Доминика и Бовалле - Джорджетт Хейер Страница 54

Дверь, которая вела в сад из зала, находившегося на первом этаже, распахнулась, ярко вспыхнул факел, и чей-то голос четко произнес:

— Двое встаньте на часах, чтобы он не попытался сбежать этим путем.

Портьеры были слегка раздвинуты, и сквозь них проникал мягкий свет. Скрываясь за портьерой, сэр Николас заглянул в щелку. В комнате никого не было. Сэр Николас вошел и задернул шторы.

— Боже мой! — пробормотал он. — Где я сейчас?

Он находился в просторной спальне, обставленной массивной мебелью. Здесь стояли большая кровать с балдахином, сундук с инкрустацией, стол, стулья, а на стене висел шкафчик. Напротив окна находилась дверь, и когда сэр Николас направился к ней, послышались шаги в коридоре и кто-то взялся за ручку двери. Сэр Николас бросился к кровати и спрятался за тяжелыми бархатными занавесями.

Дверь отворилась, кто-то вошел и быстрым шагом направился к столу. Человек выдвинул ящик, и зашуршала бумага. Сэр Николас раздвинул занавеси и увидел мужчину, стоявшего к нему спиной, который торопливо перебирал бумаги в ящике. На нем были плащ и шляпа с плюмажем. На боку висела шпага, задевавшая за длинные складки плаща.

Сэр Николас по-кошачьи бесшумно подбирался к нему дюйм за дюймом. Вдруг под ногой у него скрипнула половица. Человек в плаще резко обернулся, и в этот момент его настиг удар кулака Бовалле. Не издав ни единого звука, человек повалился как подкошенный, и тут только сэр Николас разглядел, что сбил с ног самого дона Кристобаля де Порреса, коменданта казарм.

— Помилуй Бог, мой благородный тюремщик! — сказал сэр Николас и, переступив через распростертое тело Порреса, подошел к двери и запер ее. Бросив взгляд на неподвижного коменданта, он вернулся к кровати и, не спуская с него глаз, отрезал кинжалом несколько полос от роскошного парчового покрывала. Затем он опустился на колени возле Порреса.

— Простите меня за это, мой бедный друг, — промолвил Бовалле и засунул одну из полос в рот дону Кристобалю, а другой тряпкой торопливо закрепил этот импровизированный кляп.

Он расстегнул плащ дона Кристобаля и увидел сверкавшую цепь ордена Золотого Руна. Сняв ее, сэр Николас усмехнулся.

— Мой дорогой друг, — сказал он, — я думаю, что орден может сослужить мне службу, так что не пожалейте его для меня. — Бовалле надел цепь себе на шею и, отстегнув перевязь, на которой висела шпага коменданта, связал лодыжки и запястья несчастного.

Когда он завязывал последний узел, дон Кристобаль пошевелился и открыл глаза. Увидев Бовалле, комендант выразил взглядом сначала недоумение, а затем, когда к нему полностью вернулось сознание, гнев.

— Я знаю, знаю, — сказал сэр Николас. — Приношу за это свои извинения, сеньор, но, как видите, меня вынуждают обстоятельства. — Его глаза блеснули. — Такая черная неблагодарность в ответ на вашу доброту, дон Кристобаль! Мне бы не хотелось, чтобы вы считали Эль Бовалле неблагодарной собакой. — Он увидел, что на лице у коменданта появилось выражение ужаса, и рассмеялся. — Да, да, сеньор, я — Эль Бовалле. — Говоря это, сэр Николас надевал перевязь. — А теперь, сеньор, я должен вас спрятать. Оставьте себе мою шпагу в обмен на вашу. Это редкая работа, и вы сможете с полным правом говорить, что вы — единственный человек, которому удалось что-то отобрать у Бовалле против его воли. С вашего позволения, сеньор.

Сэр Николас открыл дверцу шкафа и, засунув туда дона Кристобаля, закрыл ее. Накинув на себя плащ коменданта, он закутался в его просторные складки. Кружевной платок и длинная трость дона Кристобаля лежали на полу. Подобрав их, сэр Николас надвинул на глаза шляпу с широкими полями и, поблагодарив Бога за то, что его усы и бородка почти такие же, как у дона Кристобаля, направился к дверям. Взявшись за ручку, он услышал стук в дверь, и кто-то произнес:

— Сеньор, карета ждет.

«Как раз вовремя! — подумал сэр Николас. — Да поможет мне Бог выкрутиться! Мне повезло, что здесь темновато. Вперед, Бовалле!» Он отворил дверь и спокойно вышел в коридор.

Там стоял слуга. Сэр Николас едва мог различить его черты в плохо освещенном коридоре и надеялся, что его самого тоже трудно разглядеть. Закрыв за собой дверь, он сделал слуге знак идти впереди. Тот повиновался с поклоном.

Они дошли до конца коридора, где была лестница. Слуга отступил, давая сэру Николасу пройти. Тот неторопливо спустился по лестнице и прошел через зал первого этажа.

Ему отворил парадную дверь лакей, который в удивлении уставился на своего господина, шагавшего так беззаботно. Он рискнул заговорить:

— Сеньор, лейтенант только что отправился в библиотеку искать вас. Вы не слышали, сеньор, — заключенный сбежал!

Сэр Николас поднес к губам платок и кашлянул. Сквозь кашель он произнес, стараясь как можно точнее подражать голосу дона Кристобаля:

— Его взяли. Сержант имеет мои распоряжения.

С этими словами Бовалле прошел мимо лакея, но понимал, что тот удивлен, а возможно, что-то заподозрил. Нельзя было терять ни минуты. Карета с султаном из перьев и занавесками по бокам стояла в ожидании. Он уселся и сказал кучеру:

— Я опаздываю. Поезжай быстрей.

Кучер захлебывался от волнения.

— Сеньор, заключенный…

— Заключенного схватили! — ответил сэр Николас. — Езжай же!

Кучер подобрал вожжи, копыта лошадей застучали по булыжникам, и карета медленно тронулась с места, направляясь под арку к открытым воротам.

Лакей бежал за ним от дверей.

— Сеньор, лейтенант…

— К черту лейтенанта! — воскликнул сэр Николас. — Поезжайте!

Карета, громыхая, выехала за ворота и повернула направо по улице.

Лейтенант Круса, выбежавший из дому, успел увидеть, как карета скрылась за углом.

— Что такое… комендант! — закричал он.

Лакей озадаченно потер лоб.

— Сеньор, комендант не захотел ждать. Он очень торопился и был на себя не похож.

— Комендант не хотел ждать? — Круса уставился на него в недоумении.

Из дома раздался крик:

— Остановите этого человека! Остановите его! Комендант здесь, он связан и с кляпом во рту!

— Клянусь Богом, он уехал! — воскликнул лейтенант и кинулся под арку. — Что есть мочи за этой каретой! — заорал он часовым. — В ней заключенный! Живее!

Но когда два запыхавшихся солдата догнали карету, внутри никого не было. Эль Бовалле исчез.