Алхимия желания - Дж. Теджпал Тарун Страница 54

Осталось сделать только одну вещь.

Женщина пошла в домик, где готовилась еда, вытащила дрова и бросила их на распластанного мужа. Ей пришлось сделать четыре ходки, прежде чем она принесла достаточно дров, чтобы закрыть его. Каждый раз ей приходилось переступать через трупы Каллу и Рака. Ученики проявили к ним меньше уважения. У них было перерезано горло, а на лице — свежие раны.

Она не могла себя заставить смотреть на них, но оказалось, что рядом с их открытыми кровоточащими ртами лежат их пенисы. Маленькие кусочки кровавой плоти. Несовершенное обрезание.

Теперь ты видишь это, но уже ничего не сделаешь. Она знала, что остальные были другими. Никаких игр в прятки с индусами.

Женщина не осмелилась войти в хижину на ферме. Она видела задний двор из кухни. Деревянные балки, соломенную крышу, штормовую лампу, болтающуюся на гвозде рядом с дверью. В свете лампы, через порог, лежало растянувшееся длинное тело Джарнаила. Его ноги лежали в тени. Волосы Джарнаила были распущены, он лежал лицом вниз, зарывшись в них. Он, очевидно, упал, когда боролся со своими убийцами. У него была сломана спина, и повсюду была кровь, даже на грязных стенах. В его вытянутой руке был зажат кирпан.

Две белые курицы — по имени Контролер-сахиб и Контролер-мемсахиб, — которые жили в хижине на ферме, ходили вокруг его тела, словно офицеры во время смотра.

К счастью, дерево было сухое и мелко нарезано для печки в кухне. Дрова было легко носить, легко разбрасывать над мужем. Она вылила на него — с трудом, с помощью большого медного кувшина — две канистры топленого масла, которое хранилось в кладовке.

Женщина вернулась, принесла свой вещевой мешок и села возле кучи из ее мужа, дерева и масла, чтобы собраться с силами. Она долго сидела на корточках. В огромном имении не было ни души. Последние пятнадцать лет ей нужно было только повысить голос, и дюжина ног сбегались к ней. Она приехала сюда в четырнадцать лет, милая, размером с пинту жена Сансара Чанда.

Она внимательно слушала наказы своей матери. Ее мать повторяла ей — снова и снова, — что мужчины похожи на змей. Миф о них сильно отличается от реальности. Большинство змей беззубые. У некоторых есть зубы, но нет яда. С теми немногими, у кого действительно есть мешки с ядом, нужно быть особенно очаровательной. Это нетрудно. Продолжай двигаться и заставляй их смотреть туда, куда хочешь, чтобы они смотрели. В свое время ты сможешь обезвредить большинство из них. В свое время ты научишься двигаться так мастерски, что они никогда не смогут смотреть туда, куда ты не хочешь, чтобы они смотрели.

«Женщины, которые спорят с мужчинами, — наставляла мать Шейлу, — заканчивают тем, что их выгоняют вон из сердца и от домашнего очага. Женщины, которые относятся к мужчинам как скользким порождениям тьмы, подчиняя себе, правят миром. Относись к мужчинам как к змеям. То, что о них говорят, далеко от реальности».

Шейла была уже достаточно женщиной в четырнадцать лет, чтобы понять свою мать. Сначала она относилась к Сансару Чанду как к скользкому порождению тьмы. Очень быстро она научилась заставлять его — мужчину на двенадцать лет старше ее и достаточно раздражительного — стонать от удовольствия. Шейла сознательно использовала свое тело так, как ее муж даже представить себе не мог. Она могла усмирить его свой вспыльчивый нрав, заставив стонать от удовольствия. Очень быстро Шейла узнала, к своему глубочайшему удовлетворению, что мужчина, который любил изворотливого ужа, никогда не будет довольствоваться холодной рыбой.

Она становилась ужом и рыбой по желанию. У Сансара Чанда не было шанса.

Он рано научился уступать своей сумасшедшей жене. Его ждала такая замечательная награда, которой не стоило лишать себя на день или два.

Шейла подарила Сансару Чанду самые замечательные моменты в его жизни. Но она плохо позаботилась о себе. Холодный расчет, практический совет ее матери, лишил ее способности получать удовольствие. Двигатель ее желания был поврежден и не подлежал ремонту. Стратег в ее голове убил священника в ее теле. Вместо конечного пункта всех путешествий, отдыха после забот, вместо счастливого конца всех дел, занятие любовью стало для нее инструментом для достижения других целей.

Мать Шейлы была потрепанная, ожесточенная женщина, которая боялась своего мужа и едва могла говорить в его присутствии. Она не слышала нежного слова и не видела ласки от человека, за которого вышла замуж. Не зная ни желания, ни воли, она учила дочь выживать. Наблюдая и ничего не делая, мать Шейлы понимала, как должна себя вести ее дочь, чтобы получить права на жизнь. Ее никогда не заботило отсутствие желания, которое было ей неизвестно. Ее волновало отсутствие власти, которую она видела целью своего существования.

Она научила свою дочь искусству власти. Шейла освободилась от желания и попала в ловушку ничтожных вещей.

Масло начало капать и пачкать землю. Шейла едва могла видеть своего мужа под рассыпанными дровами. Она осмотрелась. За низкими грязными стенами поместья начинались поля. Поля молодой пшеницы уходили глубоко в ночь. Единственным звуком за стенами было мычание, издаваемое привязанными быками. Прекратив чавкать жвачку, один из быков вдруг фыркнул и шумно закачал головой. Три полукровки, один старый и два молодых быка, которые обычно шумели по ночам, сейчас чувствовали присутствие незнакомца, неподвижно лежащего у двери, и молчали.

Быки выжили, потому что интуитивно поняли расстановку сил.

Шейла забыла фитиль. Она вернулась в дом за ним. Фитиль сильно дрожал на ветру, но горел. Женщина взяла промасленный кусок дерева и подожгла его. Пропитанному маслом дереву понадобилась минута, чтобы согреться и зажечься. Когда оно затрещало, Шейла обошла вокруг своего мужа и подожгла его с четырех сторон. За работой она декламировала Гаятри-мантру, единственный религиозный гимн, который она знала.

Снова и снова.

Когда пламя начало танцевать и прыгать с низким поющим звуком, женщина бросила в него горящий кусок дерева, отвернулась, взяла вещевой мешок, фонарь и пошла прочь. Деревянные ворота были приоткрыты. Не заперты после ухода учеников. Она тихо выскользнула через них, низко держа фитиль лампы, сошла с грязной тропы, которая вела к основной дороге, и растворилась среди зеленых полей. Три полукровки почти бесшумно следовали за ней.

На небе было множество остроконечных звезд.

Луна потолстела, как женщина на шестом месяце беременности.

Последний шакал выл голосом из преисподней.

Она оглянулась назад, когда пересекала границу своих владений и огибала манговую рощу соседа. Ее имение было далеко, она смогла разглядеть поднимающийся оранжевый костер, постепенно пожирающий ночь.

Шейла пережила все. Жизнь просто не смогла уничтожить ее. Ей понадобилось почти пять лет, чтобы восстановить ферму и дом, но ни секунды за эти годы она не сомневалась, что вернет все, что у нее когда-то было. Через много недель и месяцев после того, как она подожгла тело своего мужа и выскользнула через открытые ворота в звездную ночь, она превратилась в маленькую пешку среди миллионов других пешек. Это была партия, над которой игроки в шахматы потеряли контроль. Индусы, мусульмане, белые люди. Казалось, что шахматы сбежали со стола, нарушив все правила, логику и замысел. Теперь, когда короли и рыцари дрожали от страха на краю поля, пешки безрассудно налетали друг на друга, разжигая Армагеддон.