Очарованная - Бет Чиотта Страница 54

Мерфи нахмурился.

— Я рад, что вы находите это смешным.

Лулу скинула кроссовки, лаская взглядом его волевой подбородок, стиснутые челюсти, серо-карие, сверкающие от досады глаза.

— Я не нахожу это смешным. — Ее пульс участился. Теперь только желание и сладостное томление руководили Лулу. — Я нахожу вас милым.

— Господи, это будет похлеще, чем «приятный». Никогда еще не встречал человека, который разбирался бы в людях хуже, чем… — Мерфи прервал себя на полуслове, с изумлением наблюдая, как Лулу стянула с себя через голову свитер и забросила его на буфет. — Что вы, черт побери, такое вытворяете?

— Мне жарко.

— Я убавлю температуру отопления.

— Не поможет. — Лулу горела страстью к мужчине, к этому сексуальному, сильному, благородному мужчине. В глазах Мерфи вспыхнуло дикое и необузданное желание, а на лице отразилась паника. Снова борется со своей совестью? Желая разбудить сидящего в нем демона, Лулу расстегнула джинсы, потянула вниз застежку на молнии и спустила пояс до бедер. Софи считала, что наступательную тактику лучше всего использовать поближе к ночи — «ни один мужчина не способен отказать обнаженной, жаждущей близости женщине», — но Лулу не захотела ждать. Уверенность, что Мерфи питает к ней чувства, что его влечет к ней, вскружила ей голову и придала решимости. — У меня очень давно не было мужчины. — Лулу сняла джинсы.

— Ну-ну. — Мерфи выставил вперед руку, как бы отражая ее атаку. — Это все действие адреналина. Вы просто взволнованы после того столкновения, после нашего с вами столкновения, и…

— Я вовсе не взволнована, если только это не то же самое, что и «я хочу вас». — Лулу надвигалась на него. На ней ничего не осталось, кроме розового шелкового лифчика и трусиков. Мерфи судорожно сглотнул, а ее улыбка стала еще шире. Лулу ощущала себя всемогущей соблазнительницей. Она нагнала страху на мужчину, которого не пугали никакие политические передряги, и это доставляло ей ни с чем не сравнимое наслаждение. — Вы мне нравитесь, Мерфи.

— Вы меня не знаете.

— Я знаю вас достаточно. — С нее было довольно уже того, что он поступил в морскую пехоту, чтобы сделать мир лучше. Он участвовал в оказании гуманитарной помощи и всегда — в прошлом и в настоящем — защищал слабых и беззащитных. Он у нее на глазах выручил одного из ее знакомых, приняв обличье тролля. И она всю жизнь будет помнить, сколько радости он подарил больным детям во время посещения больницы.

Лулу ничего так не хотела, как слиться в единое целое с этим великодушным и сильным человеком.

— И более того, — продолжила она, расстегивая лифчик, который упал к ее ногам, — я нравлюсь вам.

Взгляд Мерфи остановился на обнаженной груди Лулу.

— Нет, это не так.

Лулу прильнула к нему всем телом и положила ладонь на выпирающую упругость под его джинсами.

— Лжец.

Она легко провела большими пальцами вверх и вниз по выпуклости под его джинсами, и Мерфи застонал. Его глаза зажглись страстью, и Лулу бросило в жар.

— Вы не представляете, в какие игры вы играете, принцесса.

Пульс застучал еще чаще. Лулу расстегнула его джинсы.

— Так покажите мне.

Это был откровенный призыв, почти равносильный словам «трахни меня». Лулу начала расстегивать молнию, но, когда Мерфи схватил ее за запястья, к ней вновь вернулась былая неуверенность. Если он отвергнет ее, она почувствует себя не только шлюхой, но, что еще хуже, совсем никудышной женщиной. Опять. Лулу уж было начала судорожно искать пути отступления из этой неловкой ситуации, но тут вспомнила лозунг морских пехотинцев, который попался ей на глаза сегодня утром в Интернете, когда она там наводила о них справки: «Страх не для нас».

И Лулу, расхрабрившись от отчаяния, выложила свои карты на стол:

— Вот что, Мерфи. Я хочу еще раз поразвратничать с вами. Я хочу испытать снова то, что испытала сегодня утром — тот мощный, пронизывающий насквозь поток желания. У меня в жизни был только один мужчина, и я… я никогда такого не испытывала.

Мерфи откинул голову назад, стукнувшись о стену.

— Я пережила самый потрясающий оргазм, и…

— Вы — что? — Он еще крепче стиснул ее запястья и бросил на нее взгляд, от которого она едва удержалась на ногах. — Так вот отчего вы дрожали. Вы тогда кончили.

Лулу от испытанного унижения стало жарко. Бесстрашие явно не для малодушных и не для пугливых ископаемых.

— Я понимаю, это смешно. Наверное, это не так, как если бы у нас с вами… ну, это… была настоящая близость.

— Вы меня с ума сводите, вы это понимаете?

Лулу подняла глаза и простодушно на него посмотрела.

— Я вижу, вы пытаетесь быть джентльменом, но если вас ко мне влечет, то оставьте все это. Я хочу почувствовать вкус к жизни и испытать вожделение, Колин. Простите, что у меня все так неловко получилось, но агрессор из меня никакой.

В следующий момент все резко изменилось: одним проворным движением Мерфи прижал Лулу к твердой стене, навалившись на нее всем своим тяжелым телом. Губы Мерфи хищно изогнулись.

— А из меня хороший.

Лулу почти перестала соображать. Тело завибрировало в предвкушении. Пальцы Мерфи скользнули по ее ключице, между холмиками грудей, спускаясь ниже… ниже. «Дыши, Лулу, дыши».

Его палец проник под трусики у нее на талии, губы коснулись ее уха.

— Поразвратничать?

— Уточняю: здесь и сейчас, — проговорила Лулу, прерывисто дыша. Голова и язык почти не повиновались ей. Жар, исходящий от Мерфи, тяжесть его тела и его запах сводили ее с ума. Или это его губы, теребившие мочку ее уха, лишали ее рассудка. «Да, — подумала Лулу, закрывая глаза, — похоже, что крыша от этого совсем поехала». Она ждала, что он стянет с нее трусики, и приготовилась к бурному сексу — ведь она этого хотела.

Но Мерфи, как видно, решил помучить ее. Наверное, он не вполне понял, что значит «поразвратничать». На Лулу из одежды почти ничего не осталось, тогда как он был полностью одет. Однако, когда она попыталась исправить это упущение, он положил ее руки себе на плечи и отвлек ее одним из своих классных поцелуев. Лулу вцепилась в него. Голова шла кругом, а ноги отказывались держать ее.

Лишь только Мерфи прервал поцелуй, Лулу с жадностью глотнула воздух, пытаясь восстановить дыхание и способность соображать. Да, вот так. Он откинул с ее лица прядь волос, наклонил ее голову к себе и приник своими теплыми губами к ее шее сзади, слегка дотронувшись до нее языком. Казалось, время остановилось, пока они так стояли, крепко прижавшись друг к другу. Еще один поцелуй в ложбинку на шее. Еще одно легкое бесстыдное прикосновение языком. Он тихонько прикусил ее ладонь, а затем принялся — о сладкое томление, — слегка покусывая, прокладывать поцелуями дорожку от внутренней части ее запястья к сгибу локтя. Сердце забилось еще стремительнее, и Лулу поняла: он касается точек, где чувствуется биение пульса. Сколько их? Лулу не помнила. Еще два прикосновения языком, и… ее память отключилась.