго - Кэти Летт Страница 55

Вот почему рок-н-ролльные группы отправляются в турне: там никто не подозревает, какие они лузеры дома, а дома никто не знает, какие они лузеры в турне.

Несмотря на то что Закери стал обладателем премии «Открытие года», Роттерман забронировал для группы самые отвратительные гостиницы, которые отвергла даже Армия спасения. Выступления же должны были проходить в клубах, напоминавших общественные туалеты, а прямые трансляции на кабельном телевидении – в перерывах между рекламными роликами о средствах против дурного запаха изо рта.

В течение всего ноября группа колесила по Англии. Проведя несколько дней в автобусе, мы выглядели как потерпевшие кораблекрушение.

Страдая от геморроя не меньше, чем германский канцлер Гельмут Коль, я скучала больше, чем следовало, по уютному отапливаемому «саабу» Джулиана. Но как только мы выходили из автобуса, мне очень быстро снова хотелось обратно. В Манчестере мы остановились в такой гостинице, что ночевка на коровьем дерьме под фургоном показалась бы ночью в пятизвездочном отеле.

Хотя сказать, что мы спали, было бы слишком самонадеянно. Отдохнуть было вообще невозможно – какое-то насекомое постоянно пялилось на меня в темноте, моргая миллионами глазенок.

Если, пока я была в душе, в туалете никто не спускал воду, можно было считать день удавшимся. Трехразовое питание чипсами из автомата и просмотр старых матчей по бадминтону между командами Румынии и Северной Кореи помогали коротать время, которое летело так, словно прошло два или три года.

Но уехать я не могла. Восхитительную Селестию наняли для создания в средствах массовой информации легенды о том, что у них с Заком любовная связь, и она старалась демонстрировать свои таланты не только на публике. Когда в автобусе следует фанатка группы, можно с уверенностью сказать, что ее услуги доступны всегда.

Когда Зак хотел вернуться ко мне на ночь, Селестия делала так, чтобы вечеринка продолжалась у нас в номере. После неудачного выступления в Бристоле она притащила к нам целую толпу поклонников, сияя, как ведущая телешоу.

– Вообще-то этот номер вмещает меньше двухсот человек, поэтому происходящее здесь не только опасно, но и, возможно, незаконно, – сказала я, ни к кому конкретно не обращаясь, когда Селестия задрыгалась в танце. На ней было платье, обнажающее такие части тела, которые позволительно видеть только гинекологу.

Роттерман закатил глаза. Чем больше я ворчала и бранилась, тем с большим усердием он вскармливал эго Зака. Вырезал маленькие газетные заметки и выкладывал их, как пикантные декоративные закуски, на блюдце. Обсасывал каждое интервью. Заключал Зака в объятия и баловал, как ребенка. Закери нравилось такое внимание, и у него просыпался аппетит.

– Я же говорил те'е, что баба в турне – плохая примета, Зак, – торжествовал Роттерман. – Как можно доверять существу, которое пять дней истекает кровью и не сдыхает?..

Я ретировалась и, выйдя из номера в убогий коридор, посмотрела на часы. Еще не было и шести утра, но я решилась позвонить Анушке.

– Правда? – зевнула она на другом конце провода. – Ты еще не ложилась? Наверное, обалденно проводишь время, куколка!

– Что? О да! Я отгадала десяток кроссвордов и шестьдесят восемь раз обыграла сама себя в эрудит.

– Но гостиницы, наверное, шика-а-арные, правда?

– Вообще-то я стою у окна в коридоре и наслаждаюсь видом мусорных бачков с токсичными отбросами.

– Ты говоришь так, чтобы мне не было обидно. В турне! Боже мой! Должно быть, это очень весело!

– Ну, если ты считаешь, что весело, когда при проходе через металлический детектор на местном телевидении у одного из участников группы звенит крайняя плоть и его раздевают чуть ли не догола на глазах у девочек-фанаток, тогда да. А у тебя-то как дела? – Я опустила еще несколько монет в телефонный автомат. – Дариус признался, что он голубой?

– Его новый друг – стюард. Он делает для него все, кроме составления цветочных композиций.

– Так разведись с ним.

– Не могу, куколка. Он требует палимонии. [26]Совершили ошибку оба, а заплатит за нее только один. Мне стыдно в этом признаваться, но вы с Кейт были совершенно правы на его счет.

– Кстати, о Кейт, не могла бы ты пару раз зайти в институт и произвести маленький беспорядок у меня на столе? Поставить чашку на стол, выключить свет в шесть часов, создать видимость, будто я периодически появляюсь? Я сказала, что меня не будет всего-то пару недель…

Деньги в автомате кончились. Я слушала тягостные короткие гудки. Так и не успела сказать, что соскучилась. За гостиничными окнами бледнело декабрьское небо. Я наблюдала за прохожими, которых сносило ветром. Они неуклюже шагали к станции метро. Мужчины в костюмах в тонкую полоску. Как у Джулиана. Мой возлюбленный оставлял меня в одиночестве слишком надолго, и в эти часы я начинала скучать по Джулиану. У меня появилось искушение достать еще монеток и позвонить Джулзу, просто чтобы убедиться, что у него действительно ничего серьезного, всего лишь очередная трещина в заднем проходе. Я хотела, чтобы он знал, что я о нем беспокоюсь, но боялась разжечь в нем неоправданные ожидания. Но как? Решила послать ему булочек с отрубями. В качестве оздоровительного подарка. Невозможно же расценивать булочки как любовный жест.