Обольститель - Виктория Холт Страница 54

Она села рядом с ним, точно воплощение изящества. Он страстно поцеловал ее, но мысли его были сосредоточены на гостях Камберлендов.

— Фокс — один из лучших собеседников, каких я встречал,— сказал принц.— И Шеридан — тоже. Черт возьми, я был бы счастлив назвать их моими друзьями.

Она передернула плечами.

— Ты когда-то обещал мне, что не будешь сквернословить.

— Господи, неужели? Он громко рассмеялся.

— Как тебе понравился Фокс?

— Его одежда показалась мне... грязной. Принц снова рассмеялся.

— Ты встречаешь самого блестящего человека в Лондоне и прежде всего говоришь о нем, что его одежда грязна.

— Я не понимаю, каким образом его таланты могут помешать ему одеваться опрятно.

— Как ты строга. А Шеридан?

— Ты забываешь о том, что я хорошо его знаю.

— Обаятельный человек. Как он говорит! Он умеет обращаться со словами.

— Это его профессия.

— Утрата, можно подумать, что тебе не очень-то понравилось сегодняшнее общество. Надеюсь, это не так, потому что я нашел его весьма занятным.

— Там были люди с дурной репутацией.

— Они-то часто оказываются самыми интересными. Она отодвинулась от него.

— Мне не нравится, что ты так говоришь.

Он изумился. После всех услышанных им за вечер комплиментов ее слова прозвучали осуждающе. Утрата, похоже, забыла, что хоть он и любит ее, но все же является принцем Уэльским.

— Это,— сухо произнес он,— не помешает мне говорить то, что я думаю.

Она встревожилась, заметив его рассерженные глаза. Они как бы предупреждали ее. Конечно, он выпил слишком много. Она должна быть осторожна. Однако она постарается предотвратить визиты в Камберленд-хаус. Она не доверяла герцогине и герцогу. О, этот герцог! Какие чувства испытывает он к ней сейчас? Помнит ли он, как пытался соблазнить ее? Если она поделится этим с принцем, возможно, он изменит свое мнение о дяде. Но сейчас, когда принц немного раздражен, момент для этого не самый подходящий.

— Никто не может помешать принцу Уэльскому делать то, что он хочет,— успокаивающе сказала она.— Только глупцу пришло бы в голову предпринять такую попытку.

Она вскочила на ноги и сделала глубокий реверанс, передразнивая пухлую даму, присутствовавшую в доме Камберлендов этим вечером. Принц засмеялся — к нему вернулось хорошее настроение. Утрата рассмеялась вместе с ним. Она была так хороша, когда смеялась.

— Послушай,— воскликнул он,— давай споем.

Она села за клавесин; принц склонился над Утратой. Он гордился своим великолепным голосом. Она тоже пела хорошо, потому что ей давала уроки Элизабет Шеридан. Голоса принца и Утраты сочетались превосходно. Она хотела спеть трогательную песню о любви, но принц не был настроен сентиментально.

Думая о Шеридане, он запел песню из «Школы злословия»:

За подростка несмелых пятнадцати лет

За вдовицу на пятом десятке,

За слепящую блеском и роскошью свет,

За живущую в скромном достатке.

Дайте вина,

Выпьем до дна

Клянусь вам.

Что этого стоит она.

Утрата снова слегка нахмурилась; ей не хотелось вспоминать о спиртном, потому что она знала, что принц питает к нему слабость.

Однако принц пребывал в отличном настроении; когда ему надоело петь, он заявил, что ночь с Утратой — лучшее завершение превосходного вечера.

* * *

Герцогиня обсуждала с мужем в своей спальне истекший вечер.

Она согнула свои маленькие белые ручки в подобие клешней и пробормотала:

— Они попались. Теперь они — наши. Герцог удовлетворенно кивнул.

— Подожди! — воскликнул он.— Подожди, пока это долетит до ушей короля!

— Он может запретить продолжение. Тогда, думаю, нам придется подчиниться?

— На некоторое время.

— На три года. Бог знает, что произойдет за это время с нашим маленьким принцем.

— Ты его очаровала. Господи, он не отводил от тебя взгляда.

— Не разыгрывай из себя ревнивого мужа. Эта роль слишком трудна для тебя.

— Я скажу тебе кое-что, если ты желаешь это услышать. Я никогда не видел женщины, способной приблизиться к тебе по красоте.

— Как насчет леди Целомудрие?

— Кто это?

— Она известна также как миссис Утрата Робинсон. Я могу сказать тебе, что наша маленькая вечеринка понравилась ей гораздо меньше, нежели Его Высочеству.

— Ха! Эта жалкая актриса.

Герцогиня насмешливо посмотрела на мужа; она знала о его визитах в театр, которые не увенчались успехом.

— Я уверена, ты согласишься с тем, что она — красавица.

— Да, она весьма хорошенькая особа.

— Достаточно хорошенькая для принца... если не для герцога?

— Это было давно. Мне показалось, что она неплохо выглядит в бриджах.

— Как и многим другим. Но это не имеет отношения к делу. Боюсь, мы не понравились ей. Она, несомненно, повлияет на Его Высочество.

— Леди Целомудрие! Открыто живущая в грехе!

— С принцем. Ты должен согласиться, что это делает грех простительным.

— Не шути, Анна.

— Я смертельно серьезна. Я так серьезна, что напомню тебе о том, что ты мог забыть.

— Что именно?

— Эта женщина умеет очень ловко просить и умолять; человека можно постепенно настроить против людей, которые хотят быть его друзьями. Все эти трюки совершаются посреди ночи на ложе под бархатным пологом... я слышала, наверху этот полог стянут подобием короны, если тебе угодно... эти методы могут действовать весьма эффективно. Повторяю, тебе это известно.

— Поскольку именно в таких обстоятельствах ты заставила меня жениться на тебе.

— Не заставила. Я никогда не прибегаю к силе. Только убеждение.

Он улыбнулся. Хоть он и изменял ей, она никогда ему не надоедала. Он дал ей то, чего она желала — брак с членом королевской семьи, и она довольствовалась этим. Он был тщеславным мужчиной — несомненно, самым красивым из братьев короля,— но он женился на ней, и она должна быть благодарна ему за это. Конечно, ее происхождение не было столь скромным, как у герцогини Глочестер; их мало что объединяло, кроме того, что обе женщины были замужем за братьями и король считал эти браки неприемлемыми. Герцогиня Глочестерская, в прошлом леди Уолдергрейв, обладала чувством собственного достоинства и, несмотря на свое происхождение, превосходно играла роль герцогини. Ее называли дочерью модистки и сэра Эдуарда Уолпола — старшего брата этого сплетника и писателя Хораса. Отец следил за образованием дочери и выдал ее замуж за лорда Уолдергрейва; когда лорд Уолдергрейв умер, хорошенькая Мария увлеклась герцогом Глочестерским, а он, похоже, увлекся ею, поскольку женился на ней внезапно, не посоветовавшись с семьей.